Дерзкие игры. Поиграем? (СИ)

— Это правда? — выпалила Юля. — Что вы с Корневым? Ну…
— Это же тот самый Корнев, да? — влезла Катя.
— Да… — кивнула Саша.
Мать нахмурилась.
— Ты нам совсем не доверяешь? Я думала, такие вещи сначала семье рассказывают, а потом уже репортёрам.
Саша поджала губы.
— Случайно получилось. Мы хотели…
— И когда? — недовольно спросила Нина Фёдоровна. Саша не поняла, что когда. В калитку настойчиво звонили.
— Пойду открою, — мать поднялась и пошла во двор. Наверное, ещё гости.
Близняшки напали с вопросами, на которые нет ответов. Врать не хотелось.
Где познакомились? Случайно. Как давно встречаетесь? Недавно. Он сделал уже предложение? Конечно, сделал, вон ведь кольцо на пальце.
Саша смутилась. Как она могла забыть снять его…
— Ой, а Саша не предупредила. Но мы всё равно очень рады! Да тут она, тут. Вы проходите… — раздался сладкий голос Нины Фёдоровны. Совсем рядом.
Калинина напряглась, но было поздно. Корнев уже переступил порог летней кухни, сияя улыбкой. Синий костюм, галстук, лакированные туфли. Как всегда — выглядит с иголочки. Близняшки того и гляди слюнями захлебнуться.
— Здравствуйте. С днём рождения, — спокойно произнёс он и протянул цветы. Обеим. — Это от нас с Сашей, — и конверт.
Калинина думала прямо тут на него с кулаками наброситься, но решила убийство отложить. Сначала поговорит и попробует выпроводить. У него ведь важная встреча. Совсем уже?
— Спасибо…
— Спасибо… — близняшки млели. Нина Фёдоровна суетилась. Саша терпела.
Их усадили рядом. Саша вздрогнула, когда под столом её ладони коснулась тёплая рука.
— Прости… — шепнул на ухо Стас. — Дай объясниться, прежде чем убьёшь, — и улыбка такая виноватая. Искренняя. Синие глаза просят, раскаиваются…
— У тебя будет десять минут, — процедила в ответ Саша, сознавая, что ложь закручивается сильнее. Теперь не скажешь, что они расстались.
Нина Фёдоровна начала задавать вопросы. Когда свадьба, не рано ли и так далее. Стас отвечал уклончиво, но вежливо.
— Ещё не думали.
… всё впереди.
… сначала знакомство с родителями.
… если вы не возражаете…
Нина Фёдоровна не возражала иметь такого перспективного зятя. Близняшки завидовали, хоть и радовались.
Что она тут делает? Думала Саша, ковыряя салат.
Стас остро ощущал настроение журналистки и чувствовал себя беспомощным. Как исправить ситуацию? Что сказать, что сделать? А ведь план казался таким хорошим…
— Пойдём поговорим, — не выдержал он и улыбнулся Нине Фёдоровне.
Саша обрадовалась, но вдруг поняла, что не знает о чём говорить. Плевать. Послушает Корнева. Может, чем удивит…
***
Корнев удивил. Начал разговор по-деловому — сдержанно, глядя мимо Саши.
— Не бросай меня, пока не заключу контракт с «Империалом». Это важно для меня. Один неверный шаг, одна сплетня в новостях и я потеряю многомиллионный контракт. А деньги мне сейчас ой как нужны, когда речь идёт о пересадке печени… Сама понимаешь.
Калинина понимала, но всё равно удивлённо моргнула, ведь ожидала совсем иного начала разговора. Объяснений, может, извинений, уговоров… Она почти поверила в искреннее раскаянье Корнева, в то, что ему не плевать на неё… Глупо было так думать.
— Это всё что ты хотел сказать? — сухо поинтересовалась она. — И поэтому решил заявиться на день рождения моих сестёр, ради собственной выгоды? Это низко, Стас, даже для тебя. Особенно для тебя…
Корнев поморщился и судорожно выдохнул. Как выбраться из тупика, который создал сам?
— Я буду считаться с твоим мнением. Не стану навязываться и приезжать без разрешения. Буду звонить предварительно и спрашивать. Там в клубе, я не желал тебя обидеть…
Калинина хотела многое сказать; и по поводу того, как он беспечно её подставляет, что ей одной придётся отдуваться перед семьёй, что ему всё игрушки…
Неужели понравился? С ужасом подумала Саша и наступила на гордость. Плевать. Она со всем справится. Как обычно. Поможет, но только ради печени Виктора Сергеевича, их тёплых дружеских отношений, ведь и мэр её не раз выручал и наталкивал на «вкусные» сенсации, за которые, собственно, Саша и получила повышение.
