Их невинный подарок (СИ)

– Ответь.
Клаус велит брату, а меня не отпускает. Только крепче прижимает, обнимает за талию. Словно… Словно он сам боится, что я передумаю. И это вызывает трепет внутри, удовольствие.
– Сам и ответь, а я с красивой продолжу.
– Ник, блядь. Разберись. Скажи, что мы не малолетки, которых контролировать нужно. Понял?
– Да.
– Отлично. Пошли, Кара.
– Что? Куда?
Растерянно оглядываюсь, когда Клаус резко поднимается. Тянет меня наверх, заставляет принять вертикальное положение. Слишком стремительная перемена, не успеваю сообразить.
– Пока ты не спалила нас своими стонами, в другом месте продолжим.
– Словно я одна стонала тут.
Цапаюсь, кусаюсь в ответ, слова без фильтров вылетают. А у Клауса в глазах огни загораются. Вспыхивают, обещая месть за такие слова. Но вместо страха только ожидание. Желание узнать, что именно мужчина сделает.
Послушно иду за ним, еле переступаю эти странные-странные ступеньки без поручней. Лишь хватаюсь за ладонь Клауса, как за лучшую в этом мире поддержку.
Мужчина подталкивает меня в сторону спальни, открывает дверь. Это слишком далеко заходит, откровенно, с непрозрачным намеком на то, что будет дальше. Но я не останавливаюсь.
Это делает сам Клаус.
– Закрой дверь, - велит, упираясь лбом в дверной косяк. – Если я войду, то никакие стопы больше не сработают. Всё произойдет, всё возьму. Поэтому… Закрой дверь, красивая, или пути назад не будет.
Обхватываю пальцами дверную ручку, сжимаю до хруста в костях.
Закрыть?
Или оставить?
Мне хочется превратиться в другую Карину. Как некоторые девочки из университета, которые думают только о себе. Извлечь выгоду, решиться на этот шаг, чтобы всё закончилось.
Мы переспим: никакой девственности, никакого брака.
Всё так просто, правда? Идеальное решение всех проблем с привкусом удовольствия. Больше ничего не останется, эта ночь и всё, что я узнала, будет казаться просто сном.
Но я даже не задумываюсь об этом. В этот момент всё, что меня тревожит: я не хочу, чтобы Клаус уходил. Не хочу проводить праздник в одиночестве, обрывать то, что уже началось.
Поэтому я лишь делаю шаг назад, вглубь комнаты. Отпускаю дверную ручку, выжидающе смотрю на мужчину. Это всё, что я могу. Предел моей смелости.
Но Клаусу этого хватает.
– Ты сама решила, красивая, - это звучит как угроза, а я лишь поджимаю губы. – Твой выбор.
– И ты не остановишься, да? Не отступишь?
– Блядь, - стонет, словно мои вопросы причиняют ему боль. – Остановлюсь, если попросишь. Может быть.
Этого мне достаточно. Одного нечеткого кивка хватает, чтобы Клаус с грохотом закрыл дверь. Запечатал нас в одной комнате, без права на побег. Мужчина приближается, а я жду. Стою на месте, дрожу от огня внутри.
Вскрикиваю, когда Клаус резко поднимает меня в воздух. Держит на руках, заставляет обвить его торс ногами. Ни один мускул не дергается, словно я пушинка, ничего не вешу.
Сильный, какой же он сильный.
А я окончательно сдвинулась. Слетела с дорожки нормальности, с треском провалилась в пучину опьянения. И виноват в этом не алкоголь, к сожалению. Так было бы проще.
– Глупость делаешь, красивая, - говорит, при этом целует меня. Кусает мои губы, втягивает их. Изучает. Каждый раз – впервые. – Пиздец, глупость.
– Я знаю. И ты тоже.
А остановится не можем. Мужчина держит меня на весу, резко дергает молнию моего платья. Окончательно оголяет верх, усыпает плечи поцелуями-укусами. Метками.
И мне это так нравится.
Знать, что после что-то останется. Доказательства нашей близости, не просто галлюцинация. Пусть укусы или красные засосы, или отпечатки его пальцев. Что угодно.
Невнятно мычу, недовольно дергаю рубашку Клауса ниже. Мне кажется, что всё недостаточно быстро, затянулось. Как взрыв, а теперь нужно всё успеть. Вихрем несет к неизбежному, на максимальной скорости.
А ощущения такие, что едва двигаемся.
Эта дикость пьянит, возбуждает ещё сильнее. Но тревога всё равно не отпускает, копошится внутри, толкает к темным фантазиям. Страхам, что так будет всё. Быстро, без нежности, только с неконтролируемой страстью.
 
