Дар Богов: Вторжение (СИ)

И тут подал голос Михей:
- Ужас… в кого мы превращаемся… слушай, Олег… ты прости меня за то, что я тебя бил и мучил… я был неправ.
- Ебать! – воскликнул Олег, - тогда и ты прости меня. Я погорячился с местью… Определенно погорячился 
- Хера се…, - обронила Вероника, - вы уже подружись? Да вы охуели… Ладно. Тогда поступим так. 
Девушка стала тихо напевать какую-то мелодию, при этом она изредка откусывала куски мясо с жареной руки Михея.
- Что это она? – спросил бывший враг у Рыбкина.
- Да хуй ее знает…. Колдует, наверное…
Пела Вероника довольно долго. За это время она уже обглодала руку и стала грызть кости. А потом пришли zombie-girls. Их было довольно много. Они появлялись со всех сторон и, вскоре, окружали поляну.
- Пойте, девочки, пойте, - ласково сказала им хозяйка города.
И они запели свою сладкую песню. От хора их голосов Олег быстро вошел в экстаз. Он стоял на коленках, пристегнутый к металлическим конструкциям и сотрясался от кайфа, который волнами расходился по всему телу. Прикованный рядом с ним Михей, судя по всему, чувствовал тоже самое. Их тела колыхались в такт песне.
Zombie-girls подходили все ближе. Олег не обращал внимания ни на Михея, ни на Веронику, ни на горящий костер. Он созерцал только поющих зомби-девушек, которые хищно облизывались, но продолжали петь. От этой песни, от их облизывающих губы языка, парень почувствовал дикое, нестерпимое сексуальное желание. Он даже попытался встать и побежать к zombie-girls Наручники больно впились в запястья, но Олег не замечал боли. Им двигало только мощное, как вулкан, вождение и огненная страсть. 
Парень рвался вперед изо всех сил. Но тут zombie-girls подошли сами. Они трогали его, целовали, иногда облизывали уши, лицо. Их волосы щекотали нос, и пахли чем-то ароматным. Олегу показалось, что он ушел в нирвану. 
Внезапно пение прекратилось. Рыбкин начал медленно возвращался к реальности. Вот небо. Яркое синее небо. Трава, высокая зеленая трава. Горящий костер, от которого дым идет прямо в лицо. Парень закашлял, зажмурился. Когда ветер изменил свое направление, Олег открыл глаза. Тело все еще дрожал от пережитого экстаза. Михей, стоящий рядом и все еще пристегнутый к арматуре, тряс головой, как будто пытался сбросить с себя это цепкое наваждение. 
- Ну что, мальчики, пора на перерождение, - улыбаясь, сказала Вероника, держа в руках ножовку, - кто первый? Ты? – она подошла к Рыбкину и положила пилу ему на шею. 
У парня от ужаса округлились глаза.
- Или ты, - девушка убрала инструмент от шеи Олега и приблизила к шее Михея.
- Напугали ежа голым задом, - усмехнулся тот, - я же бессмертный.
- Правильно! Вот ты и не боишься. А он – боится.
Вероника снова подошла к Олегу. Вжик пилой. На шее у парня кровавая полоса. Он вздрогнул, округлил от удивления глаза и глухо захрипел. Возможно, он закричал, но из-за перерезанного горла получился лишь хрип. Еще вжик. И еще. Хрустнули шейные позвонки. А потом голова слетела с плеч. Девушка подняла ее за волосы и посмотрела прямо в глаза. Михей тем временем отвернулся, чтобы не видеть этот ужас. А на лице Олега застыла гримаса боли, страха и удивления. Он вдруг понял, что чувствует свое тело, которое уже не в контакте с головой. Рыбкин даже попробовал пошевелить рукой. Обезглавленное тело при этом нелепо дернулось в конвульсиях. А потом парень почувствовал, что проваливается в темноту и ощутил присутствие Системы. 
  
Глава 32
 
Первой мыслью Олега было попросить Систему отправить его хоть куда-нибудь, но подальше от этого жуткого города. Но мысль потонула в сладком гуле голосов zombie-girls, которые заволокли сознание мягким дурманом. Рыбкин понял, что не может думать, а может лишь беспомощно висеть в пустоте бестелесным расслабленным духом. Да, он ощущал себя именно расслабленным как во время сеанса релаксации, несмотря на то, что никакого тела у него не было. В его сознании присутствовала лишь спонтанная радость от ощущения своего бытия и песня девушек-зомби. 
 
