Рокко (ЛП)

Рокко проверил свои руки под светом в туалете. Кровь имела отвратительный способ проникать ему под ногти, и он не хотел прикасаться к Грейс окровавленными руками.
Когда его руки наконец стали чистыми, он вышел из туалета и пошёл по коридору. «Stormy Bly» только начала свой сет, и первые несколько тактов песни Синатры «Strangers in the Night» поплыли по коридору, навевая воспоминания о Грейс и их первой встрече. Но когда вокалист спел первую строчку, он замер.
Христос. Он никогда не слышал ничего настолько плохого. Чувак пел так, словно его пытали, и Рокко знал все вариации на эту тему. Его зубы сжались от резкого звука.
— Иди. — Женский голос эхом разнёсся по коридору. — Ты должна выбраться туда. Он разрушит репутацию группы. У них никогда не будет другого концерта в городе.
— Я не могу выйти на сцену.
Его сердце пропустило удар. Грейс. И это, должно быть, Оливия с ней.
— Как будто кто-то пихает мне в уши осколки стекла, — сказала Оливия. — Пожалуйста. Избавь его от страданий. Нет, избавь аудиторию от страданий. В любой момент за дверью может начаться паническое бегство. Ты знаешь эти песни. Ты репетировала с ними, когда Сунита не могла прийти. У тебя прекрасный голос. Это только один раз. Подумай, каким отчаянным должен быть Итан, чтобы петь на сцене. Я знаю, что в эти выходные он проводит прослушивание вокалистов. Я уверена, что он найдёт кого-нибудь.
— Почему он просто не играет?
— Видимо, менеджера не устроило это предложение. Это было петь или потерять концерт, и он не хотел подводить парня.
Рокко услышал, как Грейс выругалась.
— Прошло шесть лет с тех пор, как я пела на публике. И в прошлый раз у меня не было этого шрама. Они просто будут пялиться на моё лицо.
Боль пронзила его тело при мысли о том, что его прекрасной Грейси было слишком стыдно петь. И это было из-за него, потому что он слишком сильно хотел её, потому что был слишком эгоистичен, чтобы отпустить её, пока не стало слишком поздно, черт возьми.
— Я купила это на всякий случай, — сказала Оливия.
Он услышал шорох сумки, а затем:
— Что это?
— Своего рода маска. Полумаска. На самом деле это всего лишь небольшое кружево с несколькими бусинами, но на манекене это выглядело очень сексуально и таинственно. На самом деле это мало что скрывает, но я подумала, что этого может быть достаточно, чтобы дать тебе небольшую толику комфорта.
Металлический звук обратной связи эхом разнёсся по коридору, и Рокко съёжился. Блядь. Несмотря на то, что он не подписывал документы, он чувствовал немалую ответственность за клуб. Итан собирался разрушить репутацию «Звездной пыли», а также репутацию группы. А что, если Рокко однажды действительно возглавит клуб? Будь он проклят, если бы владел клубом, который был известен тем, что нанимал плохие группы. Если это скоро не закончится, он заставит Дэнни положить конец этой пародии.
— А ты что думаешь?
Рокко прошёл по коридору и толкнул приоткрытую дверь. Грейс стояла перед зеркалом в том, что, как он предположил, было закулисным пространством группы. На ней было свободное цветастое платье, слишком короткое, на его вкус, и пара ковбойских сапог, из-за которых её длинные подтянутые ноги казались ещё длиннее. Нежная маска, вся из мягких тканых нитей и кружев, не скрывала её красоты, а вместо этого придавала ей знойный, таинственный и чертовски сексуальный вид.
— Мне нравится. — Глаза Грейс расширились, когда она увидела Рокко в зеркале, и она ахнула.
— Что ты здесь делаешь?
— Только что с работы.
Её глаза расширились, а рот сложился в удивлённую гримасу. Но это была «работа». Хотя на этот раз ему не платили.
— Пой, — сказал он. — У тебя прекрасный голос. Ты должна поделиться этим. Ты заставляешь людей чувствовать… — Он ударил себя кулаком в грудь. — Здесь.
Грейс уставилась на него, её взгляд прожигал путь к его душе.
— Я не знаю…
— Я не позволю, чтобы с тобой там что-нибудь случилось, — пообещал он, зная, что это обещание он сможет сдержать. — Если что-то пойдёт не так, ты почувствуешь себя неловко, кто-нибудь даже посмотрит на тебя не так, я положу этому конец.
