Недоучка

– Гм! Тащим!
Кое-как подтянув к краю трясины громоздкий ящик, они выволокли его на относительно сухое место и, дрожа от волнения, осмотрели.
– Короб, в котором старого боярина зарыли, – сообщил Рыкарь.
– Гроб?
– А? Ну да.
– Это он его сюда для чего-то притащил, скорей всего, тяжелым камнем прижал и утопил, а мы тот камень в сторону умудрились сдвинуть.
– Похоже на то, – снова согласился селянин. – Слышь, Сергей, а оборотни тонут?
– Еще как! За милую душу, только в путь.
– Сгинул, значит, боярин.
– Туда ему и дорога! – Рязанцев плюнул в сторону полыньи. – Пошли, что ли?
– Ты чё плюёсси, ведун безмозглый!
Голос со стороны поросли сухой осоки раздался как гром с небес, заставив обоих охотников за оборотнем обнажить клинки и, отшагнув от кромки болота, вглядеться в темноту. Предъявитель претензии явно к местному волку-переростку никакого отношения не имел.
– Кто здесь? – спросил Сергей. – Покажись!
– Ну, гляди, коли охоту имеешь.
– Ты кто такой, дед?
Рыкарь между тем воспринимал происходящее несколько иначе, но в попытке сообщить что-то мог лишь сипло проохать и нечленораздельно пробубнить:
– О-о-о-х-х! Бо-бо-боло-о…
Под призрачным светом уходящей на покой луны пред ясны очи Рязанцева предстало существо, чем-то напоминающее человека… И не только человека.
Еще в самом начале обучения, когда Рязанцев с непривычки к физическим нагрузкам в конце рабочего дня чуть ли не приползал к лежбищу, наставник дозированно сливал ему информацию по «флоре и фауне», с которой человек мог в любой момент столкнуться на Ясуни.
И вот, то ли в шутку, то ли всерьез Лутоня поведал ему легенду, повествующую о том, что много веков назад на планете была очень страшная и жестокая война за передел мира. Древние языческие боги выиграли в той схватке, а поверженные враги пали, навсегда потеряв свои тела и право на владение этим миром.
Тот, кто упал в лесу, стал лешим, кто упал в воду – водяным или болотником, а кто упал в печную трубу или во двор жилого дома, стали помощниками по хозяйству у человека. Так леса, горы, поля и болота оказались прибежищем нежити.
Все треволнения, считай, уже минувшей ночи, исчерпали в душе молодого охотника ресурс страхов, оставив лишь усталость и недовольство конечным результатом. А потому появление на свет божий старика с лягушачьими лапами и огромным брюхом, с клыкастым лицом, заляпанным болотной грязью, уже не смогло его удивить.
На вопрос Сергея о том, кто он такой, нежить – а существо явно принадлежало именно к этой когорте – заливисто проквакала. Нужно понимать – рассмеялась. После чего представилась, да с подковыркой в адрес Сергея:
– Болотник я. Не слыхал о таком, а, ведун? Или ты не ведун? Может, самозванец? – Властитель трясины снова заливисто заквакал, но в какой-то момент резко оборвал смех. – Зачем в чужой колодец плюнул?
Сергей сразу и не нашелся, что ответить. Злобного духа он не слишком боялся, но вину за собой признавал. То, что он только что сделал, тянуло на то, как если бы кто-то чужой, заявившись в усадьбу Лутони, плюнул тому на плешь, а после поинтересовался его именем. Вряд ли наставник спустил бы такое.
А это чудо в перьях, по слухам, злопамятен не в меру. Любит топить грибников и путников. Заманивая человека в трясину, он может крякать уткой, мычать коровой, токовать тетеревом. Женщину могут привлечь прекрасные цветы с дурманящим ароматом, выращиваемые хозяином болота.
Он также может оборачиваться лысым знахарем, ведущим душеспасительные беседы. Внимательный путник мог и заметить, что мнимый приверженец родовых богов не упоминает их имена. А вот доверчивый человек, принявший гостеприимное приглашение посетить капище в глубине леса, рискует стать главным блюдом клыкастого монстра. Жертва, внезапно оказавшись в трясине, потеряв опору, падает в болотную жижу, которая быстро ее засасывает.
