Болотный край (СИ)

— Жень, смотри, что я нашёл, — отвлек меня Прапор.
Повернувшись к нему, я увидел, что товарищ держит в руке автомат. Самый обычный АК-74М. Я с таким всю службу прошёл. В моей части их называли «акаэмами» из-за последней буквы и того, что в каждом отделении остались два автомата укороченных, «ментовских». И звучит солиднее, и сразу понятно какой из них у кого в штатке записан.
— Опаньки… откуда?
— Нашёл тут в уголке. Знаешь, мне кажется, что это всё тут не просто так, — он махнул рукой вокруг себя. — Этот склад собрали вояки, а вот этот автомат принадлежит караульному. Вот такое у меня чувство.
— А сам он где?
В ответ мужчина пожал плечами:
— Да хрен его знает. Может, с ума сошёл, может, его выбросило в другом месте. Или вообще случилось что-то третье, о чём даже предположить не можем.
— Патроны есть?
— Полный рожок.
— Вытащи один и дай сюда.
Прапор с секунду тормозил, потом до него дошло:
— А-а, нашей копировальщице хочешь отдать.
Он быстро отщёлкнул магазин, достал один патрон и протянул мне. Я забрал его и спрятал во внутренний карман куртки. Теперь, если случится пострелять на пути домой, все боеприпасы не истратим, и по возвращению экспедиции домой мощь посёлка увеличится в разы. Всё-таки, автомат — это сила!
— Ну вот, Прапор, исполнилась твоя мечта. Это не пулемёт, как ты хотел, но тоже автоматическое оружие, — сказал я ему.
Содержимое ангара продолжало радовать.
Следующей находкой стала буквально гора одежды в виде комплектов термобелья, плащей и плащ-палаток. Каждая вещь была запаяна в полиэтиленовый пакет. Плащи были специфические. В первый момент я решил, что это какая-то современная версия обычной плащ-палатки, которую придумали аж лет сто назад, но Прапор немедленно пояснил, что «это не наш розовый крокодил, это наркомановский», то есть полицейский плащ. Они имели нормальный капюшон и две прорези для рук. Судя по длине, во внутренних органах служат сплошь двухметровые великаны, так как край плаща доходил мне до щиколоток. Материал был хороший, прочный, толстый и прорезиненный с одной стороны. Цвет неброский, серо-зелёный. Среди обычных плащ-палаток половина имела камуфлированную расцветку и другой материал, чем их брезентовые товарки цвета хаки. А уж чему мы были все рады, так это термобелью. В преддверии холодов каждая тёплая вещь была дороже золота в наших условиях.
— Термобельё берём всё, — произнёс я. — Ищем все пакеты, что здесь есть.
Среди местного бардака в виде воды, кусков бетона с торчащей арматурой, камней, печек и солнечных панелей мы нашли упаковки с армейскими вещмешками и вэдэвэшными ранцами. А также комплекты из котелка, фляги, ложечно-вилочно-ножевого раскладного набора и, я бы так сказал, походно-туристический мультитул. Последняя вещь привела гоблинов в неописуемый восторг. Некоторое время я даже боялся, что коротышки решат на нас напасть или взбунтоваться, чтобы забрать себе их все.
— Люр, каждому твоему воину я дарю по одному комплекту и ещё десять для твоего племени. За это вы поможете нам дотащить груз до моего посёлка, — предложил я ученику шамана.
— Согласен, — быстро сказал тот, косясь в сторону мультитула. — И ещё вы нас научите этим оружием пользоваться.
— Разумеется.
Набор, который вызвал экстаз у лопоухих коротышек, состоял из нескольких предметов, без которых не обойтись в походе где-нибудь в дебрях. Да и при выезде за город, на машине в обжитые леса тоже пригодится. В толстом брезентовом чехле с камуфляжной окраской и пластиковыми вставками лежали две металлических толстостенных трубки с резиновыми кольцами для удобства удержания и смягчения ударов. Трубки были в длину около полуметра и диаметром сантиметра четыре. На каждой имелась заглушка, вворачивающаяся внутрь и с компасом. В зависимости от ситуации и нужд к трубкам можно было присоединить небольшой топорик с месяцеобразным лезвием и массивным обушком, используемом в качестве молотка. Или длинную пилу, или крупную стамеску, которую можно использовать и для долбления древесины, и для создания лунки во льду. Кроме этого имелся нож, который после крепления к двум трубкам превращался в короткое копьё. Ещё маленькая штыковая лопатка размером чуть-чуть больше обычной армейской малой пехотной. Дополнительно в чехле лежала цепная пила и огниво двадцать первого века. Мультитул даже для нас, землян, был первоклассной вещью. Что уж говорить про гоблинов. Причём металл выглядел толстым и качественным, крепления держали части инструмента намертво. Явно не китайский ширпотреб.
 
