Первый инквизитор (СИ)

Я тоже зацепил пару гранат и укрылся за небольшим оползнем у правой стены. Пока бойцы пробежали вперед, я успел связаться с Ромулом. Наверху все было по плану — подкрепление прибыло, противника не было, связь была более чем устойчивая. Лейтенант остановился около меня и присел в укрытие. Я не стал ничего говорить, скинул ему ответ Ромула.
— Отлично, все идет по плану. — Довольно отреагировал он.
Я выглянул из-за осыпи и тут же рванул вперед. За эти несколько секунд Синий с основной группой бойцов приблизился на дистанцию броска гранат. Было видно, что они замерли на мгновение, разбирая цели по взводной карточке огня. Бросив гранаты, медленно двинулись к кораблю. Позиции врага были под плотным огнем.
— Внутрь не соваться! — я включился во взводную сеть, пока были пару мгновений затишья. — Это дело инквизиции.
Как ни хотелось мне остаться снаружи и, завершив операцию, эвакуироваться на орбиту, надо было дойти до конца. В голове у меня пролетел сеанс межсистемной связи сегодня утром. Внутрь идти желания не было никакого.
— Заходим? — Синий замер чуть в стороне от меня.
Я подождал еще несколько секунд. Ничего не происходило. Космодесантники бережно не добили последнего генинфектора, и паковали его в специальный экзоскелет. Сектаторы же были педантично перебиты в ходе штурма их позиций.
— Периметр под контролем, потерь нет. — Это уже Курбатов, докладывает по выделенной линии.
Надо входить, времени на раздумье нет.
— Лейтенант, контроль периметра, через тридцать минут уходите на поверхность и эвакуируйтесь. Нас будет ждать еще один «Примул».
— Есть.
— Вперед. — Я произнес это еле слышно, по закрытой линии с Синим.
Я шел вторым. Обязательно по протоколу, но и лично моим инстинктам так было куда спокойнее. Вход, шлюз, жерло — непонятно что это за проём, но оттуда выходили сектаторы, так что туда мы и двинулись. Ничего похожего на пульты управления или какие-либо системы слежения. Стенки коридора как ороговевшая кишка. Не спрашивайте, откуда я знаю, как выглядит ороговевшая кишка. Никаких геометрически правильных фигур. Симметрия сюда даже не заглядывала. Поверхность — сплошные бугры и каверны. Цвета — от бледно-желтого до космически-черного. Сухо и твердо. Коридор разделялся, мы двигались вперед максимально быстро по самому широкому проходу. В центральной части корабля мы достигли просторного зала. Без намека на двери или шлюзы. Тупик. Никаких следов жизнедеятельности ксеносов. Вернувшись назад, осмотрели несколько ответвлений. Каждое приводило к залам разного размера, без каких-либо следов активности. Лабиринт мертвых пещер внутри большой пещеры с монстрами. Такое завершение расследования было неприемлемо.
Мы повернули обратно. Время поджимало.
— Холостым под ноги себе стрелял? — Мой вопрос к Синему остался без ответа, потому что я решил похулиганить. Навел грелку на стену, набрал максимальный уровень заряда, выстрелил. Если бы не бронекостюм, я не знаю, что убило бы меня первым — вакуумный удар, из-за мгновенно сгоревшего кислорода в окружающем нас пространстве, или температура, подскочившая до критических, даже для брони, значений.
— Месьё знает толк в извращениях. — Отреагировал Синий на мою выходку.
Все вокруг как будто ожило — стены зашевелились, из пролома, образовавшегося в результате взрыва, валил дым, в котором ничего не было видно. Сканирование показывало внутри массив того же материал, из которого был сделан и весь корабль. Через несколько секунд стены замерли, в немного другой конфигурации. Тишина никем так и не была нарушена.
Надо было идти, проверять противоположный конец этого странного создания.
Спустя еще почти полчаса мы были в окончательном тупике. Ничего. Даже мне было понятно, что этот корабль был когда-то живым организмом. Но его надо было изучать с чувством, с толком, с расстановкой. А на Мир с минуты на минуту должна была упасть смерть.
Я громко вздохнул.
— Уходим. — Эта команда далась мне очень тяжело.
Я был настроен на всё, кроме такого конца. Ужасные тайны, монстры, жаждущие нашей смерти, Евгений, предатели-космодесантники — я был готов ко всему, кроме такого никакого результата.
