Проект «Око»

— Адикия меня не боится, я это знаю, — ответил Деймос, — и она спит, для этого мне использовать «Око» не нужно. Генри, я не боюсь использовать свою силу, просто еще рано.
— Серьезно, спит? А ты возьми и коснись ее, как тогда, на активации. Я же знаю, что ты наслаждался этой мощью, этой садистской, абсолютной властью, дарованной тебе самим провидением! Что такое, Деймос? Каждый человек внутри — изощренный садист. А ты давно переступил эту грань. Мы можем погрузить этот город в сладостный, утопический сон, стать властелинами мира, двумя богами в одном теле, если ты прекратишь отказываться от меня, прекратишь убегать!
Деймос молча посмотрел в окно. Перед его взглядом лежали высотки «Кольца жизни». На крупных улицах горели фонари, где­то кипела жизнь. Тут он планировал провести пять дней, дождаться пятницы, тогда­то все и начнется. Но, по всей видимости, это будут очень долгие пять дней. Возможно, самые долгие пять дней в его жизни.
Главное, чтобы Адикия ничего не заподозрила.
— По мне, стоит волноваться не тебе, а Адикии, — злобно процедил Генри. — Мне казалось в какой­то момент, что ты принял меня, принял свою участь. Я согласился с твоим изначальным планом, но сейчас ты вытворяешь непонятно что! Ты хочешь повлиять на судьбу мира, но даже не можешь воспользоваться модулем «Ока»! — Генри перешел на крик. — Вместо тренированного бойца ты сейчас больше похож на мальчишку, которому в руки с небес упал автомат, когда все остальные воюют палками и камнями! Ты не знаешь предела своей мощи, а он есть! Откуда тебе знать, Деймос, что если Адикия, Астрея и еще несколько операторов загонят тебя под ментальный пресс, ты это выдержишь?
— Чего ты от меня хочешь? — устало спросил Деймос.
— Я хочу, — уже спокойнее ответил Генри, — чтобы ты начал пользоваться своим модулем так, как полагает телепату. Судя по расчетам Ивора, времени у нас предостаточно — еще две недели, а надо всего пять­шесть дней. Так что хватит прятаться и игнорировать собственный модуль!
Деймос дрогнул. После активации он подавил восприятие, даруемое ему модулем «Ока», и сейчас чувствовал себя полуслепым — как если бы он всегда смотрел из­под полуопущенных век, боясь широко открыть глаза.
«В чем­то Генри прав. Почему бы и нет?» — подумал Деймос.
Он расслабился, вдохнул несколько раз поглубже и потянулся «Оком» во все стороны. Волна образов захлестнула бывшего капитана. Мысли тысяч, десятков тысяч людей в домах вокруг, их сны, надежды, эмоции. Деймос чувствовал себя в центре ревущего потока, который со всех сторон окружал его.
Он сделал еще одно усилие, увеличив радиус охвата.
«Дальше! Дальше! — подначивал голос Генри, звучащий прямо в голове Деймоса. — Хватит прятаться!»
Чем глубже Деймос проникал в сознание людей — не важно, спящих или бодрствующих — в округе, тем более агрессивным становился поток. Он ощущал затаенную ярость, злость, алчность, подавленные желания и тяжелые воспоминания тех, чьего разума он касался. Река мыслей пыталась смести его, раздавить, уничтожить.
Вот яркой стрелой промелькнул один из его собратьев, оператор. Вот еще один. Но в отличие от простых людей, эти поняли, что столкнулись с чьим­то вторжением. Деймос чувствовал, как они пытались дотянуться до него, найти, понять, кто это и где находится.
Его захлестнула волна паники: если они обнаружат его раньше времени — всему конец. Даже до конца не осознавая, что он делает, Деймос мысленно хлестнул две яркие нити чужого сознания, до которых нечаянно прикоснулся.
Те моргнули, будто старые лампочки, и погасли.
* * *
— Куда мы направляемся?
Астрее приходилось стараться, чтобы не отстать от О’Коннелла. Пусть полковник и был хромым, но передвигался с прытью, которой позавидовал бы любой полностью здоровый молодой мужчина.
— Сначала зайдем к технарям, а после займемся делами, — даже не повернув головы, ответил тот.
