Амброзия (СИ)

Замер на секунду, сорвав мокрую рубашку с ее лица, и напал на губы. Язык иступлено трепетал и сплетался в ее. Яростные толчки сильнее вдавливали в пластиковую стену, и Лина требовала еще. До онемения в пальцах тянула его на себя и заставляла держать сумасшедший темп. Он врывался глубже, резче, сильней. Стонал и кусал ее губы, подбородок, плечи.
– Быстрее… Не могу больше терпеть, – прохрипел Кирилл обессиленно.
Когда яркая вспышка дернула позвоночник, Лина сжала ноги и вцепилась ногтями в его плечи. По виску скользнуло горячее дыхание и осело где-то в мокрых волосах. Капли путались между их телами, охлаждая и добавляя остроты. Крик взвился под потолок, сильные руки вжались в ягодицы, и Кирилл запульсировал внутри.
– Лин, – тихо выдохнул он и, опустив голову, защекотал щеки мокрыми волосами, – выходи за меня?
  
Эпилог
 
Злата обещала все объяснить, но позже. Кирилл и не настаивал. Так приятно было нежиться в объятиях любимой и не вспоминать о прошедших страшных днях. Но это «позже» затянулось на три недели.
Весь город был на ушах. Толпы жителей собирались у подъемника и продвигались к кораблю. Корпус серебрился на солнце и медленно заглатывал людей в свое металлическое пузо.
Лина стояла у окна и задумчиво смотрела на муравейник на площади.
– Ты собралась? – Кирилл подошел сзади и помассировал ей шею. Вдохнул запах густых волос. – Волнуешься?
– Не понимаю, – она пожала плечом и потрепала Аню за ушком. Дочь не отходила теперь от девушки и даже больше была привязана к ней, чем к Кириллу. Они так и не решились признаться ей, что Настя и Лина – разные люди. Малышка знала маму только по фото, и сходство сыграло на руку.
Неделю назад Кирилл думал, что войдя в этот город, его жизнь превратится в еще больший ад, чем была, но все оказалось совсем не так.
– Пойдем, – в комнату неслышно зашла Злата. Как всегда вытянутая спина и туго завязанные темные волосы. – Я должна вам все показать и рассказать. Малюточка, найдешь Айвэ, пока я поговорю с мамой и папой? – обратилась она к дочери.
– Буся, конечно! – Аня махнула темными хвостиками и выбежала из комнаты. Лина заулыбалась ей вслед. Кириллу стало так тепло от этого: не удержался и поцеловал ее в висок.
– Нужно немного пройтись, – позвала Злата и быстро удалилась.
Джип ждал их внизу. Макс сидел за рулем и даже не повернулся в их сторону. Кирилл давно хотел разбить ему лицо за то, что искушал Ангелину в самый тяжелый момент, но он осознавал: чернявый выполнял приказ Златы, а почему – это уже она ответит. Да и Власов так сильно был занят своими любимыми женщинами, что постепенно желание драться притупилось. Лина совершенно не обращала внимания на других мужчин. И даже смеялась, когда Кирилл бросал злобные взгляды на Айвэ, ухажера Златы, и лысого врача Петроса.
Пыль клубилась позади них, а машина гнала вперед, пока не притормозила около синеватых скал.
– Дальше пешком, – проговорила Злата.
Лина шла рядом с Кириллом и не отпускала его руку. Колечко холодило кожу, напоминая, что любимая женщина теперь навсегда рядом.
– Знаешь, почему ты особенная? – начала Злата, глянув на дочь. Лина замотала головой. – Потому что Амброзия у тебя в крови.
– О чем ты? – спросил Кирилл и обернулся. Макс вылез из джипа и, привалившись к двери, закурил.
– Я была на восьмом месяце, когда Герману стало плохо после… – она прокашлялась, – ну, вы поняли.
Лина кивнула и сжала Кириллу пальцы, а Злата продолжила:
– Его забрали в больницу, а я осталась одна с жутким голодом. Вы оба знаете, что это такое, – она долго смотрела по очереди в их глаза, а потом опустила голову. – Через неделю мучений, я едва передвигалась и покрылась экземами. Уже тогда понимала, что даже возвращение Германа мне не поможет, и я, или умру, или потеряю ребенка. Тогда Наум и сделал свой первый шаг. Сорвал в коридоре насильно мой поцелуй, распалив и сорвав с цепи Зверя. Я упиралась и отказывалась, но он стоял на своем. Мне пришлось его толкнуть и убежать. А на лестнице он меня догнал: вел себя агрессивно и оказался намного сильней. В борьбе я налетела на перила и ударилась животом.
