Тайна дома №12 на улице Флоретт (СИ)
— Я согласен. Это нечестно. И я готов выслушать твое предложение. Но если ты собрался куда-то отправляться, то только после обеда… или ужина?.. или что там сейчас должно быть? Не будем лишний раз нервировать миссис Трикк. Согласен?
Джаспер горячо закивал и, как ему казалось, незаметно подмигнул Полли.
Доктор вздохнул. Остановить Джаспера, когда он что-то задумал, было практически невозможно. Утешало, что хотя бы удалось ненадолго отвлечь его при помощи книжек.
И тут доктора Доу посетило недоброе предчувствие, оформившееся в довольно мрачную мысль: «Кажется, план Джаспера мне совсем не понравится».
— Чем здесь пахнет? — спросил он, втянув носом воздух. — Как будто в этой гостиной побывал кочегар.
— Думаю, это пахнет коронный капустный суп миссис Трикк, — сказал Джаспер и поспешил сменить тему: — Так куда ты ездил? У меня голова вот-вот лопнет от любопытства.
— Это очень сомнительно с медицинской точки зрения…
— Дядюшка!
***
— Ай-яй-яй! Сэр! Пустите, сэр! — верещал худой и чумазый парень в дырявом пальтишке и в большущих штанах, которые, очевидно, были пошиты на какого-то толстяка.
— Не трепыхайся! — пробасил констебль Шнаппер, не послабляя хватку.
Он держал парня за шиворот, а тот все пытался вырваться — неистово дергался так, что слетела и упала в грязь возле полицейской сигнальной тумбы его шляпа. Пытаясь высвободиться, он даже схватил представителя закона за рукав мундира, отчего тот пришел в еще большую ярость.
— Не дергайся, а то хуже будет!
— Сэр, я ничего не делал! Не делал!
— Неужели?! — прорычал ему в самое ухо констебль. — Я сам видел, как ты подрезал кошелек у того цепочника — своими глазами. Или ты хочешь сказать, что на меня напала слепота, и это был не ты?
— Нет, сэр! — запротестовал парень. — Я не воровал никакой кошелек! Я… я его подобрал на улице. Подобрать — не зазорно! Я ничего не делал!
— Ну да, ну да, — усмехнулся констебль и так встряхнул воришку, что у того даже клацнули зубы. — Прояви почтительность: стой смирно, пока тебя арестовывают!
Тяжеленные кандалы защелкнулись вокруг тощих запястий парня, и тот взмолился:
— Прошу вас, сэр! Не отправляйте меня в будочную! Я верну кошелек! И принесу извинения! Не отводите меня на Полицейскую площадь!
Никто не обращал внимания на эти визги: арест шушерников, то есть мелких жуликов, был в Саквояжне делом обыденным. Проходившие мимо почтенные джентльмены только радовались несчастью воришки, полагая, что без него на улицах станет чуточку чище, а те, кто победнее и менее почтенный, отворачивались и делали вид, что не слышат никаких криков — кто знает, вдруг в следующий раз грозному полицейскому вздумается схватить их самих, и вот уже они будут вот так умолять.
Площадь продолжала жить своей обычной жизнью.
— Я за тобой давно присматриваю, Пип Финли, — сказал констебль Шнаппер и издал звук, похожий на бульканье. — Думаешь, я не знал, что ты промышляешь на моей площади? Очень глупо было шнырять неподалеку от тумбы представителя закона.
— Нет, сэр! Я ничего не делал!
— Заткнись! — Констебль запер полицейскую тумбу и потащил упирающегося Пипа Финли прочь.
— Шляпа! Моя шляпа! Позвольте я заберу ее!
— Шляпа? Гм. Она тебе больше не понадобится.
— Нет, сэр, прошу вас! Не надо!
Но констебль был глух к мольбам. Держа Финли одной рукой под локоть, а другой за шиворот, он затащил его в переулок.
— Сэр… Отпустите меня. Я исправлюсь, сэр!
— Тухлая болтовня — не на тех напал.
Площадной шум становился все тише и тише, и Пипу Финли с каждым футом, что тащил его констебль, становилось все страшнее.
— Сэр, я… я прощу вас… — Шушерник расплакался, и Шнаппер поморщился.
— Только попробуй обмочиться! — пророкотал он. — Сказал же: не трясись! В будочную тебя никто не посадит.
— Правда? — Пип Финли не поверил ни единому слову — все-таки он был человеком уличным, и прекрасно знал, как здесь все устроено. — Но куда вы меня ведете?