 
— Хорошо, — выдохнула она. — Только деньги не стоило дарить. Я уже подарила…
— Я не знал, — слишком уж огорчённо произнёс мужчина. — Не мог прийти с пустыми руками.
Саша кивнула и прошла мимо. Во двор. Нужно выпить. Или нет, лучше пойти поиграть с детьми, а потом съесть самый жирный кусок мяса и только потом выпить.
Казалось, уже ничего не может испортить день, но Нина Фёдоровна считала иначе. Стоило им закончить разговор, как Корнева взяли в оборот. Традиционное знакомство со всеми гостями…
… кем вы работаете, Стас?
… кажется, я вас где-то видела.
… вы случайно не тот самый Корнев?
Конечно, тот самый. Неотразимый. Популярный. Обаятельный. Ему тут же наложили поесть и вручили полный бокал, намереваясь споить. Женщины, как обычно, впрочем, облепили его, разве на голове не сидели.
Нет, это не ревность. Убеждала себя Саша. Просто он везде лезет. В её жизнь, работу, семью… Всё чего она добилась стало неважным. Бессмысленным. И даже когда захотелось побыть семьёй, попытаться наладить отношения, Стас уже здесь. В самом центре её жизни.
Дети. Мыльные пузыри, веселье и смех. Вот о чём она должна думать. Есть племянники, которые любят свою тётю… Слабое утешение, но лучше чем ничего.
Мальчишки предложили поиграть в «войнушку» водяными пистолетами. Почему нет?
— Я возьму вот этот! — воскликнула Саша и схватила самый большой «бластер» из предложенных.
— Я хотел этот, — возмутился Максим.
— Ты его не удержишь, потому что мало ешь каши, — важно произнесла Саша. — Давайте уже играть.
К ним присоединились ещё несколько ребят. Дети подруг близняшек. Воду набирали из садового шланга…
Стас слушал щебетание, восторженные возгласы, отвечал улыбкой, но не понимал, зачем? Зачем, когда одной единственной женщине, на которую он деялся произвести впечатление, всё рано. Всё равно на его присутствие, на обаяние. Она играет с детьми… Сама как ребёнок. Веселится, улыбка до ушей, такая лучистая, яркая…
Без Сашиного смеха, без её улыбки стало холодно. Как получилось, что он всё испортил? Испортил, а сегодня сделал ещё хуже.
Когда журналистка вооружилась большим водяным пистолетом, Стас не выдержал.
— Прощу меня простить. Моя невеста уходит на «войну», вы же понимаете, я не могу её бросить, — он вежливо улыбнулся гостям, раздосадованным близняшкам, довольной Нине Фёдоровне и поспешил к ребятам, на ходу снимая пиджак и галстук.
— Я с вами! — крикнул он, приближаясь, и полез в корзину с игрушками себе за оружием.
Саша мысленно закатила глаза, но спорить не стала. Не хватало устроить «сцену» на радость публике. Да и ребята вон как обрадовались.
— Надо разбиться на две команды, — предложила она и пододвинула к себе маленького Максика и его друга.
— Окей, я возьму себе этих, — Стас перезарядил водяное ружьё и хищно оскалившись, выпустил струю Саше в грудь…
Началась «война». Визги и смех. Ребята носились по участку, перепрыгивая препятствия, роняя складные табуретки, перестреливаясь.
Стас ловко прятался и имел преимущество. Стратегию. Он умело выжидал и нападал из-за угла. Из-за чего все ребята быстро стали мокрыми.
Саша забыла о тревожных мыслях и обиде. От смеха свело скулы, и болел живот, мокрые волосы липли к лицу, рубашка просвечивала, джинсовые шорты выглядели так, словно она… хм… описалась, но Корнев выглядел не лучше. Это радовало. Вряд ли он отстирает костюм от пятен травы и земли.
— Шашлык готов, — произнесла Нина Фёдоровна, укоризненно глядя на Сашу. — Ну, как ребёнок. Проводи Стаса в ванную и сама приведи себя в порядок.
— Можешь взять что-нибудь из моих вещей, — любезно предложила Катя.
— Вам Стас тоже следовало бы переодеться. Могу предложить вам одежду нашего Коленьки…