Партия на троих (СИ)

Похожее так неосторожно задел Кузер: порвал и тотчас поплатился, поймав на макушку целое ведро расплавленного золота. Умер чаровник, отвечавший в их отряде за полог невидимости, мгновенно. Ни одно оберегающее и врачующее заклятие не помогло: золото, которого коснулось драконье дыхание, становится нечувствительным к магии. Вообще. Благо, драгоценный металл хоть мягкий, а то наделали бы из него клинков. Ну а вместе со смертью чаровника полетела в бездну и вся их маскировка вместе с планом. Далее пошла чистая импровизация, которая, ясное дело, не могла окончиться ничем хорошим.
А учитывая Сошига и ловушки — тем более! Руиз–то что? Он открыл портал и остался подле него, а дрянной архимаг успел потерять троих, пока добрался до стоящего на пьедестале камушка. Того ли самого? Сошиг почему–то не усомнился в его подлинности, как и прочие маги и чародеи, готовые исполнять все его приказы: искренне верили, проявляли чудеса храбрости и самопожертвования, без возражений отправляясь в пасть дракона… вернее, змеюки.
Ай, да какая разница?! Полоз не стал меньшим драконом. Просто иная форма, принятая по желанию. В образе змеи дракону показалось удобнее перемещаться по залу — только и всего. К слову, правильно: на него, скользящего по полу, а не наступающего на него, ловушки не реагировали.
А ведь Сошиг уже попал впросак, заявив, будто дракон почивает в одном из покоев своего огромного дворца. Сказал, когда они только–только здесь появились. И никто не усомнился, не удивился, а после не предъявил претензий и не потребовал вернуться, когда погиб Хонэй. Руиз мог бы, но не затевать же перепалку, крича друг на друга через весь зал? Хотя стоило бы. Жаль, что он слишком поздно понял: нити рвутся от громких звуков. Дракон итак прекрасно слышал и видел незваных гостей, ориентируясь не по произносимым ими звукам, а стуку сердец и теплоте тел.
Руиз сообразил, что жив, не сразу. В голове роились образы, перед глазами мелькали дикие картины. Он рассмотрел парк с аллеями деревьев со странными листьями, формой напоминающими человеческую пятерню. Они были алыми, желтыми, всяких вариаций оттенков этих цветов. Золотая осень, клены… хотя Руиз понятия не имел, что это такое. И металлические коробки, в которых перемещались люди, он тоже никогда раньше не видел, но откуда–то знал: они сродни телегам, только приходят в движение каким–то неясным ему немагическим способом. А еще…
Он махнул головой, отгоняя этот бред: больного драконьего воображения или видения чужого мира — неважно. Ему следовало уносить отсюда ноги! Видения накрыли его лишь для того, чтобы задержать, вот и не стоит поддаваться: шипение все ближе, тяжелый взгляд буравит затылок и ввинчивается между лопаток.
Только преодолев половину пути до портала, Руиз сообразил, что все не так, как он себе надумал. Время то ли оставалось неизменным, пока он стоял на переплетении нитей, то ли ползло почти незаметно, причем в обратном направлении. По расчетам Руиза уж пятеро человек давно должны были сбежать, пока он любовался красотами другого мира и философствовал, сам не помнил над чем. Однако, когда он был уже в непосредственной близости от портала, Винд только заносил над оным ногу.
— Быстро! — закричал Руиз, сопроводив приказ непочтительным, но необходимым пинком, не глядя ткнул посохом за спину, а щит активировал и вовсе мысленно, поскольку произнести формулу не успевал.
Кристалл–накопитель, служивший навершием, мигнул, потух, а затем разлетелся сотнями осколков, подарив Руизу царапину на другой щеке, видимо для симметрии. Теперь в распоряжении мага остался только собственный резерв, а его при таком расходе сил надолго не хватит.
Удар по щиту оказался столь чудовищным, что Руиз не устоял на ногах, бухнулся на колени и проехался на них почти до портала, вскочил. Осталось руку протянуть — втянет. Он еще радовался этому, когда неожиданно обнаружил перед собой пустоту.
