Альбаррасин (СИ)

— Всё будет хорошо, — пообещала ей Вейл.
Кэйсси прикусила губу. «Всё будет хорошо» оказалось ложью. Нара права — она смертельно больна. Она умрёт. Уже умирает — на глазах у опешивших вечных, которые продолжат жить и скоро забудут о ней. Может быть, расскажут Ренне. А та вряд ли расстроится. И тоже обязательно забудет. Или нет, но её жалость — слишком мало. И слишком унизительно.
Кэйсси попыталась встать — на удивление получилось. Цепляясь за кровать, удалось удержаться на ногах, медленно выпрямиться, посмотреть им в лицо.
— Прощайте.
  
Глава 20. Самый старый мальчик
 
Небольшая комната, где их с Ренной оставили дожидаться новых данных, не понравилась с первого взгляда. Здесь, как и везде в Институте крови, использовался какой-то особый вид солярной энергии, от соприкосновения с которой вены не зудели так, как в доме у Вейл и в собственной квартире. Только это не меняло общего впечатления — слишком много пластика и стекла, чересчур вычурно, броско. После просторного зала — ещё и тесно.
Прямо над ними нависал невысокий потолок ярко-красного цвета. На длинных чёрных шнурах болтались грязно-белые шары. Видимо, лампы, хотя совершенно не похожие на обычные светодиоды. Прямо на молочные стены чья-то неуёмная фантазия в виде украшения налепила рельефные спирали в той же цветовой гамме: пронзительно белые и невыносимо красные.
Под ногами — такой же ярко-красный пол. Гладкий, блестящий, почти зеркальный, вдобавок разрисованный белыми тонкими кольцами, глядя на которые начинала кружиться голова. В самом центре, на маленьком, не больше полутора метров в диаметре, островке ютились круглый столик из чёрного стекла и три несуразных кресла в тон свисающим шарам.
За гигантским, почти во всю стену — от пола до потолка, окном царило самое настоящее буйство красок. Рыжее небо, розовые кроны огромных деревьев, бурые низкие тучи — безумная, потрясающе разнообразная палитра заката в Ланте. Со своего места Нара могла видеть даже уползающее за горизонт голубое солнце. Яркое, блестящее, оно совершенно не слепило глаза. Почему-то казалось холодным, хотя скудных познаний в физике хватало, чтобы понимать: температура на поверхности превышает в несколько тысяч раз раскалённое солнце Лериды и даже Альбаррасина.
В Беасайне начинался вечер, в Аро совсем скоро наступит утро. И следовало возвращаться домой, принять душ, переодеться, а затем отправляться в офис и пробовать наконец соединить в одно целое нового себя и привычный уклад. Но Нара не спешила. Никогда не отличавшаяся терпением, сейчас выжидала.
Бросаться в Аро, так и не поняв, в кого она превратилась, кем теперь считать Кэйсси, а самое главное — кто и почему настойчиво желает прервать их существование, Нара не торопилась. А ещё боялась. Сильно. И даже не пыталась это скрыть. На смену беспечности пришла осторожность. Страх, словно крошечный осколок, незаметно проник внутрь и острой ноющей болью отдавался в сердце, не позволяя окунуться в манящий омут новых возможностей. Напоминал, что теперь, как никогда, нужно опасаться желаний, постоянно прислушиваться к себе, контролировать каждый шаг, каждое движение, каждую мысль.
Невероятные события последних двух суток навсегда изменили привычную жизнь и её саму, пусть она, как выяснилось, никогда не была обычным человеком. И если бы не Вейл, ничего бы ни случилось. Не было бы ни Кэйсси, ни Петли, ни Блэйк, ни аварии, ни скалы, ни луны расинов, ни Альбаррасина. Всем этим Нара обязана именно Вейл. Плохим, хорошим — уже не отличишь. Всё смешалось, закрутилось. Гнев, восхищение, влечение, недоверие и даже страх стали одним целым.
А Вейл не уставала удивлять. От её сумасшедшей одержимости не осталось и следа, теперь перед ними предстала серьёзная, целеустремленная женщина-учёный. Ни намёка на самовлюблённую, высокомерную гордячку.
Ренна, сидевшая напротив Нары, внимательно изучала принесённые Вейл бумаги. Нара покосилась на приготовленную и для неё стопку, нахмурилась. Первичный сравнительный анализ крови мало в чём помог разобраться и почти ничего не объяснил. По крайней мере, ей. Всё, что она вынесла из лекции бывшей подружки — теперь, побывав в Петле и вобрав в себя энергию лун, она завершила необходимые метаморфозы и стала полноценным представителем древней расы. Не такой, как альба — смертная, уязвимая, хотя с особой кровью суждено жить гораздо дольше, чем если бы Нара осталась с так и нераскрытым потенциалом. В остальном похожа на обычного человека, а вот «необычность» придётся регулярно подпитывать ультрафиолетовым излучением лун.
 