Ну, и что ему ответить?
Сергей повинился:
– Извини, хозяин, промашка вышла. Не подумал. Все оттого, что из головы проклятый оборотень никак не выходит. Мы его уже сутки пасем. Почти уничтожили, да он в болото ушел.
 
Болотник скривился, как от зубной боли. Слово сказал, будто выплюнул:
– Утоп твой оборотень. И ты уходи подобру-поздорову.
– Тогда не смею больше отвлекать ваше внимание на наши скромные персоны! Идем, Рыкарь!
Болотное существо проводило людей хитрым, насмешливым взглядом, дождалось, пока их след простынет, и, не поворачивая головы, подало голос:
– Ушли! Вылазь, ущербный, надоел уже…
Все еще в окрестностях
Вязниковского городища
Новый день наступил. Мельник Гаркуша, неловко орудуя правой, здоровой рукой, расплескал земляное масло по избе, примыкающей слепой стеной к водяной мельнице. Отойдя к порогу, бросил в темную лужицу на полу горящий факел. Подождав, пока огонь, занявшись, разгорится, вышел за дверь, прикрыв ее за собой.
Гася в душе пожар негодования по отношению к человеку, чужому для этого поселения, в котором он сам давно освоился и считался за своего, подумал: «Вот и все!»
Пошел, прихрамывая, стараясь при ходьбе не бередить еще не зажившую толком руку, которой умудрился прикрыть сердце от выстрела. Поднялся на вершину холма и, криво усмехнувшись, оглянулся назад. В предрассветном мареве отчетливо виднелись раскинувшиеся внизу домики покинутого им селища.
Несмотря на ранний час, на околице, у запряженных в сани лошадей толпились односельчане, провожая охотника, вызванного для уничтожения старого боярина-оборотня. Гаркуша довольно хмыкнул и как только мог торопливо зашагал по косогору вниз, стремясь как можно быстрее уйти из этих краев.
Он спешил, опасаясь быть узнанным, хотя вряд ли кто сумел бы узнать в статном мужчине, хромавшем из-за простреленной серебром лодыжки, сгорбленного годами старого мельника. Окладистая борода сбрита. Волосы, всегда изрядно присыпанные мукой, тщательно вымыты. Одет он как офеня. Однако раны беспокоят и могут кого-то подтолкнуть к ненужным мыслям на его счет. Но и они скоро затянутся, даже следа не оставив.
Да, нелегкая у него ночь случилась. Думал, справится с молодым да ранним ведуном. Ан нет! Еле ноги унес. Болотник не выдал его только по одной причине – ведун в его болото плюнул. А ведь признался: хотел из вредности на место схрона указать.
Нет больше Гаркуши. Сгорит мельник, и костей не останется. А он есть. Он уходит, чтобы выждать и вновь вернуться, когда придет время. Вернуться к своему истоку, чтобы набраться новых жизненных сил. Нужно только время удачно выбрать, чтоб люд, живущий в селище Вязники, прошлое подзабыл и чтоб подвернулся новый избранник, на которого, как на старого боярина, можно было списать кровавую жатву.
Планета Ясунь. Звездные врата
Секторальный терминал перехода
Рабочий день потихоньку закончился. Служащие незамедлительно, но с показной неторопливостью покинули ареал приложения труда и устремились к местам своего незамысловатого в этой части планеты проживания. В коридорах терминала гремели ведрами уборщицы, в кое-каких кабинетах еще теплилась конторская жизнь.
Даже в отделе службы безопасности находились всего трое из десяти работников сектора. Отсталость планеты накладывала отпечаток на повседневную деятельность. Служба не слишком обременительна, когда, обосновавшись на задворках галактики, ты занимаешься лишь тем, что принимаешь и провожаешь туристов из развитых регионов да следишь за тем, чтоб кто-то из тех, кого на эту планету сослали за мелкие грешки либо прегрешения покруче, не сбежал раньше назначенного срока. Ну, еще разве что наблюдатели в отпуск через Врата пройдут или какая комиссия нагрянет.
Скука скученная. Только к своим обязанностям все равно принято относиться серьезно. О! Вот и подошло время обхода территории.
– Пройдусь, гляну! – озвучил свои намерения Жерес Кой.