Мифы и легенды старой Одессы
Занимательно, что уже в 1795–1796 годах среди немногочисленных купцов, приписанных в городское гражданство, значится четыре купчихи — купеческие вдовы Евдокия Альшанова из Курской губернии, Анисия Касталигина из города Тулы, Ксения Соколова из Калужской губернии и Агафья Татаринова из Царства Польского. И хотя в семейном бизнесе принимали участие их совершеннолетние сыновья, но лишь на правах приказчиков.
Многие слыхали об одном из первых одесских канатных заводов — Мешковых, но мало кому известно, что начинала семейный бизнес купчиха Анна Мешкова, причем ещё в августе 1809 года. Впечатляют масштабы застройки и озеленения юной Одессы графиней Софией Потоцкой. Итальянка Мария Негри раскрутила первое элитарное трактирное заведение в Городском саду Примеры участия женщин в становлении Одессы можно множить.
М. А. Крамарев — мифы и реальность
Крамарев Михаил Антонович — одесский старожил, 1-й гильдии купец, потомственный почетный гражданин. Долгожданное сообщение об утверждении его в этом социально значимом звании немного запоздало, и Крамарев ушел из жизни, так его и не дождавшись. Всякий раз я вынужден начинать с конца, то есть с резюме. А ведь в описании исторических событий и судеб невыгодно забегать вперед: расчетливый автор должен всегда всё как бы воссоздавать наново, приглашая в соучастники происшествий читателя…
Михаил Антонович — выдающийся муниципальный деятель и благотворитель, в «Одесской старине» (1869) не вполне корректно сказано, что он «оправдал скупость свою дачею денег на построение церкви». Был он членом Приказа общественного призрения, казначеем и членом Одесского строительного комитета, гласным Думы, комиссаром и деятельным членом Комиссии продовольствия в ходе ликвидации чумной катастрофы 1812 года, в числе авторитетных граждан в 1807 году подавал прошение об устройстве Старокладбищенской церкви. Крамарев — владелец одного из лучших и обширнейших домов в юной Одессе (1820-е) и четырёх лавок в Бакалейном ряду Греческого базара (1809). Переулок меж домами Крамарева и этим рынком именовался Крамаревским (он же Колодезный, Ширяевский и Вице-адмирала Жукова). Михаил Антонович скончался в ноябре 1838 года, похоронен на Старом кладбище.
Довольно любопытна история застройки Крамаревым мест, ныне занимаемых «Пассажем», а затем и смежных, по Дерибасовской. Начиная с 1794 года, эти места несколько раз переходили из рук в руки и частично застраивались, каковому сюжету придется посвятить отдельную публикацию ввиду его обширности. Здесь замечу только, что Михаил Антонович приобрел землю и разрозненные постройки в марте 1822 года за 23 тысячи рублей государственными ассигнациями. Владельческие документы на большой новый дом, занимавший все три купленных участка, он получил в конце февраля 1825 года, однако к застройке приступил не тотчас после покупки.
Сроки строительства можно уточнить, если учесть, что после приобретения Крамаревым двух домов они некоторое время сдавались в аренду под различные заведения. Скажем, в 1822-м и первой половине 1823 года знаменитый Цезарь Отон (не Оттон, который римский император, а именно Отон!) содержал здесь кухмистерский стол и выражал желание завести гостиницу. Вскоре, однако, он перебазировался в дом Рено в начале Ришельевской улицы, где открыл ресторацию при существовавшей там гостинице, и, судя по всему, именно по причине начатой Крамаревым перестройки зданий. Очень может быть, Пушкин бывал у Отона в доме Крамарева ещё до окончательного переезда в Одессу летом 1823-го, в ходе предыдущих вояжей из Кишинева. Смежные участки по Дерибасовской Крамарев приобрел летом 1830 года, и затем перестраивал. Дальнейшая история вышеупомянутого колоссального по тем временам углового дома крайне любопытна, однако довольно пространна; в конце XIX века на его месте построен «Пассаж».
