Меч Кайгена (ЛП)
— Твой сын может взяться за твою работу?
Тэ-мин взглянул на Чоль-хи.
— Конечно.
— Ты пойдешь со мной.
— О… — Тэ-мин удивился. — Конечно. Дайте минутку.
— Он… северянин, — прошептал Казу, с опаской глядя на Такеру. Кван Тэ-мин сменил хан бок и жилет с узором боголан на кимоно в стиле Широджима, но акцент его выдавал. — Он не один из нас.
— Он — гражданин Империи, как и мы, — сказал Такеру, — и он многое видел, так что у него есть знания, каких нет у нас, — у Мисаки тоже были такие знания, хотя Такеру не собирался слушать ее. — И он — один из немногих крепких мужчин, кто выжили.
— Он не бился? — сказал Казу.
— Его сила в других областях, — казал Такеру. — Мы несколько месяцев работали над проектом мэра.
Мисаки знала, что ее муж и Кван Тэ-мин работали над планом башен инфо-ком. Она знала, что Такеру предложил проект, и он явно сблизился с северянином, пока они работали вместе.
Такеру всегда был за современное развитие — мощеная дорога в один год, улучшенные линии электропередач в другой — и иногда его проекты одобряли, и ему приходилось управлять ими. Мэр был скучным, но безобидным чиновником, его устраивало, что работники выполняли работу лучше, чем он мог. Империя обычно не посылала лучших в мелкие горные деревни.
— А мэр? — спросил Казу.
— Мертв, — Такеру не показал эмоций, хотя работал на мужчину много лет. — Он был дома в западной деревне, когда они пришли.
Закончив давать указания сыну, Кван Тэ-мин поспешил к ним.
— Цусано-доно, это Кван Тэ-мин, представитель «Коммуникаций Геомиджул», — сказал Такеру. — Кван-сан, это Цусано Казу из Ишихамы, лорд Арашики и брат моей жены.
Мужчины поклонились и обменялись приветствиями, и Такеру увел их из деревни к вершине горы. Снег стал глубже, пока они поднимались, но разделялся от джийи Такеру.
Двое людей Казу следовали за ними, пока Казу не повернулся к ним.
— Оставайтесь тут, — приказал он. — Следите, чтобы никто не пошел за нами.
— Да, сэр.
Мужчины встали в снегу, и Мисаки казалось, что ее подозрения вот-вот подтвердятся. Эта атака и то, что случилось в Ишихаме, было связно, и правительству было сложно скрыть это.
Такеру привел их к снежной поляне с видом на академию Кумоно. Храм, ставший школой, был единственным зданием, не пострадавшим от бомб или фоньи. Здание стояло гордо и спокойно на камне. Может, оно было слишком высоко на горе, вдали от действий, и его не тронули. Подъем добавил боли ноющим легким Мисаки.
— Теперь, лорд Цусано, — Такеру повернулся к Казу, — что вы хотели обсудить?
— Я… — неуверенно начал Казу. — Сначала я хотел извиниться, что не предупредил вас должным образом.
— Объясните.
— Уверен, вы поняли, что не только на Такаюби ранганийцы напали за последние пару недель. Они пришли и в Ишихаму. Это уничтожило Арашики и город вокруг, а не буря, как говорили в новостях.
Такеру кивнул, словно так и думал все время, словно не побил сына в додзе за такое предположение.
— Судя по тому, где еще, так называемые, бури ударили по берегу, мы — отец и я — поняли, что ранганийцы целились в старые дома воинов Кайгена. Мы подумали, что Такаюби будет следующим. Конечно, мы надеялись, что этого не будет, но… — Казу покачал головой. — Я могу хотя бы предупредить, что будет дальше.
— О чем вы? — спросил Такеру. — Будет больше атак?
— Нет, Мацуда-доно, — быстро сказал Казу. — Не так. Я хотел предупредить о военных Кайгена раньше, чем они сюда прибыли.
От смятения на лице Такеру Казу продолжил:
— Я не просто так не мог объяснить ситуацию в письме сестре. Как только отряды кайгенцев прибыли в Ишихаму, они ясно дали понять, что нам нельзя обсуждать атаку между собой или кем-то еще.
Такеру задумчиво нахмурился.
— Почему?
— Я не знаю, — Казу покачал головой. — Они не сказали нам, но было ясно, что они пытались скрыть новости об атаках. Солдаты императора переместили нас в соседний город, пока отряды Яммы помогали им убирать ущерб.
