Горячее сердце. Новая история Мериды

Отец предложил взять в поездку Хьюберта, потому что решил, что Хьюберту понравится Ардбаррах, и уже отчалив, Мерида не могла нарадоваться, что на первое путешествие ей достался именно Хьюберт. Из них троих он был самым простым. Не то чтобы самым послушным – это Хэмиш, – а скорее больше других похожим на Мериду. Ни он, ни Мерида не могли долго возиться с одним и тем же, если только речь не шла о физическом упражнении: как Мерида могла подолгу выпускать стрелы одну за другой, так и Хьюберт любил вколачивать один за другим гвозди. Ни первой, ни второму не мешал шум или беспорядок; собственно говоря, порой именно шум и беспорядок помогали им думать. И оба любили в одиночку отправиться шататься по лесу, а потом с таким же удовольствием возвращались домой, в весёлую компанию, полную смеха и музыки.
Исходя из этого, Мерида почти с полной уверенностью могла предсказать, что подумает Хьюберт насчёт Ардбарраха, стоило только понять, что думает об Ардбаррахе она сама.
И вот что они подумали:
– Вау! – выдохнули оба хором.
Вообще-то Мериде казалось, что за предыдущий год она немало поездила по стране, но ничего подобного Ардбарраху она отродясь не видала.
Ферадах не подвёл, и даже таща за собой дрожки, они прибыли на место спустя всего час после захода солнца. Пейзаж за это время сменился с заснеженных холмов Данброха на бесцветную пустую равнину – ни деревьев, ни снега. Дорога из труднопроходимой узкой тропы превратилась в широкое объезженное полотно, по которому проехали бы две, а если вплотную, то и три повозки. В своих странствиях с картографами Мериде приходилось только единожды проезжать по такой дороге: когда они вышли на крупный торговый путь, ведущий вплоть до самого Гоури. По нему проходило столько ног, что дорога оставалась широкой и чистой.
Эта, тем не менее, впечатляла не меньше. Её явно выравнивали и чистили, чтобы довести до совершенства. Вода не собиралась на ней в лужи, а скатывалась к краям, где специальные канавки отводили её с глаз долой. Такую дорогу не просто провели. Её спроектировали.
Сам Ардбаррах находился в конце этой дорогими точно так же, как и она, казался не просто построенным, а спроектированным, и от плавных форм данброхского замка, скрытого в летнее время плющом, отличался во всех возможных отношениях. Если полуразвалины Данброха казались древними, как мир, то ровные, гладкие стены Ардбарраха строили явно в этом поколении. Округлые данброхские башни свободной постройки сменяли здесь регулярные вышки строгой геометрической формы. Зелёные знамёна Данброха давно истрепались; ардбаррахские, красные с золотом, развевались ярко и уверенно. В разношёрстных окошках Данброха уютно горели свечи; узкие бойницы Ардбарраха оставались сурово темны.
– Страхолюдина, – пискнула Лиззи со своей скамьи, трепеща всем телом.
– Цитадель! – оценил Хьюберт.
– Тах и еш, – подтвердил Гилл Петер.
Самое важное: в замке очевидно не мёрзли на студёном ветру. Стоило последним лучам света иссякнуть, как температура стремительно упала, ветер усилился вдвое, втрое, а там и вчетверо. Ни холмов, ни деревьев, способных сдерживать порывы, в округе не было, и ветрюга беспрестанно бил в уши. У Мериды даже щёки разболелись оттого, что волосы хлестали их при каждом дуновении. Лютая ночка.
Ввиду позднего часа Мерида опасалась, что за такой неприступной стеной им будет ни до кого не достучаться; однако стоило им приблизиться, как ворота плавно раскрылись, и за ними показалась стража, до того браво вытянутая наготове, точно всё это время ждала гостей. Облачённые в одинаковую форму, стражники застыли в одинаковых позах, так что при мерцающем свете факелов они даже показались Мериде на одно лицо. За воротами путникам открылся внутренний двор, настолько просторный и пустой, что стены терялись в темноте. Абсолютно всё казалось таким же ровным, чётким и идеальным, как и дорога сюда. Наверное, даже тени тут падали исключительно ровно.
