Это (не) взаимно (СИ)

Помешал ей совокупиться с этим козлом! Идиотка!
Прихожу немного в себя уже возле машины, когда, засунув сестру в тачку, получил от неё привычный набор комплиментов. Пока обходил машину, несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул, разжимая кулаки. Пальцы дрожали, а в голову будто снаряд запустили — снова эта разворачивающая виски боль.
Махнул охране, чтоб сопровождали, а сам уселся за руль.
Запах её парфюма, тягучий и пряный, тут же напомнил мне, что она совсем рядом. А мне не нравится, когда между нами так мало расстояния, поэтому, едва сестра собралась ко мне на переднее сиденье, грубо прервал любые попытки пересесть.
Вышло даже грубее, чем планировал, но она сама виновата! Сидела бы там, пыхтела и не рыпалась!
И то ли мои молитвы господь услышал, то ли Рокс заснула просто, но в салоне авто было тихо, и я мог немного расслабиться. Это всё она! Как только рядом, то сразу начинается реакция, превращающая меня, замечательного и прекрасного, в злого и опасного.
— Откуда ты знал, что Макс не побежит вызволять из плена мою задницу?
Бросил быстрый взгляд на девушку через зеркало. Уверенная, спокойная и даже немного самодовольная. Значит, притихла ради выяснения причин.
— От верблюда, Рокс! — цежу я, пытаясь держать себя в руках. — Только дебил не знает, что ты для него сродни святого Грааля — где-то есть, но ещё не под ним.
Девчонка фыркнула, то ли польстившись сравнением, то ли пытаясь так высказать своё неодобрение. Проверять даже не стал, и так кровь по венам ещё как лава.
— То есть развести его на женитьбу у меня бы не вышло?
После такого вопроса хотелось бросить к чертям руль, схватить её за плечи и трясти это безумное создание, пока вся дурь из башки не повылетает.
— Если хочешь доехать до дома без аварии, то прошу помолчи, ради всего святого. Дома поговорим.
— Дома?! — ухмыльнулась Роксана, и я как наяву видел красивые губы, изогнутые в кривую линию, что всё равно её не портило. — Особняк отчима снова стал тебе домом?!
— Не жадничай, — не думавши, отозвался я, так как моё молчание никак не остановит сестру, если она решила выговориться.
— Ой, да подавись, пожалуйста! Было бы что терять, кроме квадратных метров с дизайнерским ремонтом.
В душе заворочалось сочувствие, а следом и вина. Я-то тоже не радел, чтобы сиротке стало уютнее, а потом и вовсе оставил её на попечение вечно занятого политика.
— Мне показалось, или ты с Максом знаком?!
За углом показался кусок крыши особняка мэра. Спасение от душещипательных тем, которые так жаждет обсудить сестрёнка.
— Не показалось.
— То-то я думаю, что за нами после такого удара в морду ни одна его шавка охранная не дёрнулась. Уважает или боится?
— Не угадала.
— И удар у тебя хорошо поставлен. Не знала, что ты вообще драться умеешь.
— Ты много чего обо мне не знаешь, Роксана, так что прекрати трепать мои нервы и дальше.
— Ну да ладно, соплежуй, не начинай. Я тебе, можно сказать, комплимент решила сделать, и тем более кое-что интересное мне о тебе всё-таки известно.
Мы приехали, так что неспешно вырулил в гараж, заглушил двигатель и только после, развернувшись к девчонке, ответил.
— Роксана, поговорку знаешь про «не буди лихо»?!
Снова эта ухмылка, и она наклоняется ко мне ближе. Хочу сразу отклониться, но тонкие пальцы с длинными красными ногтями успевают схватить меня за галстук.
— Знаю, Кир! И что?! — низким грудным голосом шепчет девушка, заставляя напрягаться моё неразумное тело.
— Так не буди его во мне. Я не твой папочка, и твои капризы мне по барабану. Доведешь — запру в комнате без интернета до самого возвращения Тихомирова.
— Не посмеешь, — тут же ощетинивается она, наматывая ткань на свою руку, тем самым превращая галстук в удавку.
Но я этого не замечаю и того, что дышать становится труднее, так как расстояние между нами непозволительно маленькое. И вижу, как расширяются её зрачки, а гнев превращает пухлые губы в две полоски презрения.
— А ты проверь, дорогая моя, и посмотрим, что я посмею, а что нет.
 