— Я избавлю свою площадь от очередной мрази.
Пип Финли понял, к чему все идет. Кажется, констебль просто собирался прикончить его в какой-то подворотне. Слухи, разносимые уличной шпаной, не врали: в этой части города фликам лучше не попадаться на глаза. А тот кошелек… это был такой простой вариант, и он сам торчал у цепочника из кармана, будто бы умоляя его вытащить. Бедолага Финли! Как же ты сглупил!
— Я не хочу! Нет! У меня старенькая мама… Кто о ней позаботится?
— О маме надо было думать, когда пальцы к чужим кармашкам липнуть начали. Уймись! — прикрикнул констебль. — И ровно иди. Под ноги гляди!
Совет был не лишним — Финли споткнулся, зацепившись за старый трамвайный рельс. Он запричитал что-то бессвязное о том, что не хочет умирать, и констебль Шнаппер гулко расхохотался.
— Ты, верно, решил, что я собираюсь тебя придушить?! Нет уж, еще руки марать о подобную шваль!
— Нет, сэр?
— Я сказал, что не хочу видеть тебя на своей площади. И я добьюсь своего.
— Но что… что вы задумали, сэр?
— Сдам тебя мистеру Фальке. Его посудина «Утопленник» стоит в порту. Он набирает команду.
— В море, сэр? — не до конца понимая, ужасаться ему или же радоваться, воскликнул Финли. Он знал, что порой мелких карманников вместо того, чтобы отправить в тюрьму Хайд, сдавали капитанам судов в качестве матросов. Море, по сути, было той же каторгой, и все же это была не тюрьма… и не петля.
— Море. Оно самое, — подтвердил Шнаппер, и Пип Финли прекратил дергаться.
— Но почему вы это делаете, сэр?
— Так от тебя будет хоть какой-то прок, ну и я получу от капитана свои десять фунтов вознаграждения. Это на целых пять фунтов больше, чем, если бы я привел тебя в Дом-с-синей-крышей. Еще и от мороки избавлюсь — а то волочиться через пол-Саквояжни.
Финли огляделся. Констебль вел его по Флоретт в сторону канала.
— Но если вы хотите сдать меня в порт, то куда же мы идем, сэр?
— Прежде нужно зайти кое-куда. Не задавай лишних вопросов и радуйся, что я сегодня такой добрый и избавил тебя от встречи с судьей Соммом.
Услышав это имя, воришка задрожал, а констебль Шнаппер продолжил:
— Мне сообщили, что он сегодня не в духе. Так что помалкивай и радуйся свалившейся на тебя удаче. Уилмут с моей тумбы уже отправил бы тебя в Дом-с-синей-крышей.
Пип Финли закивал и принялся рассыпаться в благодарностях.
Они продолжили путь в тумане. Воришка умолял, чтобы ему позволили предупредить маму прежде, чем его отправят на корабль. Констебль сказал, что подумает.
Невысокий, полноватый человек, прячущийся за углом, глядел им вслед. Кое-кто все же заметил, что стряслось с воришкой на площади. И не остался равнодушным.
— Что здесь творится? — пробормотал себе под нос констебль Дилби.
Шнаппер вел себя очень странно: он ведь никого никогда не арестовывает. Но только что прямо на его глазах он арестовал карманника, надел на него кандалы и потащил куда-то. Только вот куда? И что он собрался с ним делать?
Держась на почтительном расстоянии, Дилби последовал за Шнаппером и его пленником. Кажется, доктор Доу был прав насчет этого громилы.
Вскоре констебль с Пыльной площади и задержанный воришка скрылись в доме на пустыре у разрушенного моста.
Дилби принялся ждать. Спустя какое-то время Шнаппер появился снова и потопал обратно на свой пост. Парня с ним не было.
***
Доктор Доу поднимался по лестнице, а Джаспер неотступно следовал за ним. Вся прежняя храбрость мальчика сошла на нет, как только они вошли в подъезд дома № 12 на улице Флоретт. После того, что они с Полли выяснили, сказать, что ему было не по себе, значит ничего не сказать. В каждой тени, в каждом темном углу ему мерещился притаившийся со склянкой яда мистер Драбблоу. Казалось, он только и выжидает момент, чтобы подскочить к Джасперу и его дядюшке, схватить их за волосы и залить яд им в горло. Мальчик не представлял, как именно этот тип травит людей, но был уверен, что действует он как-то так.