Амброзия (СИ)

Лина осторожно подошла ближе и заглянула в колыбель. Пуста.
Ощущение, что кто-то наблюдает, не отпускало, и чудилось тихое сопение со всех сторон. Будто эхо. Страх царапал лопатки, словно под футболку громадный паук залез. Может, это Кирилл так сипло дышит?
Входная дверь тихо скрипнула, ветер сильнее хлестнул по окну ветками разросшейся шелковицы. Лина подбежала к вещам и схватила нож. В проход просунулась лохматая голова зверя. Не то собаки, не то волка, но крупней, с шерстью цвета сухой травы. Он зарычал и выставил напоказ острые клыки. Вязкая слюна капнула на пыльный пол и оставила на нем темную кляксу. Хищник ступил осторожно вперед, цокнул ногтями и принюхался, а затем внезапно заскулил и убежал.
Лина съехала от испуга по стене. Сердце лупило в грудь, будто с цепи сорвалось. Затошнило. Пульс стучал в кончиках пальцев, громыхал в ушах и бил по вискам. Хотелось пить, так сильно, что горло слипалось и не давало сглотнуть вязкую слюну.
Когда дыхание немного выровнялось, а зверь не вернулся, Лина прокралась к двери и потянула створку на себя.
– Трусиха…
Лина подскочила от неожиданности и огрызнулась:
– Ну, конечно, ты же не снаружи! Тебе чего бояться?
– Не забывай, что я пленник в твоей голове, боягузка, – ответила Темная и захихикала.
– Да! Я боюсь! Довольна?
– Нет. Мне вовсе не это нужно…
– А что же?
– Свобода! А ты слишком осторожна, и Власов – дурак. Думаешь, что он пожертвует ради тебя жизнью? Он за себя печется, за свою разлюбимую женушку. Ведь трахнул тебя без согласия? Снова. Ха-ха-ха!
– Замолчи, – процедила Лина сквозь зубы. В тишине старого дома, голос показался ошеломительным и трескучим. – Я сама этого хотела.
– Ты и с Максом сама хотела…
– Только ты убила его!
– Мы вместе, не путай, – ее голос запищал, будто перегрузилась система компьютера, и резко стих.
– Что ты умолкла? – спросила Лина мысленно, но Темная не ответила.
Время капало оплавлеными жарой минутами, и световой день заворачивал к ночи. Нужно срочно найти воду, во рту стояла жестокая сухость. От нее воротило и жгло внутренности.
Глянув еще раз на спящего Кирилла, Кэйса захватила с пола пустую флягу из-под воды, стиснула рукоять ножа и смело открыла входную дверь. Она тоже зверь, пусть ее боятся. С потолка на голову посыпалась крошка побелки, ветер занес в дом запах спаренной солнцем травы и высушенного хмеля. И приторный вкус амброзии. Вот чего Ангелина боялась больше хищника.
Двор заполонили сорные высокие растения, виноград и дикая шелковица. Ангелина вспомнила, что видела еще яблоню у поваленных ворот. Как еда, фрукты очень даже подойдут, нужна только вода.
Кэйса прицепила флягу к поясу и, осторожно выглянув из-за угла, сжала нож до белых косточек. Она готова была драться и не собиралась больше прятаться. Сейчас день, и дикие звери для нее не страшны, потому что в этой местности главное пережить ночь… Хотя от скворцов не хотелось бы сейчас отбиваться? Они ведь днем напали.
Сквозь заросли просматривался силуэт колодца, но до него еще добраться нужно. Лина вернулась к дверям. В коридоре, приваленные гнилыми досками и трухлявыми тряпками, стояли садовые инструменты. Вытащив изогнутую лопату и прикрыв за собой дом, Кэйса уставилась на закругленный символ на съеденной коррозией и ржавчиной пластине. Он был заляпан грязью, но ядовито-желтый цвет вырисовывал круг. Невероятно знакомый знак. Стало холодно от плохого предчувствия, Лина судорожно сглотнула.
Сорвала лист репейника и потерла хорошенько по двери. Прикрыла нос, чтобы не вдохнуть мох и пыль и чуть не закричала. На желтом круге четко прорисовались три черных лепестка.
Карантин.
  