А потом Система начала прокручивать события в обратном хронологическом порядке. Ощущение отделенной от тела головы, боль, ужас. Экстаз от песни. Парень вновь пережил эти ощущения, и они долго не отпускали его, пока жизнь прокручивалась задом наперед. 
Школа. Звенит звонок на урок. Олег, боясь опоздать, бежит по коридору. Вдруг обо что-то запнулся. Растянулся на полу. Очень больно. Вдобавок, висевший за спиной ранец раскрылся, и учебники с тетрадками рассыпались на пыльный пол. Откуда-то сверху доноситься девичий смех. Это Ленка из 7-ого «б». Она, такая красивая, в белой кофточке и сарафане в клеточку, с белыми бантами на голове, стоит возле мальчика и хохочет от его неуклюжести. Теперь еще и стало обидно. Очень обидно. Рыбкин встал, поспешно собрал в ранец вещи. Ему очень хотелось заплакать, но школьник сдерживал себя изо всех сил:– мужчинам плакать нельзя. А тут еще из носа выпало несколько капель крови, они упали на пол, оставив на нем красные кляксы.
Олег вспомнил, что после этого случая было что-то такое, за что ему было очень стыдно. Но не хотел вспоминать, что именно, но Система настойчиво долбила его разум, пытаясь докопаться до истины. Все нутро Рыбкина этому сопротивлялось, в его разуме боролись две силы: Система и подсознание. Подсознание победило, заставив систему идти дальше в прошлое.
И тут Рыбкин вспомнил, что надо бы попросить Систему отправить его на перерождение в более подходящее место. Но куда? Этого парень так и не придумал, а Система думать не давала, продолжая прокручивать кадры из жизни. И вот она добралась до начала. С ползаньем по полу, ощущением соски во рту и ссанием в подгузник. Появились «песочные часы» и сообщение, что конструируется новое тело.
Олег очнулся посреди улицы, прямо на горячем асфальте. Стояла невыносимая жара. Вокруг какие-то магазинчики с вывесками на турецком языке: это парень определи по латинице с характерными диакритическими знаками. «Неужели это тот же город?» - в ужасе подумал он, забегая в первый попавшийся магазин в поисках хоть какой-то одежды: жара это еще не повод бегать без трусов.
Рыбкин быстро нашел шорты, футболку, какие-то шлепки. Потом просто быстрым шагом пошел в первом попавшемся направлении, иногда переходя на бег. Он не думал о том, куда бежит и что будет делать потом, лишь бы оказаться подальше от этого жуткого места.
Через пару кварталов парень сообразил, что лучше одеться во что-то более плотное. Да, жарко, солнце печет нещадно, несмотря на то, что оно уже склонилось низко над горизонтом. А это значит, что кожа на руках и ногах может обгореть. Да, регенерация излечит солнечный ожог. Но не сразу, все равно пройдет какое-то время. К тому же, сама регенерация вызовет голод, а где искать еду, Рыбкин пока не знал.
В очередном магазине Олег нашел льняные светлые брюки, бежевую рубашку с длинными рукавами, бейсболку, кроссовки. Переоделся. Двинулся дальше. Он находился на узкой улочке, идущей между одноэтажными каменными домиками. Случайно заметил аптеку, в которой были выбиты стекла. Какие-то таблетки были рассыпаны рядом на асфальте. На витрине стоял несколько маленьких бутылочек минералки. Только сейчас парень обратил внимание, что его еще и мучает жажда. К сожалению, просто протянуть руку и достать их не получалось. Необходимо было забраться внутрь, через окна, и при этом ухитриться не напороться на острые края стекла, торчащие из рамы: войти через дверь не получалось, так как она была заперта.
Осмотревшись, Олег нашел несколько сваленных возле стены одного из домов деревянных ящиков. Соорудив из них импровизированную лесенку, парень перепрыгнул опасный карниз и очутился в помещении. Тут царил кавардак. Опрокинутые полки, разбитая витрина. Разбросанные на полу медикаменты. Впрочем, некоторые лекарства лежали в ящиках или стояли на немногочисленных целых полках. «Хорошо бы найти антибиотики», - подумал Олег, - «Бессмертные тоже могут подхватить заразу, да и продать лекарства можно будет, если что». Правда, читать по турецкий Рыбкин не умел, поэтому от идеи прихватить с собой немного медикаментов, пришлось отказаться. Олег ограничился водой. Пару бутылок он выпил, остальные забрал с собой, сложив их в пакет, который нашел здесь же.