А теперь — совершенно авантюрный сюжет в духе современных телесериалов. Во втором томе очерков быта старой Одессы А. М. де Рибаса, не так давно изданном Одесской государственной научной библиотекой имени М. Горького, сообщается удивительная история о Крамареве, каковая, вероятно, могла произойти только в юном приморском городе. По словам Александра Михайловича, солиднейший негоциант на поверку оказался беглым крепостным. И вот однажды его признал бывший хозяин» крупный землевладелец (то ли Шереметьев, то ли Бахметьев; теоретически это мог быть первый, поскольку пребывание его в юном городе надёжно фиксируется архивными документами), приехавший в Одессу по каким-то торговым делам или просто для развлечения и «морских купаний». Помещик этот, что называется, «сделал скандал» и потребовал возвращения беглеца. Формулировка «за давностью лет» тогда не работала, и возник юридический казус. С одной стороны, мы имеем заслуженного гражданина, а с другой — личную собственность помещика.
Разрешение этой коллизии в пересказе де Рибаса выглядит несколько анекдотически. Он говорит, что самодур-помещик согласился всё забыть и простить, если Крамарев, надев простое крестьянское платье, проедет с ним по городу на запятках его кареты в первозданном статусе дворового человека, лакея. И что именно так оно и получилось, то есть немолодой уже купец первой гильдии вынужден был принять меморандум, за что получил «вольную», но, будучи посрамлённым, сильно захворал, а потом и преставился.
На самом деле, слухи о сомнительном происхождении одесского толстосума сильно преувеличены, хотя и небезосновательны. Дело в том, что ещё перед чумной эпидемией 1812 года в Одессу поступил официальный запрос относительно беглого крестьянина князя Мещерского, Михаила Крамарева, якобы живущего по подложной «вольной» в городе и приписанного в 1-й гильдии купечество. Совершенно очевидно: запрос касался тезки и однофамильца (фамилия и имя, прямо скажем, не из редких), а вовсе не нашего фигуранта» ибо в официальном же ответе такое предположение категорически опровергнуто. Не совпадали ни качество документов, ни социальный статус, ни дата, ни место, откуда приехал аутентичный Крамарев, а он прибыл сюда в начале января 1803 года из Молдавии, тогда ещё заграницы, и проходил в Одессе положенный карантинный термин.
Мало того, камер-юнкер князь П. С. Мещерский синхронно находился в Одессе: к лету 1806-го выстроил здесь большой дом на месте двора нынешнего Литературного музея, который сдавал в аренду — и намного ранее 1812-го, и позднее — для размещения таможни за 1.500 рублей в год. В те годы он был, ни больше не меньше, херсонским гражданским губернатором. Нас что же, хотят уверить, будто Мещерский не смог бы уличить куролесившего на его глазах «холопа», если бы тот был таковым реально? Что до М. А. Крамарева, он уже в 1809-м начал застройку сразу четырёх секций в Бакалейном ряду — никакой другой застройщик не сподобился на столь масштабный по тем временам проект, был авторитетнейшим гласным Думы. В период борьбы с чумой Михаил Антонович — один из комиссаров, руководитель продовольственной комиссией, в те же годы поставлял Строительному комитету массу разнообразных материалов.
Поэтому вся история «опознания» — сплошная галиматья. С другой стороны, о сказанном запросе, конечно, многие знали, поползли слухи. А поскольку принято считать, что дыма без огня не бывает, началось перемывание костей, домыслы, сплетни, пересуды недоброжелателей, завистников, каковых у богатых, одарённых, удачливых людей во все времена хватает. Сообщение де Рибаса — гипертрофированный отголосок тех давних событий. Полагаю, вся история, мягко говоря, «отредактирована» задним числом.
Между прочим, Михаил Антонович и сам владел крепостными, каковая привилегия дарована не дворянам при Павле I (1798). Согласно архивным документам» Крамарев причислен в одесское третьей гильдии купечество 26 ноября 1803 года. Рассказанная же де Рибасом история может относиться ко времени, отстоящему от этой даты почти на 35 лет! Трудно поверить, что в подобной ситуации вообще возможно «опознание», да ещё с неопровержимыми уликами. Многочисленные документы, составленные и написанные Крамаревым, вся его муниципальная и коммерческая деятельность свидетельствует о большой образованности, что тоже никак не соответствует версии о беглом крепостном. Об уровне его культуры говорит и круг общения, родственное окружение.