И пока мой разум ещё принадлежит мне, выдергиваю галстук из её пальцев и сразу сажусь прямо.
— Можешь шагать в дом, разговор окончен!
— Как бы не так, Кирюша! Ты, значит, позоришь меня перед друзьями, бьёшь морду моему ухажёру, таскаешь на плече как резиновую куклу, а после, не дав ни одного нормального пояснения, отправляешь прочь. Не охренел в конец?!
— Роксана, последний раз предупреждаю, завязывай ругаться матом, а иначе вымою рот с мылом!
Вышел из машины, пряча ключи в карман, и быстро пошёл в дом. Без меня эта зараза там тоже сидеть не станет, раз на повестке ночи у неё суши, в которых вместо рыбы мой мозг, замотанный в мои же нервы.
— Сабуров, мне не пятнадцать, если ты вдруг забыл! Хочу ругаться- ругаюсь, хочу трахаться с мужиком — трахаюсь! И засунь свои нравоучения в задницу, а потом вали к ебени матери хоть в Грецию, хоть в жопу бабуина.
Она орала на весь гараж, который своей пустотой резонировал послания девушки, наверное, на весь наш район. Затем слышу яростное хлопанье дверей и быстрый стук каблуков по цементному полу в мою сторону.
Торможу, едва оказываюсь по другую сторону двери, отделяющей жилую часть дома от гаражной. Жду появление моей отважной, для чего мне даже головы поворачивать не надо. Двери тихо разъезжаются в разные стороны, и густой запах женского парфюма тут же окутывает мой нос.
— Договорились! — соглашаюсь с ней и снова перехватываю тонкую талию. — Хочешь купаться-пошли!
— Ай, дегенерат обдолбанный! Пусти! — верещит девчонка, брыкаясь ногами и колотя кулаками по спине.
Опасаясь дырок в теле от её длинных шпилек, сбрасываю к чертям туфли, что вызывает новую волну негодования.
— Ты совсем, придурок?! Это же мои любимые, дизайнерские!
Но мне пофиг, хоть сама золушка в них принца на балу совращала, поэтому дополнительно пинаю одну туфлю, упавшую рядом с моей ногой, чтобы не мешала идти.
— Ах ты! Жлоб! Хмырь противный! Ненавижу гадину такую!
— Взаимно, дорогая! — тут же отвечаю дикарке.
— Кирилл Олегович?! — изумлённо восклицает помощница отчима, выбегающая нам навстречу.
Видимо, наши крики разбудили бедняжку, так как она хоть и в халате поверх ночной рубашки, но повязку для сна снять со лба забыла. Спешила.
— Агнесса, вызывайте охрану и скорую тоже, а лучше психиатрическую бригаду. У моего брата совсем с головой плохо!
Женщина, приоткрыв рот, всё также стоит на месте, вцепившись в перекладину лестницы, ведущей на второй этаж. Она переводит взгляд с задницы Роксаны на моём плече на моё лицо, а затем обратно, не понимая, что ей делать.
— Агнесса, как вас по отчеству?! — забываю я, ибо там не всё так просто.
— Робертовна, — едва слышно молвит в ответ.
— О точно! Агнесса Робертовна, спокойной ночи, извините за этот шум. Я сейчас устраню его источник — смою в канализацию.
И, так как неугомонная девчонка всё также брыкается, делая мне больно, хлопаю ладонью от всей души по задней поверхности голых бёдер.
— Ах ты сучонок! Да я тебе член бантиком завяжу! — срываясь на фальцет, орёт Тихомирова, а мне словно бальзам на душу.
Ну сейчас доберусь до ванной и замочу её там!
— Кирилл Олегович, а точно… — волнительно сцепляя пальцы рук между собой, начинает Агнесса, но я сегодня уверен как никогда.
— Точно! Давно пора!
— Ну тогда ладно, — и отступает от перил, тем самым освобождая проход на лестницу.
Роксана, понимая, что и Агнесса не собирается её спасать, выдаёт очередной набор матерных перлов, что бедная женщина бледнеет и тут же уходит в свою спальню.
Наверное, придётся вместо мыла ей в рот хлорки налить, чтобы навсегда вытравить из этого сексуального ротика нечисть, которую он ежедневно несёт.
  
Глава 5
 
Роксана