Мерида спешилась и хотела идти объясняться, но ближайший стражник тут же обратился к ним сам:
 
– Мерида и Хьюберт из клана Данброх?
– Да-а, – удивилась она.
– Прошу вас подождать здесь, прежде чем мы предоставим вам и вашим людям эскорт. Приносим извинения за ожидание.
Стражник дёрнул за шнур, и в нише над его головой трижды прозвенел колокол. Где-то в глубине замка ему откликнулся такой же колокол и прозвенел с тем же ритмом. Даже стоя у самых ворот, Мерида расслышала следом за ним такой же звон ещё одного колокола. Возможно, там был и четвёртый, и пятый, но их звон до ворот не донёсся.
Спустя мгновение появились новые стражники, за ними стайка пажей, за ними несколько фрейлин. Все, кто принадлежал к одному классу, носили одинаковую одежду, поэтому Мериде показалось, будто к ним приближается один солдат в нескольких экземплярах, за ним один паж в нескольких экземплярах, а за ним одна фрейлина в нескольких экземплярах.
Хьюберт взглянул на Мериду и сделал губами «вау».
Вот уж точно, вау.
Уже через несколько минут гостям был оказан предельно внимательный приём. Мошку и Ангуса вместе с обоими пони распрягли, расседлали и увели в стойла. Колбана выгрузили из Дружек и вместе с Гиллом Петером и Хьюбертом препроводили в мужские казармы. Несмотря на громадные усилия, поймать Брионна так и не удалось, и в конце концов идею забросили. Мериду и Лиззи наскоро отвели в комнатку с двумя узкими кроватями, парой свечек с полпальца и простецким ужином из хлеба с мясом; Хьюберт с остальными мужчинами получили, вероятно, тот же набор. В Данброхе до сих пор стоял бы переполох и никто бы не знал, куда деть гостей, даже если их и в самом деле очень ждали, а кончилось бы наверняка тем, что все бы осели в гостиной у огня, ужинали остатками рождественских сладостей и рассказывали истории до зари.
Интересно, а в других замках тоже такие порядки? Пока что Ардбаррах показал себя ещё более высокоорганизованным, чем монастырь Морвентона, где Мерида провела лето, – а это кое о чём говорило. Монахини чтили распорядок, однако и поболтать любили, и в итоге жизнь у них больше походила не на военную службу, а на полёт в стае птичек, координированных, но очень шумных.
Послышались три плавных удара в колокол, и служанка, которая внесла им с Лиззи ужин, сообщила:
– После того как погаснут свечи, разговоры не приняты. В случае необходимости звоните в колокольчик.
И Мерида с Лиззи остались одни.
Взглянув на Мериду из-под тяжёлых век в последнем отблеске свечи, Лиззи протянула:
– Ну и денёк, даже не верится, что закончился.
– Да, проехали мы немало, – откликнулась Мерида. – Интересно, как будет выглядеть замок утром. Как думаешь, днём они тут тоже все на одно лицо?
– Слушай, мне не до страшилок, – пробормотала Лиззи и неряшливо зевнула, да с таким сомнительным видом, точно ей самой в кровать не улечься и потребуется, как обычно, чья-то помощь. – А ты вот так всегда путешествовала? Ты же целую вечность где-то там разъезжала.
– Я куда реже терялась, – ответила Мерида, хотя главное отличие виделось ей в другом. Путешествовать нравилось ей больше, чем многим другим, а сидеть на месте утомляло сильнее. И когда Лиззи уже с удовольствием забралась в постель, Мерида подумала, как бы ей сейчас хотелось поболтать подольше после тяжёлого дня. Пожалуй, это бы даже спасло вечер, без того больно уж кислый, если они действительно просто лягут спать, как только догорит свечка и настанет тьма.
Мерида с облегчением сняла с головы платок, распустила косу и постелила платок поверх одеяла, которое вдобавок сложила для тепла пополам. В отличие от Данброха, тут камины были не во всех комнатах, и воздух в их коморке стоял до того студёный, что у Мериды даже нос не чувствовался.
А всё ж таки хорошо снова оказаться в пути, решила она. Ей не терпелось увидеть Ардбаррах при утреннем свете, познакомиться с его порядками. Даже подумалось, что она и устала меньше, чем Лиззи, потому что просто создана для того, чтобы порхать с места на место.