Альбаррасин (СИ)
— Давай по порядку, с самого начала, — Нара кивнула на песок, села, согнув ноги в коленях. Демонстративно сунула руки в широкие карманы, как бы говоря, что Флэю ничего не грозит. — Что значит Альбаррасину приходит конец?
Тот устроился рядом.
— Ты ведь знаешь, что их планету видоизменили, чтобы она подходила для жизни альба?
— Ренна что-то говорила… или Блэйк… или Вейл… — неуверенно пробормотала Нара. — Видимо, мои попытки стереть случившееся из памяти не прошли даром. Впрочем, я и раньше мало что понимала. С технической точки зрения. Если не ошибаюсь, ваше солнце особое, отравляющее кровь всем, кроме расинов и альба, но вам дарит вечную жизнь со способностями. Благодаря ему Альбаррасин каким-то образом защищает и делает вас неуязвимыми. Хотя… — Она вспомнила разлетевшееся на пылинки тело Парса и внимательно посмотрела на Флэя. Интересно, отец Ренны уже знает об этом? — Не суть. Насколько я понимаю, с Альбаррасином происходит что-то не то. Правильно?
— Не то — мягко сказано. Раньше это была мёртвая планета. Фахтэ. Голый камень, бунтующие вулканы. Она-то и стала местом ссылки для альбаррасинов.
— Альбаррасинов?..
— Так они себя называли. Новая раса или, скорее, промежуточный энергетически нестабильный этап между расинами и альба. Такие, как Блэйк, Парс и многие другие. Теперь они называют себя высшими, потому что были первыми, но перед этим успели наворотить дел. За преступлением последовало наказание. Тогда существовало некое содружество. Блэйк рассказывала, что в него входили весьма могущественные цивилизации и несколько десятков попроще. Они… Хотя вот это, наверное, действительно неважно, кто они и откуда, большинства из них больше не существует. Расины тоже являлись частью содружества и были обязаны подчиняться общим законам, но твои предки нарушили один из основных, запрещавший генетические эксперименты, которые могли привести к бессмертию. Грубо говоря, древние расины наплевали на запреты и последствия. Итог, — Флэй кивнул за спину. — Ну и мы. Содружество Вселенных переловило их всех, а потом заперло в изолированном мире в расчёте, что рано или поздно новая раса погибнет, уничтожив сама себя. А они нашли способ выжить и превратились в альба.
— Каким образом?
— Я не слишком разбираюсь в технической стороне воплощения плана Парса. Кажется, он что-то сделал с магнитным полем планеты, связав его со своим биополем. А когда умер, связь пропала и весь механизм блокировки вышел из строя. Или… не знаю, — Флэй развёл руками. — Если хочешь, я могу рассказать, что успел услышать от Блэйк. Или можем подождать её. Она обещала присоединиться чуть позже, и тогда узнаешь историю из первых уст.
— Ждать мы точно не будем, — усмехнулась Нара. Села удобнее, скрестила на груди руки. — Значит, они… вы… собираетесь сюда. Я не совсем понимаю, зачем.
— Если Альбаррасин снова станет непригодным для жизни, альба будет нужен новый дом, а что может быть лучше старого? — Флэй помолчал. — Я пришёл просто поговорить. Не втягивать тебя в новые неприятности, а спросить, что нас ждёт, если к Блэйк всё же прислушаются. Пока большинство альба находятся в стадии отрицания очевидного. Впрочем, их можно понять.
Нара задумчиво обвела взглядом тёмный пляж.
— Как видишь, здесь полно места. Хватит на всех. Вполне можете отгрохать себе новый замок. Никто в Аро не заметит, даже если таких замков будет сто. Просто потому что в мегаполисе понятия не имеют, что здесь и как. Из-за этой штуковины, — она кивнула на сверкающую поверхность Сферы позади них. — Под куполом будет сложнее. Впрочем, с вашими возможностями вы вполне можете раствориться среди остальных, остаться незамеченными. Правда, не думаю, что вам там понравится. Бетон, приборы, механика. Вдобавок, эта хрень не пропускает излучение, поэтому набираться энергии придётся за Сферой, как и мне. Но это тоже вряд ли проблема.
