Я из ДМ 6 (СИ)

— Почему это я похож на суп? — не понял я.
— Не совсем на суп, а на форму подачи. Вроде бы на первый взгляд в чайнике должен быть чай, но когда начинаешь наливать, то из чайника льется бульон. А потом ещё и съедается то, что внутри. А ведь никто не ест заварку из чайных листьев. Потому-то вы и похожи на добин муси — вы не совсем тот, кем хотите казаться.
Блестящий ход!
Прямо-таки застал меня врасплох. Я на мгновение растерялся, а потом заставил свои губы растянуться в улыбке. Похоже, что это была просто аллегория, а не намек на моё попаданство. Иначе в этом мире в скором времени останется мало тех, кто не знает, что я из другого мира.
— Вот супом-то меня ещё никто не называл… — ответил я с улыбкой, чтобы выиграть время.
— Не примите это как оскорбление. Скорее это восхищение. Ведь по сути вы обычный хинин… Надеюсь, что вас название касты не оскорбляет? Прошу прощения, но от старых предрассудков труднее всего избавиться, — Кенджи с интересом наблюдал за моей реакцией.
Я же сделал морду лица настолько довольную, как будто только что навернул полкилограмма шоколадных конфет. Всё-таки похвала, хоть и весьма продуманная: с одной стороны похвалил, а с другой прощупал — нет ли у меня кастового гнева?
— Да, я хинин. Мои родители — хинины… Это судьба. Не всем суждено родиться с золотой ложкой во рту, но я надеюсь с такой ложкой умереть. А по пути сделать ещё жизни людей из моей касты легче.
— Примерно такие слова мне и передала Кацуми, когда рассказывала про взрыв тихого забитого ученика-хинина на уроке. Тоже были громкие речи, резкие фразы, хлесткие эпитеты… Но сейчас я вижу перед собой не лидера, а вежливого молодого человека… Что внутри вас таится, Такаги-сан? Что ждет вас в рядах якудза? Какое будущее вам видится после школы?
И снова этот проницательный взгляд. Я бы поежился, но не стал. Выдержал. Похоже, что пришла пора эндшпиля. И сейчас нельзя жертвовать даже жалкой пешкой, потому что она может стать могущественным ферзем.
— Утида-сан, школа для меня всего лишь инструмент для развития и становления. Я хочу стать первым хинином, кто закончит старшую школу вместе с аристократами. Я хочу поступить в хороший университет и достойно отучиться там. Стать первым хинином, кто сможет закончить университет. А потом… — я чуть помедлил, выдерживая театральную паузу. — Я хочу создать свой клан. Хочу быть первым хинином-аристократом.
Улыбка Кенджи погасла. Похоже, что своими словами я заставил его задуматься. Он отвернулся от меня и уставился на змею.
Неожиданно он сделал несколько мудр и выпустил в сторону аквариума небольшую волну холода. Из центров его ладоней заструились мелкие снежинки, облепившие стеклянное дно и раскрасившие стенки морозным узором.
Змея в аквариуме подняла головку, чуть дернулась, чувствуя чешуей смену температуры, а потом… подползла к свободному от корней коряги месту и свернулась кольцом. Её головка медленно опустилась к хвосту.
— Что вы делаете? — недоуменно спросил я. — Это не повредит змеюке?
— Смотри, Такаги-сан, — Кенджи перестал подавать холод из рук и сдвинул крышку аквариума.
Он подхватил палку с крючком на конце, поддел этим крючком тело змеи и вытащил наружу. Змеюка была вялой. Она явно не вполне понимала — что с ней делают и где её вещи?
— Видишь, у гадюки были свои планы. Она ползала в поисках добычи. Её горячее сердце стучало и билось, чтобы гонять кровь по телу. Но вот наступили заморозки, и она почти сразу же «устала», стала вялой, — Кенджи говорил, поглаживая голову змеи. — Если бы я взял её в руки тремя минутами раньше, то она вонзила бы в меня клыки, потому что для неё я всё равно остаюсь врагом. А сейчас… Сейчас она позволит даже раскрутить себя за хвост и швырнуть о стенку. Потому что её сердце немного подостыло… Так вот, не позволяйте своему сердцу остывать. Идите до конца, даже если вокруг будет ледяной холод, иначе вас запросто могут выдернуть из привычного аквариума…
— Уверяю вас, что не позволю своему сердцу остыть.
Похоже, что моя пешка всё-таки проходит в ферзи…
 
