Князь Барбашин (СИ)
– Да откуда ты можешь знать это, князь!? – изумился посол.
"Из послезнания", – усмехнулся про себя Андрей, а вслух произнёс другое:
– Потому как Империя в союзе с Испанией воюют ныне с Францией. Да и Генрих враждует с Франциском. Но его королевство бедно, а за спиной Карла маячат Фуггеры.
– Это точно?
– Сильвестр Малой, тот самый, что собирает судовой караван, ведёт с ними дела и знает всё не понаслышке. И зря усмехаетесь. Я же уже говорил, что для доброй торговли купцам приходится много знать.
– Надобно мне самому с ним погутарить.
– Так в чём же дело? Малой весь день на пирсах проводит. А про плавание не волнуйтесь, уже завтра мы снимаемся с якоря. Так что советую неплохо провести нынешнюю ночь.
– Да, надобно будет отслужить молебен. Что ж, пойду гонять слуг посольских.
Андрей с усмешкой проводил Замыцкого. Вообще-то, говоря про ночь, он имел ввиду отнюдь не моления, но каждый выбирает по себе. А вообще он и сам был недоволен задержкой. Но кто же знал, что струги со Пскова сядут на мель и их придётся перегружать неурочный раз. Зато, воспользовавшись непредвиденной задержкой, он смог лишний раз выйти в море на шхуне, которой уже дали имя "Новик". Да-да, имя своё шхуна взяла у двух самых быстрых и самых боевых кораблей Русского императорского флота: крейсера 2 ранга и эсминца. И Андрей очень сильно надеялся, что, следуя заветам великого Врунгеля, его шхуна станет такой же грозой на море, как и эти два корабля.
Да и сам кораблик у Викола получился на загляденье. Скорость чувствовалась во всём. Даже внешний вид, вытянутый, без привычных всем замков на корме и баке, словно подчёркивал её грациозность. А как ходко она взбегала на волны! И даже идя под одним марселем, шхуна была устойчива, хотя пару раз резкий порыв ветра и попытался опрокинуть её, но усиленный фальшкиль и балласт своё дело сделали. И теперь старый мастер мог справедливо гордиться собой и своей работой. Ведь "Новик" мало того, что был первой в мире марсельной шхуной, так ведь он ещё стал и первым русским судном не с мачтой однодревкой, а с полноценной стеньгой и пусть и небольшой, но марсовой площадкой. Такое на Руси ещё не строили, да и в иной реальности освоили только век спустя, да и то на единичных экземплярах типа того же "Орла". А морские лодьи да карбасы всё так же ходили по старинке с мачтой из одного ствола.
Но не только этим ограничивались нововведения. На "Новике" почти на два века раньше появился кливер. Хотя сам стаксель голландцы вроде уже успели изобрести (тут разные книги ведь по-разному пишут, а Андрей в этот вопрос сильно и не вдавался), но вынести его на фок-штаг ещё долго не могли сообразить. Так что тут Русь неожиданно оказалась впереди планеты всей.
Потому недаром постройка "Новика" растянулась аж на два года, хотя тот же "Пенитель морей", эту то ли лодью, то ли пынзар, срубили за одну зиму. Зато теперь на руках у Андрея был инструмент, с помощью которого можно было замахиваться и на океанские корабли. Его плотницкая ватага и мастера корабельного дела ныне умела то, что не умела ни одна другая команда судостроителей на всей Руси-матушке. И чтобы не растерять этих умельцев, следовало срочно продумать кораблестроительную программу хотя бы для его торговой компании.
Но вернёмся к "Новику". Кроме хорошей скорости и довольно вместительного трюма, он был ещё и довольно опасным кораблём. Десять четвертьпудовых единорогов грозно смотрели на море с его бортов. По пять стволов на борт. Ну а для стрельбы вперёд и назад решили использовать небольшие вертлюжные пушки. Это был уже не "Пенитель морей", а нечто более грозное, более быстрое и стреляющее дальше и мощнее. При довольно раздутом экипаже в двадцать семь человек (капитан, его помощник, два навигатора, три вахтенных начальника, боцман, кок и восемнадцать мореходов) и ещё сорока канониров, он мог дополнительно взять полсотни бойцов, а если не сильно заботиться об автономности, то и в два раза больше. Правда, ради этого пришлось пожертвовать осадкой, отчего тот же "Пенитель" мог легко ходить на глубинах уже недоступных "Новику". Но ведь "Пенитель" это переделка торговца в воина, а "Новик" изначально строился как каперский корабль.