Судя по тону, Астрея поняла, что продолжать расспросы бессмысленно. Модуль понемногу восстанавливал свою работу после перегрузки, которую ему устроили в камере. Для Астреи это выражалось в покалывании в районе шеи и легкой головной боли. Но теперь она вновь могла ощущать присутствие людей вокруг себя.
 
Единственное, что ее тревожило, — она не слышала О’Коннелла, будто бы его здесь и не было.
«Прямо как с Деймосом, — подумала девушка и содрогнулась от собственных мыслей. — Это невозможно, я абсолютно в этом уверена. Он — не Деймос, нет».
Они дошли до лифта и, поднявшись на несколько этажей, продолжили свой путь по извилистым коридорам департамента. Когда Астрея уже начала думать, что хождения по этому лабиринту никогда не закончатся, О’Коннелл свернул в последний раз, и они уперлись в большую металлическую двустворчатую дверь.
Полковник остановился и впервые посмотрел на Астрею с того момента, как они вышли из камеры.
— Спрашиваю в последний раз: ты со мной? Если ты сомневаешься, то можешь вернуться в свою камеру, я не буду тебя осуждать.
— И что со мной будет потом?
О’Коннелл на миг задумался.
— Твою судьбу решит военный трибунал, когда все закончится.
— А если я пойду дальше?
— Тогда ты сможешь остаться в департаменте. Преданных людей тяжело найти, и я приложу все усилия для того, чтобы тебя не тронули.
— Ну, тогда выбор очевиден, — сказала она.
Полковник улыбнулся и покачал головой.
— У меня весьма жесткие методы, — предупредил О’Коннелл, уже толкая рукой дверь.
— После операции по вживлению имплантата и встречи с Деймосом уже ничего не страшно, — ответила девушка.
О’Коннелл ничего не ответил и вошел в помещение, следом за ним ступила внутрь и Астрея.
— Это — наши технические специалисты, — не без тени гордости О’Коннелл представил девушке трех мужчин и женщину в гражданской одежде. — Я слышал, ты принимала участие в рейде на Гетто?
— Да, — ответила та.
— Так вот, новые боевые костюмы в большей степени — их заслуга, — сказал О’Коннелл. — Они кое­что приготовили и для тебя, да, парни?
Невысокий мужчина, которого Астрея никогда не назвала бы старшим, утвердительно кивнул за всех.
— Да, сэр, — добавил ученый, — мы все подготовили. У вас не возникло проблем с пупсом?
— С каким пупсом? — спросила Астрея, потому что ей показалось, что она ослышалась.
О’Коннелл молча снял китель, бросив его на спинку ближайшего стула, и стал расстегивать рубашку. Взору ничего не понимающей Астреи предстал своеобразный тонкий металлический ошейник, плавно переходящий на плечи, с бодро светящимся зеленым индикатором.
— Что это?
— ППУСЭП, — сказал по буквам за О’Коннелла один из работников лаборатории. — Персональное переносное устройство создания электромагнитных помех, хотя между собой мы его зовем антиоператорским ошейником.
До девушки стало доходить, хотя и медленно.
— Так именно из­за него…
— Ага, — задорно, как мальчишка ответил наслаждающийся ситуацией О’Коннелл. — Поэтому я без всякой опаски выпустил тебя из камеры. Согласись, эти парни — волшебники. Кстати, почти не трет, — добавил он уже для ученого.
— Сделаем подстежку помягче, — ответил один из мужчин.
— Да, — согласился полковник, — было бы неплохо.
— То есть, — вмешалась в их милую беседу Астрея, — ты хочешь нацепить на меня намордник?
— Нет, — ответил О’Коннелл. — Кое­что менее громоздкое, чем у меня, но не менее эффективное. Присаживайся, — он отодвинул один из стульев и указал на него Астрее.
Работники лаборатории без лишней суеты извлекли из одного из ящиков тонкий металлический обруч.
— Это, — начал один из ученых, — парное устройство к ППУСЭП полковника О’Коннелла. Работает оно на дистанции от десяти до пятидесяти, в теории — до семидесяти метров в зависимости окружающей обстановки, наличия перекрытий и прочих препятствий. При создании данных устройств мы использовали одну из наших разработок в области топливных элементов…
— Покороче, пожалуйста, — прервал ученого О’Коннелл.