 
— Ты положишь этому конец? — фыркнула Оливия. — Как? Ты поспешишь на сцену?
— Я владелец клуба. — Слова сорвались с его губ прежде, чем он успел их остановить, но он мог сделать это правдой одним взмахом пера.
— Ты владелец «Звёздной пыли»? — нахмурилась Грейс.
— Почти. Вся бумажная работа закончена. Просто нужно поставить подпись. Ты пойдёшь туда сегодня вечером, и я подпишу.
Её лицо смягчилось.
— Я не думала, что ты сможешь… — Она замолчала, её взгляд метнулся к Оливии, а затем снова к нему. — Это вроде как круто.
— Это значит, что ты будешь петь?
— Ты будешь здесь? — Она судорожно вздохнула.
— Я буду прямо здесь, Грейси. Точно таким же, каким я был раньше. Я никогда не пропускал ни одного из твоих выступлений и не собираюсь начинать сейчас.
Она перевела взгляд с него на Оливию и снова на него.
— Хорошо, поскольку это твой клуб, и это только один раз. И я надену маску.
После того, как Оливия помогла ей завязать маску, а Рокко поцеловал её на счастье, она вышла на сцену.
Рокко думал, что он чуть не лопнет от гордости, когда они последовали за ней.
— Она поёт, — сказал он Оливии, как будто она не просто стояла там, когда Грейс согласилась петь.
Оливия подняла на него глаза и впилась в него взглядом.
— Есть кое-что, что я хотела сказать. Я не знаю, что ты сделал с ней в прошлом, и, похоже, она простила тебя, но я всё ещё наблюдаю. И я говорю тебе прямо сейчас, что если ты оставил этот шрам у неё на лице, я ничего не сделаю, чтобы удержать её подальше от тебя.
Он сжал губы, не чувствуя необходимости в ответе. Хотя он и не владел клинком, он был ответственен за всё, что произошло той ночью в Ньютон-Крик.
— Я прожила в Вегасе всю свою жизнь, — прошептала Оливия, замедляя шаги, когда Грейс вышла на сцену. — У меня есть связи. Я знаю людей. Страшных людей.
Его пристальный взгляд скользнул по ней, и он дал ей возможность мельком увидеть то, что скрывалось под поверхностью его в остальном ничего не выражающего лица.
Оливия побледнела, но не отступила.
— Может быть, они не такие страшные, как ты, но ты понимаешь мою точку зрения.
— Да. — Уголки его губ дрогнули. Он не боялся ни мужчин, ни женщины. Но она была защитницей, и ему нравилось, что Грейс считала её другом.
Грейс присоединилась к Итану в передней части сцены, и на лице парня промелькнуло облегчение. Он отступил, чтобы дать ей слово, и взял свою гитару. Грейс легко перешла в песню, и «Something Stupid» Синатры стало чем-то прекрасным.
Совсем как она.
Она была воплощением всего, чего Рокко хотел, но никогда не мог иметь. Она была всем добром в мире, и, слушая её изысканный голос, что-то разорвалось в его сердце.
Он не двигался, пока она была на сцене, но он принял решение, и когда группа закончила, и он ждал в закулисье чтобы увидеть её, он был готов, когда зазвонил его телефон с вызовом, который, как он знал, придёт.
— Чезаре.
— Что, чёрт возьми, там происходит? — Голос Чезаре поднялся до крика. — Это была простая грёбаная работа. Убей Мантини и его сына. Теперь я слышал, что Мантини всё ещё жив. Что пошло не так?
— Кто-то ещё добрался туда до меня. У Мантини, должно быть, много врагов. Пятеро парней в масках. Оживленный ресторан. Кто бы это ни был, у него были яйца. Сын сбежал. Мантини в больнице, и Нико приставил к нему охрану. Я ничего не могу сделать, пока он не выйдет.
— А как насчёт девушки?
Сердце Рокко замерло.
— Контракт не включал её.
— Тебя видели с ней. Какого хрена? — Голос Чезаре превратился в лёд. — Я думал, что ясно дал понять, что отношения закончились. Если это из-за того, что ты не держишь свой член в своих грёбаных штанах…
— Не суйся, — предупредил он, рычание поднялось в его горле, когда он осмелился проявить неуважение к человеку, которому принадлежала его душа.