Злата замолчала и перевела дух.
– У меня не было выбора. Я должна была тебя спасти, Лина.
Ангелина сглотнула, а рукопожатие превратилось в болезненные тиски.
– Тише, – шепнул Кирилл на ухо, – уже все в порядке. Успокойся.
Она перевела на него стеклянный взгляд и кивнула.
– Люблю тебя, – одними губами сказал Кирилл и повернулся к Злате: – Продолжай.
– Но неожиданно вернулся Герман, – голос женщины сорвался. Она отвернулась и накрыла ладонью шею, будто не хотела дальше говорить. Видно, слова давались ей очень трудно. – Я пыталась ему объяснить, что вынужденно изме-ни-ла. Намного позже поняла, что все было спланировано, а тогда я глупо верила в случайность. И не видела другого выхода.
Она снова замолчала и опустила голову еще ниже, в этом жесте угадывалась ее дочь. Лина расцепила пальцы, улыбнулась Кириллу и подошла к женщине.
– Мам, я не осуждаю, – она осторожно коснулась плеча Златы и заглянула ей в глаза. – Рассказывай дальше.
– Герман гнал меня прочь и слушать не хотел, а когда я попыталась объясниться, сорвался и убежал. Его не было трое суток. Мне стало внезапно хуже, начались схватки раньше срока. Я выбежала на улицу, чтобы поехать в больницу, но меня перехватил Наум. Угрожал, что если я не останусь с ним, он убьет ребенка. Я не знаю откуда силы взялись, но смогла ударить его и забралась в авто. Он гнался за мной до края города на миниверте. Затем был Барьер, я сбила смотровой пункт и прорвалась за пределы города. – Злата выжала это сквозь зубы и заломила под грудью руки. – А через несколько часов изнурительной боли и усталости слетела в кювет, машина перевернулась и врезалась в дерево. Очнулась я в домике Нестора.
Она замолчала и спрятала руку Лины в свои ладони.
– Он спас тебя своим эликсиром и провел в поселок, где люди прятались от узурпации Аконита. Там мне удалили чип.
– А что за люди умерли в доме, где мы нашли твои фото?
– Они жили после меня. После того, как тебя украли.
Ангелина глянула на Кирилла и поджала губы.
– Наум?
– Да, он. Служитель Аконита. Смертельно ранил меня и…
– А где он сейчас?
– Был убит нашими охотниками, – Злата пожала плечами. – Озверевшим не помочь.
– Откуда появились такие, как мы?
– Отравленная земля, вирусы. Нужная мутация, чтобы завладеть миром. Аконит решил выбраться на свет из своего цифрового мира, и ему нужно было тело. Тело, способное выдержать другую личность.
– Темная… – прошептала Лина. – Она говорила мне об этом, я думала, что брежу.
– Нет. Ты одна смогла выносить и не повредить код личности, вот Аконит и нацелился на твою душу. Нужно было только выселить хозяйку.
– То есть нас выращивали для заселения? – Кирилл выступил вперед и обнял Лину за плечи.
Злата кивнула и перевела взгляд на поле, что пряталось в низине за горами.
– Но природа умней. Она нашла лазейки, изменила все планы и жизнь все равно оказалась даже там, где должна быть смерть.
– «И потекла кровь по венам быстрее времени и изменила человека», – вдруг прошептала Ангелина. Злата улыбнулась.
– Да, Тавиди многое предрекал, хотя расшифровать его легенду до конца не удалось. Наверное просто не время.
– А при чем тут амброзия? – спросила Лина. – В легенде было «поросла высокими кустами на останках… новая…». О чем речь?
– Амброзия, что росла на этих полях и омывалась рекой, помогала от недуга мутации, пока не поразил землю вирус плесени. Подозреваю, что Аконит хотел сделать так, чтобы заражение мутацией было необратимым, – Злата выставила указательный палец вперед и застыла. На горизонте серело поле. Над его поверхностью мерно плавала пузырчатая дымка. – Земля умирает, нужной Амброзии больше нет. Мы потому и бежим отсюда. Скоро не останется воды и еды, грунт не пригоден для взращивания культурных растений, животные гибнут стадами, птицы и рыбы или уходят или тоже вымирают. Люди стали беспричинно превращаться в оборотней. Даже без родовой наследственности. Нестор в прошлом месяце сказал, что нужно тебя вернуть, что ты – наше спасение. Мы отработали целый план, впутали уйму людей. Все ради особенной крови, потому что срочно нужно было лекарство.