Ну а поскольку вопрос с опытными мореходами по-прежнему стоял довольно остро, Андрей решил, не мудрствуя лукаво, восспользоваться опытом более поздних времён. То есть разбавить на всех судах профессионалов сухопутными салагами. К примеру, одна вахта на "Новике" состояла из шести матросов. Вот один из них и набирался из тех людишек, что готовы были покрутиться на морское дело ни разу до того в море не бывав. За одну навигацию они поймут, что к чему, обтешутся и, коли останутся (крутились ведь обычно на одно плавание), то на следующий год можно будет легко сформировать экипаж на один дополнительный корабль. Правда, тут уже остро вставал вопрос командных кадров. Но новгородская морская школа Компании была почти готова к первому своему выпуску. Да что там готова: бывшие зуйки уже вовсю роптали, мол, при отцах-дедах за три-то года некоторые уже в подкормщики выходили, а тут, почитай, всю зиму учат, летом в море на практику гоняют, а при всём при том всё ещё зуйками считают. А ведь каждый из них ныне знал куда как больше, чем иные старые кормщики. Те ведь как ходят: по приметам, компасу да звёздам. А они и астролябией могут работать и карты морские читать, и много чего ещё их за эти годы обучили. А на выходе что?
Андрей, слушая пересказы гардемаринских обид, лишь посмеивался да вспоминал себя пятикурсником. Ничего, ребятки, то, что вы знаете больше кормщиков это ещё не всё. Опыт и умение управлять людьми, вот что отличает их от вас. И если опыт – дело наживное, то вот умение управлять – это такое умение, что не каждому даётся. Иной раз с личным составом куда сложнее, чем с техникой бывает. Вот сходите ныне в море, а там и посмотрим кто к чему готов.
Усмехнувшись про себя, Андрей опустился на траву и прислонился спиной к сосне. Год прошёл, как он в море не был, а за этот год многое случилось. Пока на земле Сигизмунд один за другим терял значимые города, в море удача сопутствовала его людям. Во-первых, сильно распоясались гданьские каперы. Они буквально наводнили всё море. Почти два десятка лодий и шкутов не вернулись в родные места, став их законной добычей. Караван купцов Таракановых подвергся нападению аж семи каперов. С большим трудом и ценой потери двух охранников и одной лодьи с грузом им удалось отбиться. Но лишь затем, чтобы стать приманкой на обратном пути. В результате лишь три из шести их лодьи добрались до Ивангорода. Заодно каперы захватили несколько датских кораблей, причём один из них принадлежал самому адмиралу Северину Норби. 6000 марок разом потерял влиятельный вельможа и любимец короля.
А во-вторых, бесследно пропал таракановский капер, что наводило на очень неприятные мысли.
В таких условиях оставшийся на хозяйстве Малой думать о широком пиратстве не стал, сосредоточив все силы на охране судов Компании. Все четыре боевых корабля (краер "Святой Николай", когг "Верная супружница", лодья – пынзар "Пенитель морей" и отремонтированная каравелла "Святой Андрей Первозванный") встали в конвой. И как оказалось не зря.
Драка недалеко от Готланда вышла жаркой. Большая, но медлительная "Верная супружница" была атакована сразу двумя краерами и основательно избита прежде чем её попытались взять на абордаж. Но тут уж ушкуйнички показали себя во всей красе. Умирать в море мало кому хотелось, и рубка на палубах вышла знатная, больше напоминавшая резню. Всё было кончено, когда на помощь примчался "Святой Николай". Его абордажники вовремя ударили по каперам и помогли своим товарищам превратить поражение в победу. Но "Верная супружница" была потеряна, как и атаковавшие её краеры. Нет, было бы время, кого-то можно было и восстановить, но бой только разгорался и, сняв всех живых, "Святой Николай" поспешил на помощь сражающимся товарищам.