Руиз смотрел на нее, наверное, вечность. Если не подвело чувство времени, а оно уже раз сыграло с ним злую шутку. С другой стороны, а что ему делать? Открыть новый портал он не сумел бы. Прорваться через зал к дверям, потом пробежать через весь драконий дворец, минуя западни и магических стражников, вырваться в город, затеряться там, дождаться ночи и каким–то образом перебраться через окружающую Садаккар стену? Он маг, а не удачливый вор или лазутчик. Оставаться под защитой щита было менее хлопотно. Жаль, его не передвинуть к во…он тому диванчику у стены. Тогда удалось бы провести последние полчаса жизни с комфортом. Кристалла у него нет, получать силу извне невозможно. Осталось до конца исчерпать резерв собственной души и уйти из этого светлого мира. Благо, щит не развеется до последнего, а значит, стать добычей дракона Руиз мог не опасаться.
 
Щит — отличный способ для труса покончить со своим существованием быстро и безболезненно. Заклинание тянуло силы незаметно, по чуть–чуть. Вскоре твердый каменный пол уже не казался Руизу непригодным к сидению или даже лежанию.
— Чародей, хочешь жить?
Руиз вздрогнул. Голос у дракона ничем не напоминал ни шипение, ни грохот камнепада, ни рев пламени или водопада: обыкновенный, человеческий, сытый, слегка усталый.
— И чего ты потребуешь взамен?
Жить Руиз хотел, причем сильно. Даже при условии, что маги не умирают окончательно и часто помнят прежние воплощения. Если желают, разумеется. Руиз в прошлой жизни в одном из миров был жрецом самой госпожи Смерти. А в позапрошлой — магом огня. Только какой ему прок от этого знания? Никакого. Неинтересно повторять однажды уже пройденный путь.
Единственное, что не менялось при переходе из жизни в жизнь — душа, которую вряд ли получилось бы назвать чистой или светлой, даже не причиняя зла окружающим. Наставник и учить–то его взялся только из–за огромного потенциала, который прорвался бы так или иначе, удивительной неубиваемости (видимо, госпожа хранила Руиза в виду прошлых заслуг, либо наоборот, не желала видеть) и врожденного чувства пространства. Умение открывать порталы — слишком дорого, чтобы уносить его в небытие, отказываясь от не совсем светлого ученика, который еще и дал слово помочь, когда его попросят. Дал на свою голову! А еще у Руиза была тайна, которую он начал ценить не столь и давно. Он мог единожды изменить свою судьбу: переписать ее от начала и до того момента, какой выберет.
— Услугу.
— Обойдусь! — выкрикнул Руиз раньше, чем задумался над предложением. — Я лучше тихо–мирно сдохну прямо сейчас. В конце концов, мне не впервые.
— Неотомщенным? — дракон фыркнул. — Я бы на твоем месте поразмышлял, кто именно закрыл портал с той стороны.
— Тоже мне, загадка, — Руиз рассмеялся вполне искренне. — На свете не так уж много магов, способных прошибать пространство. Собственно, их всего двое: я да мой старый наставник.
Втравивший его в эту дрянь, а теперь, выходит, обрекший на гибель. Неужто отыскал нового подающего надежды ученичка — светлого во всех отношениях — и решил избавиться от старого, не вышедшего душой? В любом случае, мстить ему Руиз не собирался: магические законы сами покарают отступника. Обречь ученика на смерть ничем не отличается от убийства сына. В первом случае отомстит магия, во втором — общая кровь. Проклятие прилетит непременно и очень скоро. Вот прибить того, кто сумел уговорить наставника, Руиз не отказался бы. Он честно не понимал, почему Сошиг имел такую власть над чужими умами при всей своей магической никчемности.
— Темный, вот и не понимаешь, — заметил дракон.
— Ты еще и мысли читаешь, змеюка–переросток? — неучтиво спросил Руиз.
Дракон, впрочем, не обиделся и пояснил:
— Живу долго, а у тебя душа молодая: всего две жизни за спиной. Я уж не говорю о теле: все на лице написано, читай — не ошибешься.
— Зато очень сильно расшибешься, — пробормотал Руиз и зевнул.
Дракон рассмеялся.
— Люблю дерзких.
— На завтрак? — предположил Руиз.
— Антар.
— Что?..
— Мое имя. Запомни его хорошенько.