Вейл подозрительно долго не возвращалась. От этого ещё сильнее охватывало беспокойство. Никак не покидало ощущение, что за ними внимательно наблюдают несколько десятков глаз. Нара усмехнулась. Ну ещё бы. Лакомый кусочек для генных извращенцев Ланты — расин и альба, целые и невредимые. Пока невредимые.
— Думаешь, стоит доверять Вейл? — громко спросила Нара. Пусть знают, что она сомневается и задумывается, а не слепо бредёт в расставленные сети. Даже, если в конечном итоге это ничего не изменит в их судьбе.
Ренна оторвала взгляд от бумаг:
— Гениям не стоит доверять, они эгоисты до мозга костей. Вейл — гений, без преувеличения.
— Так и вижу, как этот гений с группой единомышленников мешает сейчас нашу кровушку, а потом бестелесные ребятки со скалы покажутся нам детской забавой.
— Будем надеяться, она не настолько гений.
Нара кивнула и снова уставилась в окно.
Просто надеяться — слишком мало, но вступать в дискуссию о возможных вариантах развития событий при невидимых свидетелях не хотелось. И так понятно — Вейл будет помогать ровно столько, сколько ей необходимо для собственных исследований. Пока она заинтересована в крови расинов, можно пытаться манипулировать её действиями, хотя никаких гарантий всё равно никто не даст. Даже на Ренну и Блэйк рассчитывать не приходится. Каждый сам за себя.
Но оставалась Кэйсси — на первый взгляд единственное связующее звено между ними. И очень непредсказуемое. Если, конечно, Вейл не врёт, утверждая, что понятия не имеет, во что та могла превратиться.
Прежнее беспокойство за неё напомнило о себе. Может, для других она и правда всего лишь ценный генетический материал, но для Нары почти родная теперь. Как сестра, которой никогда не было. Всё-таки зря она отпустила её с Блэйк. Кто знает, что творится сейчас в Альбаррасине. Ни за одну из них она бы ручаться не стала, и неизвестно, какие метаморфозы могли произойти за то время, пока они вынужденно торчат в Беасайне.
— Я, наверное, смотаюсь к вам. В замок. Найду Кэйсси. Хочу убедиться, что она в порядке. От меня здесь всё равно толку мало. Потом верну… — Нара не договорила. Сильный спазм сдавил горло.
Ренна тут же отбросила листы на стол. Будто тоже что-то почувствовала.
— Что с тобой?
— Без понятия. Ничего похожего на то, что было на скале.
Нара не задыхалась, но по ощущения в горло будто натолкали ваты — она мешала вздохнуть, противно свербила внутри, сползала шершавым комком дальше вниз. Нара попробовала откашляться. Не помогло — вата никуда не исчезла. Зато появилось осторожное покалывание в висках.
Ренна закрыла глаза и чуть приподняла ладони одна к другой, словно обхватила невидимый шар. Или голову. Со вздохом опустила руки на колени.
— Твоя энергия отталкивает мою. С Кэйсси было… — она замолчала, нахмурилась. — Иначе.
— Не надо со мной, как с Кэйсси. Это чревато, — пробормотала Нара, не оставляя попытки откашляться.
— Остроумно. Может, наши девочки там сейчас вцепились в волосы друг другу, а ты копируешь ощущения Кэйсси?
— Это не самое страшное из того, что рисует моё воображение. — Нара машинально отметила, что уже не в состоянии разглядеть лицо Ренны и пейзаж за окном. Всё сливалось в яркое месиво. — Надо было всё-таки прихватить их с собо… — закончить фразу не получилось из-за очередного приступа кашля. Гораздо более ощутимого. — У… ме…ня навер… ное… эта… как её… Ал…лер… лергия на Вейл… Или дрянь уже ус… успела что-то сделать, — хрипло произнесла она, почувствовав привкус крови. Испуганно лизнула тыльную сторону ладони, проверяя. Сглотнула. Ощущение усилилось, но следов крови на руке не было.