Кенджи хмыкнул, положил змею обратно в аквариум и произнес:
— Конечно, возможно то, что я сейчас скажу, будет большой глупостью, но… Я крайне редко вижу сны. Обычно проваливаюсь в черное небытие и выныриваю уже на следующий день. Однако, недавно мне приснился сон, где был Акира. Мы с ним разговаривали о том, о сём. И он сказал также и про тебя…
Кенджи замолчал. Хм… Он тоже взял театральную паузу?
— Акира сказал, что ты примешь смерть от рук кицунэ…
Во как, даже с того света прилетают предупреждения. Ну что же, приму так приму. Остается надеяться, что смерть Сэтору наступит раньше.
Я заставил себя улыбнуться:
— Если такое и свершится, то я могу обещать, что Кацуми не будет рядом.
— Я верю, — кивнул Кенджи. — Верю. Не могу сказать, что весьма доволен тем, что моя дочь общается с человеком из якудзы, но… Я вам верю, Такаги-сан. Что же, пришла пора навестить наших дам — не стоит томить их неизвестностью. Они явно гадают — чем кончился наш разговор.
Он двинулся в сторону выхода и сам открыл дверь. Открыл левой рукой и сделал приглашающий жест правой. Всё по этикету. Я улыбнулся и прошел в указанном направлении.
Похоже, что в этой партии я смог одержать победу.
  
Глава 13
 
Остаток времени я провел с Мегуми и Кацуми. Хозяина дома отвлекли на телефонный разговор, а после он и вовсе был вынужден откланяться и отправиться по своим делам.
Что же, делового человека могли сорвать в любой момент. Мне тоже пару раз звонили, но я тактично отписывался, что сейчас не могу взять трубку и перезвоню позже.
Вообще весь вечер я был таким вежливым и аккуратным, что аж блевать тянуло. И в то же время я получил неожиданный подарок. Когда Кенджи Утида покидал свой дом, то на прощание сказал, что я могу рассчитывать на его помощь в незавершенном деле со старой причиной.
Я понял это так, что мне предложили поддержку в деле войны с Сэтору. И это были не просто слова, сказанные ради этикета. Кенджи и в самом деле хотел мне помочь. Да, он сказал, что недоволен тем, что его дочь общается с якудза, но не запретил ей делать этого, а лишь предостерег, что дальнейшее общение может вылиться в пустоту.
Тут трудно не понять такого жирного намека, поэтому я ответил, что жизнь изменчива, как река, и она всегда может проложить новое русло. Этим самым я если не выказал Кенджи указание на то, что он может изменить своё мнение, то дал понять, что всё может измениться.
Надеюсь, что изменится к лучшему.
Кацуми была безумно рада тому, что я поладил с её отцом. Мегуми же лишь мягко улыбалась, глядя на нас. Мать Кацуми если и волновалась за дочь, то не показывала этого.
После ухода хозяина дома я тоже не стал задерживаться. Всё-таки чужой мужчина в доме это уже повод для беспокойства, а мужчина, которого видят сегодня во второй раз в жизни — тоже не комильфо. Поэтому я распрощался с Мегуми и отказался от предложения Кацуми подвезти меня.
Мы с Кацуми распрощались на пороге.
— Ты знаешь, похоже, что ты понравился моим родителям, — сказала Кацуми, когда я уже собрался было уходить.
— Они суперские, — подмигнул я в ответ. — Тебе повезло с ними.
— Да, это да… Тебя точно не надо подвезти?
— Точно, — кивнул я в ответ. — Я на такси прекрасно доберусь.
— А о чем вы говорили с отцом? — наивно захлопала ресничками Кацуми.
— О всяком-разном, — пожал я плечами. — О змеях поболтали…
— Ну не хочешь говорить — не надо, — обиженно надула губки Кацуми.
— Да мы в самом деле о змеях говорили. Вот тебе честное… — чуть не вырвалось «честное пионерское»… — самурайское!
— Ты не самурай, — улыбнулась Кацуми.
— Ну и что, подумаешь. От этого мои слова не становятся менее правдивыми. И вообще, чего я перед тобой оправдываюсь? Мне домой уже пора, а она тут о мужских разговорах спрашивает. Может, тебе ещё рассказать о том, как я в туалет хожу?