Реванш Генерала Каппеля (СИ)

Капитан не договорил, а танкистов объял ужас. Да, кого-то может быть и выловили французы, кроме того, рядом кружился английский миноносец и поднимался на волнах небольшой румынский угольщик. Несколько человек из полутора сотен спаслось, наверное, и то в самом лучшем случае – вода ледяная, а море слишком бурное…
Иркутск
главнокомандующий Восточным фронтом 
и Правитель Дальне-Восточной России 
генерал от инфантерии Каппель
- Господа, мне нечего от вас скрывать – не буду делать такого никогда, даю в том слово! Ведь мы единомышленники, раз приняли на себя тяжкое бремя власти и решили спасать Сибирь, пока это еще возможно сделать. Потому я обязан четко показать вам то видение будущего и определить отношение нашей совместной работы. Ведь пока идет война, нужно приложить все усилия пусть не для окончательной победы, а хотя бы для того, чтобы нынешний статус-кво между сибиряками и большевиками и впредь оставался неизменным. Потому позвольте мне рассказать, какой я примерно вижу нашу с вами совместную работу…
Генерал обвел взглядом министров – те были совершенно невозмутимы, никто не задавал вопросов, и такое поведение не могло не радовать Владимира Оскаровича. Он не ошибся в расчетах – перед ним сидели исключительно люди дела, весьма далекие от политических пристрастий, достаточно опытные для своих министерских постов.
- Считаю, что правительства из пяти ответственных министров вполне достаточно для управления обширным и весьма малолюдным краем. Не стоит умножать сущностей, увеличивать бюрократию, как показала наша недавняя история, такое неизбежно приводит к катастрофическим последствиям. А потому второе явление привычной Сибирской Директории вполне рационально. Более того, сам я лишь один из вас, просто сложностью ведения войны, оказавшийся временным Правителем. Централизация власти в такой период необходима, требует этого и сам переживаемый нами сложнейший военно-политический момент. Однако сие обстоятельство совершенно не означает диктаторских полномочий в руках Правителя, главнокомандующего и военного министра одновременно. Просто при нашей скудости в кадрах каждому из нас придется выполнять несколько функций соответственно, чтобы постоянно держать ситуацию на контроле и гибко реагировать на ее малейшие изменения. Один из политических деятелей Англии, если мне память не изменяет, однажды метко подметил, что война слишком дорогое дело, чтобы отдавать его на откуп одним лишь военным!
- Какими вы видите, Владимир Оскарович, наши функции? При адмирале был весьма странный порядок принятия решений, который постоянно дезорганизовывал работу правительства, шла постоянная министерская чехарда, всегда порождающая неразбериху.
Каппель стоически выдержал направленные на него взгляды – именно военные в большей мере повинны в произошедшей катастрофе. И Вологодский еще мягко характеризовал деятельность Верховного Правителя России, на котором лежала большая часть вины за ту сложившуюся ситуацию, когда адмирал Колчак, не зная местных реалий, фактически сам дезорганизовал работу собственного правительства.
- Все решения будем принимать исключительно коллегиально, после их детального рассмотрения, в рабочем порядке – лишь после этого я буду иметь возможность поставить под документом правительства свою подпись. И ничего более. За исключением чисто военных вопросов, связанных с ведением боевых действий – здесь моя прерогатива как главнокомандующего и министра обороны. Именно так, вы не ослышались – сейчас нам настоятельно нужно всячески подчеркивать миролюбивый характер ДВР. Но в ведение Сибирского правительства останутся все вопросы, связанные с обеспечением боевой деятельности армии – я буду настаивать, господа министры, на вашем активном участии в проведении необходимых для вооруженных сил реформ. Вооруженные силы есть такая же составная часть государства, как все его отрасли, и не следует им придавать здесь особого значения. И неважно в период мира или войны, правительство должно полностью контролировать армию и флот. Более того, все значимые назначения и производство в военные чины от полковника и выше должно сопровождаться исключительно специальным решением правительства!
 
Каппель посмотрел на несколько ошарашенные лица министров – таких слов они явно не ожидали. Чтобы в России военный признавал за статскими приоритет в вопросе, «какой должна быть армия» - явление совершенно невозможное, из ряда вон выходящее.
- Представим, что государство такой живой организм, наподобие человеческого тела. Армия есть мускулы и крепкие кулаки, благодаря тренированности и развитости которых можно дать отпор любым посягательствам извне. Министерство иностранных дел есть зрение и слух, что всегда предупреждают как об опасностях, так и о благих начинаниях. От вас, Петр Васильевич, зависит очень многое. Два главных аспекта – урегулирование отношений с Японией и Китаем. Воевать с первой страной мы не можем в виду нашей слабости, очень желательно их выпроводить поскорее, пока не поздно. Они по своей сути есть оккупанты и целятся на захват Приморья и Сахалина, на продаже последнего наши косоглазые союзнички по Антанте даже настаивают. Сразу же скажу - никаких территориальных уступок сделано быть не может! В тоже время настоятельно нужна их помощь, чтобы пресечь разгул дальневосточной партизанщины, пока наши войска не станут по-настоящему сильны для выполнения этой задачи.
- Токио обуславливает свою помощь рядом условий, - негромко произнес Вологодский, бывший в 1918 году министром иностранных дел и председателем Совета Министров ВСП. И стал тихо чеканить слова, словно строчки параграфов, которые ему пришлось запомнить на всю жизнь:
– Они требуют совершенно неприемлемых для суверенитета любого уважающего себя государства вещей. Перечень из шести наглых требований! Свобода плавания и торговли по Амуру и участие японской буржуазии в концессиях – их привлекают наши золотые прииски. Свободное рыболовство в наших водах с передачей им целых береговых участков, покупка ими южной части полосы отчуждения КВЖД до Харбина. А затем идут требования территориальных уступок – продажа или отдача им в долгосрочную аренду земель на Камчатке и, наконец, продажа всей северной части Сахалина. Здесь даже на аренду их притязания не идут.
- Губа не дура!
Генерал Каппель скривился в улыбке – соглашаться на японские условия нельзя категорически, но просто выпроводить обнаглевших интервентов уже невозможно. И тут в мозгу стали всплывать подсказки, довольно рациональные, правда, зачастую выражавшиеся так эмоционально, что генерал даже стал морщиться, словно от головной боли.
- Свободное плавание иностранных судов по Амуру категорически неприемлемо, как и продажа какой-нибудь русской территории. Аренда рыболовецких участков допустима при их обязательной оплате – сдержать хищнический лов рыбы мы не сможем без флота, которого практически нет. Так пусть хотя бы платят за него! И не только – ловлю рыбы и переработку ее на нашем берегу вести только на совместных предприятиях, может быть, так мы построим свои консервные заводы. Концессии вполне допустимы, но опять исключительно на паритетных началах и только при разработке новых месторождений. Пусть добывают сахалинский уголь и нефть, но часть добычи идет нам на паевых началах, в том числе и строительство завода для переработки нефти. Без собственного бензина и керосина развитие промышленности в городах проблематично. А паче будут настаивать на своем… Что ж, тем будет хуже для них! Есть средство обуздать аппетит наших узкоглазых соседей, и весьма эффективное!
- Какое средство? Интересно узнать…
Министры скептически переглянулись между собою – прекрасно знали «семеновскую историю», когда всесильный атаман прошлой зимой заблокировал Транссиб, и, имея поддержку экспедиционных японских войск, фактически вынудил Верховного Правителя адмирала Колчака и «всероссийское» правительство пойти ему на значительные уступки.