Лебёдка аэронавта (ЛП)

- Корабль пришвартовывается, - сказал он ей. - Мы немедленно должны пойти посмотреть, как выглядит этот новый хаббл.
Он подождал, пока Мышонок повторит то, что он сказал другим людям. Честно говоря, иногда он чувствовал, что люди просто притворяются тупыми. Разве было так трудно понять цивилизованную и превосходно сформулированную речь? Его отец часто говорил, что на самом деле люди настолько же глупые и беспомощные, насколько кажется со
стороны — по крайней мере, жизнь значительно упрощалась, если думать что это правда. Но Роул все же не был уверен до конца.
Минуту спустя, очень неприятный звук металла ударяющего о металл пронзил палубу. Это был один из тех человеческих шумов, которые были, он не сомневался в этом, созданы с одной единственной целью — раздражать кошек.
Звук, похоже, все же активировал людей. Мышонок и ее спутники встали и начали суетиться в той манере, как часто делали люди. Люди, которые управляли кораблем, занимались тем же, и после бессмысленной отсрочки, когда люди собрали все свои игрушки и сувениры, он, наконец, смог занять свое законное место в объятиях Мышонка и погнать их всех в правильном направлении.
Они спустились с корабля на деревянную платформу, которая, казалось, просто висела в открытом воздухе сбоку от Шпиля. Он должен был отдать должное людям там, где они заслуживали — они, похоже, умели строить интересные для кошек места. Они шли по скрипучим деревянным доскам, их шаги отдавались эхом.
- Мышонок, - сказал он, - а если человеческая платформа рухнет, разве мы не упадем на поверхность?
Он услышал, как ее сердце забилось быстрее, а ладони, зарывшиеся в его мех, вспотели.
- Вздор. Я уверена, что этого не произойдет.
Но она начала идти заметно быстрее.
Мышонок и ее спутники присоединились к довольно большому стаду людей, которые стояли вокруг, не делая ничего интересного или полезного. Они стояли там бесконечно, только изредка деля шаг вперед. Серьезно. Разве стоит удивляться, что глава их клана наконец-то упросил отца Роула, чтобы Тихие Лапы взяли руководство и оказали помощь?
Наконец, они прошли через относительно крошечное отверстие в стене Шпиля вместе с колонной таких же спокойных представителей человечества и по очереди, напрасно тратя впустую время, поговорили с вооруженными людьми, которые были не так важны, как большие шляпы. И только после того, как весь этот не поддающийся расшифровке человеческий ритуал был полностью удовлетворен, они вошли в хаббл Лэндинг.
Роул постоянно напоминал себе, что кошки бесконечно терпеливы, и что он совершенно не взорвется, если не выскочит из рук Мышонка и не отправится исследовать. Это не означало, что он не мог этого сделать, если бы захотел, потому что только кошки всегда были сами себе хозяевами. Он решил, что его терпение было практически легендарным — Мышонку повезло с ним, а Роул, более того, уже позаботился бы об этой проблеме или тайне или чем бы там ни было, пока она еще стояла в очереди для разговора с вооруженными людьми на входе в хаббл Лэндинг, и тем самым лишила себя великолепного триумфа.
Хотя, если задуматься он был самым важным членом отряда. Любая полученная слава была его по праву в любом случае.
 
На данный момент он решил примириться с ситуацией. Но если люди станут неуправляемыми, возможно ему придется принять меры. И кто станет его винить? Даже его отец не утверждал, что было целесообразно руководить пятью людьми. Хорошо известно, что люди становились более растерянными, чем обычно, когда сбивались в стада.
Хаббл Лэндинг был примечательным. Во-первых, потолок всего в половину высоты других хабблов, которые он видел. Он все еще возвышался даже над головой Мышонка, но более замкнутое пространство напомнило ему воздуховоды и вентиляционные тоннели, которые традиционно были территорией его народа. И в нем было множество людей. Хаббл Монинг считался густонаселенным хабблом, но, по сравнению с ним, в Лэндинге люди просто кишели. Сотни и сотни приходили и уходили сквозь дыру в стене шпиля. Десятки людей, торговавших сувенирами и безделушками (Мышонок сказала бы, что все они были людям абсолютно необходимы), выстроились вдоль стен в аккуратно устроенных киосках - и это даже была не рыночная площадь.
Голоса наполняли воздух, их было так много, что невозможно было вычленить конкретный разговор, в целом голоса создавали низкий гул, который немного напоминал завывания ветра в местах соединения вентиляционных тоннелей. Запахи тоже были очень сильными: неприятные, которые всегда появляются с людьми, аппетитные запахи разнообразной еды, и совершенно замечательные запахи, которые он не смог определить.
- Боже мой, - воскликнула человек Гвендолин. - Вы когда-нибудь видели столько прибывающих и уходящих людей?
- Это было бы прекрасным местом для проскальзывания вражеского агента в шпиль, - согласился человек Бенедикт.
Человек Фолли явно испугалась чего-то, хотя она точно была вне опасности насколько мог видеть Роул. Ее сердце билось очень быстро, и от нее смердело напряжением. Она не поднимала глаз от пола и держалась в нескольких дюймах от самого старого человека группы, мастера Феруса. Глаза пожилого человека были полуприкрыты, как будто он хотел, чтобы наблюдатель подумал, что он засыпает, но Роул прекрасно видел, как они озираются вокруг в почти кошачьей манере, подражая ему.
- Мастер Ферус? - обратилась человек Гвендолин. - Куда нам идти, сэр?
- Ммм? - отозвался Ферус. - Что такое?
- Может быть, жилье? - предложила Мышонок.
- Ах, отлично, да. - Он обернулся к человеку Бенедикту. - Молодой человек, вы не знаете приличной гостиницы?
- Я думаю, здесь их немало, но я останавливался в Гвардейском доме, когда был здесь, - произнес человек Бенедикт извиняющимся тоном. - Я знаю, что мы сможем нанять посыльного, который может нам помочь.
Человек Гвендолин нахмурилась.
 
- Разве мы не должны остановиться там в любом случае? В конце концов, это официальное расследование для Шпилеарха.
- Мы не можем объявить о нем официально, и мы не можем встать на постой в Гвардейском доме, - сказала Мышонок. - Если среди гвардейцев есть предатель, а мы