Синтез (СИ)

— А хороший был эксперимент, — прошептал белоглазый, положив руку Гедимину на плечо. — С вами, атомщиками, не заскучаешь.
Гедимин хмыкнул, но отнекиваться уже не стал. «Атомщик? Если раньше не пристрелят — посмотрим.»
Холодная вода остудила горящую кожу. Гедимин забрался под неё целиком, опустился на корточки, оттянул ворот. Засохшая кровь отмывалась с трудом, но рана на затылке после охлаждения уже не тревожила его.
— Постепенно отмоется, — Линкен, выпив ещё пригоршню холодной воды, выбрался из-под струи. Компания марсиан, собравшаяся вокруг, разглядывала его, хмыкала и перешёптывалась.
— Лиск, ты псих, — заметил один из них. — Это знают все. Но как ты его уболтал?!
Он указал на Гедимина.
— Он голыми руками вынимал из реактора стержни, — хмыкнул Линкен. — Чем ты хочешь его напугать?!
— Держи, это твоё, — марсианин протянул Гедимину обрывок скирлина. — Заходи к нам. Только без экспериментов!
Линкен ухмыльнулся.
Смочив обрывок в ледяной воде, тридцать пятый приложил его к рубцу на затылке. «Сделать налобную повязку?..»
— Правда, заходи, — сказал Линкен, когда они выбрались из толпы и отошли подальше от водокачки. — Там нормальные ребята.
— Я Крониона приведу, — напомнил Гедимин. Космолётчик мигнул.
— Да, верно. Это уже сложнее. Но посмотрим.
Что-то прошуршало по крыше. Тридцать пятый подался назад.
— Рукой бы махнул, что ли, — проворчал Линкен, глядя, как Кронион, спрыгнувший в переулок, прижимается к груди Гедимина. Тридцать пятый похлопал его по спине и слегка поморщился — плечо при резких движениях болело, хотя царапина казалась неглубокой.
— Я видел, как вы шли ко мне, — сказал Кронион, отодвинувшись от Гедимина и обойдя его по кругу. — А потом свернули. Вы меня не видели?
— Вы, мутанты, хорошо прячетесь, — кивнул Линкен. — Ну что, ты с нами? Сегодня — никаких экспериментов.
— Ты сегодня пил и умывался? — Гедимин покосился на колонку.
— Да, меня пропустили, — Кронион поддел когтем край разорванного рукава и осмотрел царапину. — Я видел вас с крыши. Боялся, что вас расстреляют…
— За что? — пожал плечами Гедимин. — Я просто был в чужом бараке после отбоя. А Линкена вообще взяли ни за что.
— Макаки! — фыркнул белоглазый космолётчик. — Ладно, пойдём. Как бы мои стержни не выкопали без меня…
На утоптанном песке не было чужих следов. Гедимин ковырнул землю у стены барака, извлёк заточенные обломки фрила.
— Правильно макаки боятся, — Линкен подбросил стержень на ладони. — Если стекляшка останавливает «Шерман», то эта палочка его, должно быть, взорвёт.
Он сел, привалившись к стене и вытянув ноги, но тут же испустил тихое шипение и выпрямился, осторожно потирая плечо.
— Спина, — пояснил он насторожившемуся Гедимину. — Належались…
— Моя не лучше, — тридцать пятый попытался свести лопатки вместе и поморщился.
Кронион неожиданно и весьма болезненно ткнул его в левый бок и сощурился.
— Ничего себе! Я бы сдох, — качнул он головой. — Гедимин, садись и подставляй спину. Попробую починить.
— Тогда и Линкену, — тридцать пятый расстегнул комбинезон и кое-как выбрался из рукавов — руки слушались ещё хуже, чем ноги. «В первый раз было как-то легче,» — озадаченно подумал он.
— Если он меня подпустит, — шевельнул ухом «кот».
…Дрон-наблюдатель летел высоко над крышами; притормозив над переулком, он повертелся вокруг своей оси и, не задерживаясь, свернул куда-то в сторону. Гедимин проводил его тоскливым взглядом — сейчас ему и такой примитивный механизм сгодился бы.
— Хорошо устроился, — проворчал Линкен, глядя на Крониона. Тот шевельнул ухом в его сторону, но положения не переменил — так и остался лежать поперёк двух тел, пристроив хвост на животе Линкена, а голову — на Гедимине.
— Ну что, починились плечи?
Тридцать пятый поднял руку, пошевелил лопатками.
— Тебе надо стать врачом, Кронион. Найдёшь себе применение, — заметил он. Мутант хмыкнул.