Пустые канистры и бочки были интересны в виде источника металла, к примеру. Особенно алюминиевые, которые можно переплавить во что-то полезное нам и после укрепить моими искрами. Но если забрать ещё и их, то отряд по факту окажется загруженным так, что даже лишней канистры уже не взять.
— Жень! — позвал меня Иван к себе. Он копался в самой пострадавшей части ангара, где камни и обломки бетонного пола перемешались с земными вещами. Очень многие из них были повреждены.
— Что у тебя тут? Полезное? — поинтересовался я, подойдя к нему. Взгляд скользнул по блестящему помятому баку литров на сорок, паре цилиндров с датчиками с разбитыми стёклами и нескольким разнокалиберным трубкам.
— Не знаю что это. Описания нет, только железо одно. Может, часть какого-то оборудования, которое не успели завезти до конца, — пожал он плечами.
— И? — я вопросительно посмотрел я на него. — Если ты намекаешь, что нам пригодится нержавейка, то подумай сначала, как мы эти баки потащим.
— Бочонки из нержи были бы нам в тему, но ты прав, сил нет всё это тащить. А вот трубки очень даже пригодятся. Сам взгляни, — он протянул мне трубу примерно с руку длиной и внутренним диаметром миллиметров пятнадцать. — Для ружейных стволов сойдут же. Большие сантиметров по восемьдесят, маленькие тридцать с хвостиком.
— Хм.
Идея Ивана мне понравилась. У маленьких трубок диаметр был миллиметров семь, у больших в одиннадцать-двенадцать, то есть, пули для них придётся отливать самостоятельно. Но это ерунда по большому счёту. А вот наличие ровной трубы с толстыми стенками и без швов, да ещё из нержавейки, которая будет попрочнее обычной водопроводной стали — это огромный плюс. Вон как мучились кузнецы в посёлке, когда расковывали тонкие трубы под пистолетную пулю, и всё равно получилось только одно ружьё нормальное. Из прочих только в упор стрелять, настолько у них паршивая точность. С этими же трубками перспективы выглядят стократно интереснее. После укрепления моими искрами оружие получится неубиваемое. Большие пойдут на мушкеты, маленькие для револьверов. Пули отольются, порох наберётся из пистолетных патронов, из них же и капсюли наковыряем. А уж конструкцию подскажет Ганзовец. Он дока в подобных делах, пусть и лишь в плане теории.
  
Глава 25
 
— Женя, там инсекты идут! — огорошил меня новостью Люр. — С ними много ваших людей, из вашего мира.
Рядом длинно и быстро, практически скороговоркой выругался Прапор.
— Где? Сколько до них? Что за люди?
Гоблинские разведчики далеко уходили от основного — кстати, сильно загруженного — отряда в поисках опасностей. И такая тактика оказалась правильной. Они нашли примерно в пяти километрах от нас группу инсектов, скорее всего, ту самую, что покрошила орков по ту сторону гор и из-за которой нам пришлось сменить подгорный маршрут. Гоблины подсчитали их: шестнадцать тварей, три очень опасных, тринадцать обычных. Один вуурш, два кхорда и тринадцать липнов. Самым опасным для нас был вуурш по словам Люра. Кхорды из-за своей медлительности и с нашим дальнобойным оружием не представляли опасности. Грозными противниками они окажутся только в том случае, если мы решим схватиться с ними врукопашную. Липны тоже не мёд, так как слишком прыткие. Зато их хитин слабый и сами инсекты на рану очень слабы.
Что же до людей, то ими оказались несколько десятков пленников инсектов. По одежде явно земляне. Твари привязали их к одной верёвке и заставили нести груз. Какой — этого гоблины не сумели разобрать в дымке, опасаясь приближаться к врагам.