Глава 35. А бежать некуда
 
Ангелина долго стояла возле знака и смотрела не моргая на затертую временем краску. Во рту стало еще суше. От ужаса и страха. Что за болезнь сразила людей, что их даже не похоронили по-людски? Будто выжившие бежали и просто бросали дома. Или жителей здесь заперли? Оставили умирать… И уцелел ли хоть кто-то?
Тяжело выдохнув горячий воздух, Лина шагнула назад и окинула взглядом заросший сад. Казалось, что из темноты под ветками на нее кто-то или что-то смотрит. Выставив перед собой лопату, она медленно стала пробираться к колодцу. Вдруг там есть вода. Отчего-то жажда казалась страшнее, чем дневные мутанты. По сути безобидные животные, искалеченные плохой экологией.
Электронный браслет тихо пикнул и выдал сообщение отпечатком на коже: «Батарея заряжена». Прямые лучи солнца всегда очень быстро наполняли энергией современные гаджеты, да только Лине становилось худо от жары, но в тень уходить, где густые и высокие травы, она не решилась. Стерев пот со лба, она срезала ржавым острием лопаты первые кусты. Пыльца встрепенулась и засветилась на свету мелкой мошкарой. Облако полетало над головой и пересело на соседние кусты.
До колодца добиралась долго. Через несколько минут изнурительного труда Лина уже и забыла о страхе и не оглядывалась. Может, умереть от лап голодного животного было лучшим выходом?
– Нравится тебе Кирилл? – вдруг очнулась Темная в голове.
– Не твое дело, – мысленно и злобно ответила Кэйса.
– У меня есть предложение.
– Ты бесплотна, что ты можешь предложить?
– Не забывай, я могу выходить, когда я захочу. Не зарывайся, а то выбью тебя из тела, и будешь сидеть тихо.
Лина сглотнула и поняла, что нельзя бросать слова на ветер, даже если они могут спасти тебе жизнь. Стоит задуматься, нужно ли такое спасение.
– Почему тогда медлишь? – яростно замахнулась лопатой и отсекла голову чертополоху. Розовый колючий клубок скатился к ногам и, показалось, облегченно выдохнул.
Темная не отвечала. Последнее время Лина чувствовала странную легкость в груди и свободу мыслей. Будто вторая личность ослабела или пряталась в глубине сознания. Но из-за чего?
– Молчишь?
– Не спи с ним больше. Давай, ты откажешься от любых прикосновений и даже поцелуев, а я умолкну. Навсегда умолкну. Как тебе такое предложение?
– Заманчиво, – Лина приостановилась. До колодца оставалось пару метров. – Только где гарантии?
Внезапно сдавило виски. До острой боли. Лина вскрикнула и согнулась.
– Соглашайся, или я тебе мозг поджарю.
– Могла бы, – захрипела Кэйса и вцепилась в рукоять лопаты, – уже бы сделала это. Ты манипулируешь мной!
В голове разразился хохот.
– Конечно! Я как и ты жить хочу.
– Что тебе это даст? Почему с Максимом можно было, а с Кириллом нельзя? Чем не угодил?
– Мне он не нравится. Не вкусно!
– Ах, невкусно, значит?! Ты врешь, гадость такая! Переедание мучает? Скоро лопнешь?
– Замолчи! – взвизгнула Темная.
Лина выпрямилась. В голове стоял гул, словно рядом звонили колокола. Злость выворачивала наизнанку, хотелось заорать во все горло, но она лишь тихо прошептала:
– Ты не будешь мне диктовать что делать, когда делать и с кем! Поняла?!
Тишина разбавлялась щелканьем пульса в висках.
– Я еще сыграю свою роль. Ты пожалеешь! – прошипело в ответ многоголосие и затихло.
Холодные капли скатились со лба по лицу и побежали за шиворот. Лина отряхнулась, чтобы выйти из оцепенения и срезала очередной куст, обвешанный соцветиями в виде перевернутых зонтиков. Жара становилась невыносимой, удушливый запах разнотравья скручивал внутренности и царапал в носу. Лина чихала и отхаркивалась. Пить хотелось невыносимо.
В колодце чудом сохранилось ведро. Оно зияло с дырами, но должно было выдержать. Быстро зачерпнув со дна воды, Лина потянула ржавые цепи на себя. Алая, будто кровь, жидкость колыхнулась и пролилась на пол. Просочилась сквозь землю и оставила после себя влажные ленты на траве.