 
Едва мы добрались до первого ретранслятора и связались с поверхностью, как стало понятно, что всё кончено. Эвакуация завершалась по плану. Чуть более полумиллиона человек было поднято с поверхности. Нас ждал «Примул», болтающийся недалеко от точки входа в подземелья. Но нас волновала судьба всего четырех персонажей.
— Как мы могли не заметить их следов? — Синий был раздосадован и не скрывал этого. Он пнул булыжник, выстрелил в валяющийся недалеко труп ксеноса и выругался.
В этом расследовании нас преследовали потери одна за другой. Макмиллан был в этом же подземелье, но не прошел так далеко, как мы. Он нашел другой путь, который мы пропустили. Мы повернули обратно. Не спеша, тщательно сканируя все подозрительные участки, мы прошли до прямой видимости на корабль ксеносов и оттуда вернулись на поверхность.
— Опять пропустили. Еще раз! — Я не был готов бросить своего дознавателя просто так.
— Следов нет, время вышло. Никто не задержит решение Императора ради одного человека. — Синий был прагматичен, не смотря на ситуацию. Он понизил голос. — Я обязан обеспечить Вашу безопасность, господин Инквизитор!
Я поднял забрало. Шумно вдохнул. Из пещеры тянуло горелым мясом и жженым пластиком.
— Безопасность! Мы найдем его! Четыре человека в тяжелой броне! — В этой фразе было с полдюжины ругательств. Синий то же открыл шлем.
— Пора уходить. «Примул» в одной минуте.
— Я уже потерял здесь слишком много. Мы узнаем, что с ними случилось. Иначе как потом нам работать вместе?
Синий опустил забрало, кивнул и пошел в пещеру.
Воздух вокруг наполнился низким, ровным гулом. Горизонт с запада стал темнеть. Протокол «Апокалипсис». В течение нескольких часов корабли пройдут по разным орбитам вокруг Мира. Всё будет кончено.
Ещё одна пробежка по тоннелю. Сканы во всевозможных режимах. Ничего! Двигаясь к выходу, я заметил, что оползень стены тоннеля, тот самый, за которым я прятался во время первой атаки, выглядит странно. Камень такой же старый, как и все вокруг. Вещество, из которого состоят камни стены и оползня — одинаковое. Я почувствовал себя конченым тупорылым идиотом. Оползня в этом месте быть не должно! Глядеть и не видеть, это то, чем я страдал еще долгие годы, не смотря на специфику моей деятельности на благо Империума.
Синий безапелляционно забрал у меня запасные энергоячейки к гауссвинтовке и заминировал часть оползня и участок стены.
— Пять секунд!
Мы успели отбежать на несколько метров и упасть на пол пещеры. Взрыв был слышен даже сквозь шумоподавление брони. С минуту поработав руками, мы смогли расчистить дыру, достаточного размера, что бы пролезть в боковой проход. Целясь перед собой грелкой, я высыпался с другой стороны обвала.
Коридор был почти полтора моих роста. Следы механической обработки стен, даже пол был специально выровнен. В нескольких метрах впереди на полу лежал космодесантник в тяжелой броне. Когитатор бронекостюма не отзывался, я снял шлем, пока Синий проверял коридор еще дальше. Боец был мертв. Два пролома брони — под правой подмышкой и в паховой области, как копьями фантастической прочности.
— Еще один. — Синий успел уйти вперед почти на полсотни метров.
Осмотр второго убитого дал те же результаты — броня пробита в слабых местах чем-то вроде копья или огромного когтя. Каждый удар был смертелен сам по себе, и их нанесли одновременно. Ксеносы, способные без потерь убить двух бойцов в тяжелых бронекостюмах, это очень и очень плохо.
Через несколько поворотов тоннеля на визоре загорелось предупреждении о движении впереди. Изгиб стены закрывал объект, мы замедлились. За очередным поворотом я увидел Макмиллана.
Он хромал нам на встречу. Вид его вызывал куда больше вопросов, чем он мог дать ответов. Шлем его брони был разрушен, осталась только задняя часть и немного левой щеки. Именно эти детали и поддерживали то, что осталось от головы дознавателя. Нижняя челюсть была почти полностью оторвана, а от основания шлема до лица поднималась стазисная пена, которая входила в комплектацию бронекостюмов инквизиции. В левой руке он сжимал сильно мятую коробку незнакомой мне модели когитатора. Хромал он на правую ногу. Скорее прыгал вперед на левой. Броня с правого колена была сорвана, обнажая обугленное тело. Естественно, ни о каких расспросах речи и быть не могло.