— Ямма вовлечена? — спросила Мисаки.
Более сильный союзник Кайгена часто давал им военную поддержку, особенно, когда Ранга была задействована, но это добавляло еще слой сложности в ситуацию. Ямма была игроком со своими мотивами.
— Да. Солдаты Яммы были там почти так же быстро, как наши военные.
— Как они действовали? — спросила Мисаки. — Они что-то говорили или…
— Тебе сказали не говорить, — заявил Такеру.
— Эм… — Казу снова неуютно посмотрел на Мисаки, потом на ее мужа. У него не было смелости или власти заступиться за сестру, но он ответил на ее вопрос. — Ямманки едва говорили с нами. Многие общались только с воинами Кайгена, а потом помогли с уборкой или… тем, что они делают в зоне, задетой атакой. Нам не позволили пройти за телами членов семьи или вещами. Я не знаю, изменилось ли что-нибудь, но так было, когда я ушел.
— Думаете, подобное можно ожидать в Такаюби? — спросил Такеру.
— Возможно. Я просто хотел предупредить, пока не прибыли отряды Кайгена. Простите, что мы не прибыли раньше, — добавил он. — Простите, что мы не смогли предложить поддержку серьезнее.
— Не извиняйтесь, — сказал Такеру. — Как вы видели, наших воинов хватило, чтобы сдержать врагов, пока не прибыли силы императора, — он говорил это без интереса, как обычно, словно смерти брата, сына и многих жителей ничего не значили.
— Мы не столкнулись с таким в Ишихаме, — сказал Казу.
— Ранганийцы послали не так много солдат?
— Не знаю. Думаю, многие ранганийцы, вовлеченные в атаке, не дошли до нас.
Город Цусано был на вершине утеса, он был защищен лучше Такаюби — или любого места в мире, насколько знала Мисаки. Ни одна армия в истории не попадала туда, и она была рада слышать, что даже жуткая новая сила Ранги не была исключением.
— Они напали торнадо? — спросил Такеру.
— Изначально, да. Когда мы увидели его над водой, отец почти сразу понял, что это ранганийцы.
— О? Ваш отец встречал фоньяк раньше? — спросил Такеру, наверное, думая о том, как он и Такаши не сразу разобрались с торнадо, пока Мисаки и Чоль-хи не убедили их, что это была работа ранганийцев. Она раздраженно размышляла, хватило бы ему приличий смутиться.
— Нет, Мацуда-доно.
«Он просто не идиот», — гневно подумала Мисаки.
— Думаю, — сказал Казу тактичнее, — мой отец просто видел так много бурь в жизни, что смог ощутить сразу, когда одна вела себя не нормально. Зная, что дома ближе всего к краю были потеряны, мы эвакуировали как можно больше домов, собрали воинов, чтобы биться с ранганийцами, которые попали на берег.
— И?
— Торнадо разбился об утес, — сказал Казу, и это не удивило Мисаки — утес Ишихама сделал то, что камни и склон горы Такаюби не смогли. — Наша Арашики была разбита с домами у края. Ветер торнадо забросил на край утеса около двух десятков солдат. Мы убили их, — это объясняло рану на груди Казу. — Другие, думаю, пытались подняться по утесу, но не смогли, ямманки прибыли и застрелили их.
Такеру кивнул.
— Так у вас не было тяжелых потерь?
— Только два воина умерли в бою, но обломки разгромили все на клики вокруг. К сожалению, не было времени, чтобы эвакуировать весь район, и торнадо разбил слабые части утеса, камни падали размером с дома. Многих убили те камни. Около сотни, думаю.
— Думаете?
— Столько не хватало, когда мы добрались до безопасности и посчитали, но, как я и сказал, нам не дали вернуться в дома, солдаты ничего не говорят, — он покачал головой. — Я не пойму, чего они добиваются, скрывая все это.
«Ощущение защищенности», — подумала Мисаки. Если бы новости об атаках расползлись, люди запаниковали бы, ими было бы сложнее управлять. Но это не объясняло, что затеяли ямманки.
— Это не важно, — сказал Такеру. — Спасибо за предупреждение, но не нам сомневаться в воле императора. Если это его приказы, нам нужно их слушаться.
— Мацуда, — сказал тревожно Тэ-мин. — Думаю, тебе может не понравится то, о чем тебя попросит император.