Но Клаус удивительно нежно опускает меня на кровать. Тянет мое платье, полностью обнажая. И смотрит. Так, будто хотел только этого, словно никогда не видел голых девушек. Изучает моё тело взглядом, ласкает. Меня тянет прикрыться, но мужчина не позволяет.
– Не закрывайся, красивая. Хочу видеть тебя. Покажи мне себя.
– Я тоже хочу видеть.
Гордо вскидываю подбородок, хотя от гордости во мне ничего не осталось. Только пытаюсь отвечать мужчине, а на самом деле… Сейчас я готова согласиться на всё, что он предложит.
– Справедливо.
Клаус кивает, тянется к пряжке ремня. Демонстративно, смакует момент. Звук расстёгиваемой ширинки прошибает, прижимает сильнее к кровати. Без права на сопротивление.
Я не могу смотреть, слишком пошло и эротично.
Не могу не смотреть. Впиваюсь взглядом в накачанные мышцы, рельефный торс. Каждый изгиб запоминаю, выжигаю под веками, чтобы не забыть. И когда Клаус забирается в постель, когда накрывает меня своим телом… Я досконально знаю, что у него созвездие родимок над пахом. А ещё побелевший шрам под ребрами. И чертовски, чертовский большой…
Член мужчины упирается между моих ног, давит на лоно. Сжимаюсь от неожиданности, словно не знала, что это произойдет. Не представляю, как всё будет. Как смогу.
– Какая ты влажная, - мужчина выдыхает довольно, касается моего клитора. – Течешь и течешь, красивая. Настолько хочешь меня?
– Да!
Стону, когда сводит судорогой. Дрожу от напряжения, от электрического тока по венам. Клаус ласкает моё лоно, надавливает пальцами на мою дырочку. Толкается внутрь, сгибает пальцы. Давит на точку, а меня выгибает. Подбрасывает от выстрелов удовольствия по телу.
Не представляла, что так может быть. Что настолько может быть хорошо. С затуманенным рассудком, с влагой на бедрах. С мужчиной, которого почти не знаю.
Но больше не боюсь.
– Черт, Кара, - почти рычит, когда я касаюсь его лица. Не знаю, куда деть руки, а пальцы уже сами обводят морщинки на его лбу. – Что ты со мной делаешь, красивая?
– Не знаю. Нарываюсь?
Нервный смешок слетает с губ, когда Клаус упирается рукой возле моей головы. А второй ладонью сильнее раздвигает мои половые губки, собирает смазку. Ребром надавливает на лоно, вызывая новые импульсы.
– Нарываешься, - кивает серьезно, а после резко толкается в меня пальцами. Вызывает смешанные крики и стоны. – Уже нарвалась, красивая. Сначала ты кончишь на мои пальцы, а после – на мой член.
  
Глава 27. Карина
 
Я не верю, что это возможно. Получить настолько мощный разряд удовольствия от слов, которые говорит Клаус. Обещает что-то настолько откровенное и пошлое, что у меня искрит в голове. Всё тело сковывает, стальными тросами обхватывает от обещания мужчины.
Приятно тянет внизу, там, где касаются его пальцы. Врываются в меня, грубо, сильно. С влажным хлопком входит, надавливает на что-то, заставляя метаться под крепким телом.
Хватаю пальцами простынь, сжимаю. Мне надо… Надо за что-то ухватиться, как-то выдержать. Напирающее ощущение, которое разрывает изнутри.
– Давай, красивая, покажи, как ты кончаешь.
Мотаю головой, упираюсь затылком в подушку. Я уже делала это, с Клаусом. С его братом. Не секрет, не что-то новое. Но всё равно не получается открыться полностью, отпустить себя.
Мечусь, задыхаюсь. Плавлюсь от нарастающего желания, которое лавой стекает вместо крови. Прожигает, оголяет нервы, как провода под напряжением. Ничего боле не существует.
Ограничения срывает, растворяет одним поцелуем мужчины. Его взглядом, в которое чистое, порочное вожделение. И я поддаюсь, отпускаю себя, нас.
Никаких стопов.
Как обещал Клаус.