— Гедимин говорит дело, — повернулся к нему Линкен. — Чинить тела — нужная работа.
— Хватит вам! — прижал уши к голове Кронион. — Я — easti. Кто меня пустит быть врачом?!
 
— У макак есть всякие… — Гедимин задумался, вспоминая слово. — Колледжи. Там учат. Читать ты умеешь, кнопки на смарте тыкать научишься быстро. Найди колледж. Для макак не будет разницы, easti ты или eateske. Мы все для них одинаковые.
Кронион настороженно посмотрел на него, перевёл взгляд на Линкена. Тот кивнул.
— Учиться у макак… — сузил глаза космолётчик. — Но ничего не поделаешь. Нужна маскировка. А там, может, найдётся кто-нибудь потолковее Саргона, и мы пошлём всех мартышек на Энцелад. Хорошо будет…
— Хватит смеяться, — мутант извернулся и сел между двумя eateske. — Гедимин, ты после войны тоже пойдёшь учиться?
— Разумеется, — отозвался тот, вспомнив недочитанную книгу и синий огонь под водой. — Мне нужен свой реактор.
— Хорошее дело, — покосился на него Линкен. — Реактор… У тебя будет, я даже не сомневаюсь.
— А ты? — повернулся к нему Кронион. — Себе ты уже нашёл применение?
— Мне нечего искать, — шрам на лице космолётчика дрогнул, и он провёл пальцем по рубцам на затылке. — Летать не пустят. А без космоса… я — взрывник. Мне этого хватит.
14 июня 56 года. Земля, Северный Атлантис, город Пирр, лагерь военнопленных
Ночью под дверью барака свистел ветер, и на рассвете Гедимин увидел, что небо затянуто плотным серо-белесым пологом. С тех пор в завесе не появилось ни одного просвета — напротив, она заметно уплотнилась и окрасилась в тёмно-серый и лиловый. Ветер стих, и, невзирая на то, что солнечные лучи сквозь полог проникали с трудом, жара усиливалась с каждым часом. Поднявшись на крышу барака, Гедимин разглядывал завесу. «Как на Венере,» — думал он, вдыхая горячий загустевший воздух. «Чем дальше, тем сильнее сходство.»
Сверху была видна комендатура, и звуки, разносившиеся уже минуту по всему лагерю, стали слышны ещё лучше. Двое охранников поднимали над зданием полосатый флаг, остальные, отогнав с площади всех пленников, сгрудились вокруг. Звуки стали громче — многоголосое пение на низких тонах, довольно мелодичное, но неразборчивое.
Наблюдательный дрон, летящий по обычному маршруту, заметил шевеление на крыше и отклонился от курса. Увидев мигающий диск над головой, Гедимин недовольно сощурился и спрыгнул в переулок — приманивать дронов к убежищу он не хотел. И так в этом лагере было немного мест, куда не совала нос охрана…
— Макаки поднимают над комендатурой флаг Атлантиса, — сказал он Линкену и Крониону. — Звуки идут оттуда.
— Звуки… — хмыкнул Линкен. — Ты что, с Энцелада? Ни разу не слышал гимн Атлантиса? Они же его крутят по поводу и без повода.
— Не помню таких звуков, — качнул головой Гедимин и покосился на небо — дрон, не заглядывая в переулок, вернулся на прежний курс и уже исчез за крышами.
— «Макаки поднимают над комендатурой флаг Атлантиса», — старательно выводил на песке Кронион. — «Звучит гимн. На небе тучи.»
— Хорошо, — кивнул Гедимин и сел рядом с ним. — Теперь то же самое на языке Севера и по-нашему.
— За каким метеоритом ему язык Севера? — озадаченно мигнул Линкен. — Это ты, Гедимин, что-то странное выдумал.
— Он же с территорий Севера. Что, если его туда вывезут? Пусть знает, — отозвался тридцать пятый.
Музыка смолкла. Кронион не без труда — пальцы тяжело привыкали к писчему стержню — довёл до конца фразу про тучи и начал сначала — уже на языке Севера. За углом послышались тяжёлые шаги — двое охранников в экзоскелетах приближались к тупичку. Гедимин провёл ступнёй по земле, затирая выведенные буквы, мутант проехался животом по песку, смахнув остаток фразы, но подняться не успел — так и остался лежать, глядя снизу вверх на вломившихся «бабуинов». Те, переглянувшись, ткнули в него пальцами и заржали.
— Ты, киска, лижи усерднее! — выдавил сквозь гогот один из них, и оба потопали дальше. Кронион поднялся, повернулся к Гедимину и растерянно мигнул.