— Не проблема. — Флэй усмехнулся. — В общем-то, альба и жить здесь необязательно. Достаточно приходить, заряжаться энергией, уходить. И никому никаких хлопот. Но так не будет. Желание свить гнездо, осесть… оно возьмёт своё. Поэтому, понравится или нет, но они будут пытаться это сделать, — он тоже оглянулся на Сферу. — А если её отключить?
— Знаешь, где кнопка?
— Знаю, кто её установил и зачем.
— Наверное, и здесь не обошлось без вас, — предложила Нара, откидываясь назад и упираясь руками в песок.
— Без нас, наверное, нигде не обходится, в скольких мирах наследили, — Флэй рассмеялся. — Когда — это легко. Давно. Очень. Чуть больше тридцати тысяч лет назад. Не альбаррасины, но из-за них. Всё то же содружество. В наказание за то, что расины допустили катастрофу. По сути та же тюрьма, как и Фахтэ, только приспособленная к комфортной жизни без способностей.
— Охренеть, — хмыкнула Нара, почти физически ощущая, как удивление сменяется чем-то сродни отчаянному пофигизму. Видимо, только так мозг мог здраво воспринимать услышанное. — Блэйк же говорила, что ничего не помнит.
Флэй рассмеялся.
— Вот уже два месяца, как вспомнила. Она нашла капсулы памяти. Та пещера, в которую вы с ней угодили… — он помолчал. — Наверное, и тут стоит начать с самого начала. Альба пережили трансформацию дважды. Первый раз, когда в ходе эксперимента превратились из расинов в бессмертных, второй — когда нашли выход из «клетки», куда их заперло содружество. Одним из обязательных условий процесса было полное очищение сознания с помощью Петли. Они обнулили себя, изъяли собственные личности, оставили только набор базовых способностей, чтобы, проснувшись после трансформации, суметь вернуть себе память, которую загрузили в специальные капсулы. Но что-то пошло не так. То ли очнулись не там, то ли очистили себя недостаточно, то ли ещё что. Теперь у них появился шанс вернуть память и стать собой.
— Собой? — тупо переспросила Нара, чувствуя, что пофигизм сдаёт позиции, радушно предлагая разуму осмыслить всё, что рассказал Флэй. — Это как?
— Прости, плохо выразился. Я имел в виду восстановить собственные воспоминания.
— За все тридцать тысяч лет?!
— Нет. Всего за три тысячи. Или чуть больше. Ровно столько, сколько они прожили в изгнании, пока не нашли выход. Плюс то, что было до. В случае Блэйк — двадцать пять лет жизни, как расин. Три тысячи — как альбаррасин. Когда всё грохнулось к чертям, ей было двадцать пять лунных лет. Её мать была среди тех, кто проводил эксперимент, кто разбирался как, что, когда, с кем… Блэйк с детства знала, что с ней будет дальше, так что серьёзные отношения исключались, как и потомство. И то, что происходило последние двадцать семь тысяч лет, осталось в её памяти прежним. Может быть, чуть померкло, потому что первая жизнь теперь кажется ей ближе, ярче. Накладывается, затмевает многое. Но не всё, конечно. Я понимаю, звучит странно, — Флэй помолчал. — У неё всё время болит голова, и я не знаю, как ей помочь.
— Обычные таблетки, надо думать, в таких случаях не помогают. — Нара задумчиво покусала губы. — Я бы порекомендовала попросить Кэйсси. Ты лучше меня знаешь об её способностях.
— Если забыть о том, что я понятия не имею, где она, то, скажем так, мой небогатый опыт общения с ней весьма неоднозначен. Насколько я знаю, Кэйсси хотела меня убить. Правда, вышло несколько наоборот.
— Ренна могла бы устроить вам безопасный сеанс, — улыбнулась Нара.
Флэй вдруг стянул ботинки, встал. Подошёл к самой кромке воды. Поднял с песка несколько камней. Замахнулся. Куда улетел камень, темнота увидеть не позволила, только звук сообщил о том, что прежде чем нырнуть в воду, он как минимум раз десять прошлёпал по волнам.
— Я не знаю, где Ренна. И не знаю, захочет ли она мне помогать.
Глава 24. Память
Блэйк остановилась у двери, попыталась унять дрожь.
В первый раз перед высшими она тоже была одна. Те, кто должен был принимать решения, заботиться и искать выход, те, кто прожил столько, сколько существовали альба, те, кто столько забыл — не хотели ей верить.