Девушка: В одиночку

– Хреново, правда?
– Да, поэтому я не смогла отдать это полиции, – сказала Элла.
Она достала блеснувший кусок металла из кармана и положила его на кровать Алекса. На нем были выгравированы слова: «АЛЕКС, НЕВАЖНО, КАК ДАЛЕКО МЫ ДРУГ ОТ ДРУГА, – ТЫ ВСЕГДА БУДЕШЬ В МОЕМ СЕРДЦЕ».
Алекс увидел кольцо и сразу же прикрыл рот рукой и ахнул. Он вытер рукавом глаза, на которых выступили слезы.
– Что за… Где вы его достали?
Элла пожала плечами.
– Так выглядит настоящая магия, – засмеялась она.
На самом деле Элла и сама не знала. Прошлой ночью, когда ее везли в больницу, она сунула руку в карман и нашла там кольцо для ключей. Возможно, она подняла его с пола, когда искала оружие во время драки. А может быть, забрала у него, когда избивала до полусмерти.
– Спасибо вам большое. Думаю, это не случайность, – сказал Алекс, сдерживая слезы. – Это кольцо спасло меня. Я знаю, что мама смотрела на меня сверху, когда этот психопат пытался убить меня. Это она ему помешала.
Элла улыбнулась.
– Могу я о чем-то тебя попросить? Никому не говори, что я дала тебе это.
Алекс искренне покачал головой.
– Это наш секрет. Спасибо вам.
Впервые за всю неделю Элла испытывала лишь положительные эмоции. Она видела плоды своей тяжелой работы. Она увидела в Алексе немного себя, но Алекс теперь был свободен от оков, которые сдерживали бы его до конца жизни, если бы убийца сбежал. Элла знала, что сделала важное дело для семей жертв, но видеть настоящие слезы радости, настоящую благодарность перед собой, было самой лучшей наградой. Впервые она чувствовала, что все это стоило того. Правосудие свершилось.
Может, это и не залечит душевные раны, но это был знак того, что он боролся с трудностями и выжил, чтобы рассказать об этом. Алекс обязательно услышит о недавних убийствах в новостях и, возможно, его будут донимать распросами о произошедшем всю его жизнь. Элла надеялась, что эта безделушка позволит ему помнить о том, что он вышел из этой схватки победителем.
* * *
Она наблюдала за тем, как Алекс покинул отделение вместе с отцом, пока ждала кофе из автомата, чтобы зарядиться перед долгой дорогой домой. Пока машина жужжала, сзади возникла тень. Кто-то подошел сзади, слишком близко для незнакомца.
В отражении на торговом автомате Элла увидела размытые очертания человека, которого она видела днем ранее.
– Так вы думали, я – серийный убийца, да? – спросил голос.
Элла обернулась и оказалась лицом к лицу с доктором Ричардсом, которого она ошибочно считала убийцей. Рипли рассказала ей о своей встрече с ним прошлым вечером. На лице Эллы отразились поражение и стыд.
– И я ошибалась. Извините, – сказала она, надеясь, что он не разозлился из-за ее предположения.
Его глаза были воспаленными, красными. Элла вдруг почувствовала глубокую вину за то, что вообще могла предположить его причастность.
– Откуда вы узнали?
– Ну, я заподозрил что-то неладное, когда включил телефон и обнаружил там двадцать пропущенных звонков.
Элла обезоруживающе улыбнулась.
– И все?
– Нет. Во-вторых, я понял, что что-то не так, когда агент ФБР ворвалась в палату моего отца в поисках меня.
– Ох, – Элла усмехнулась. – Что ж, похоже, мы выдали себя.
– Самую малость.
– На самом деле мне очень жаль. Ваша секретарша сказала, что вы празднуете день рождения, и я неправильно все поняла. Это целиком и полностью моя вина. Не вините в этом полицию или кого-то еще.
– Все нормально. Мы все порой ошибаемся. Бог свидетель, я сам сделал несколько ошибок в секционной, и знаете что? Ошибки всегда можно простить, если ты имеешь смелость признать их. Вы имеете, поэтому спасибо вам.
Элла не ожидала такой реакции от человека, которого она считала убийцей.
– Я ценю ваше понимание. Многие повели бы себя иначе на вашем месте, – улыбнулась она.
– Все хорошо. Не совершая ошибок, ничему не научишься. Что ж, не буду вас задерживать. Вам, наверное, нужно идти.
 
Элла задумалась. Ей отчаянно хотелось остаться и поговорить, извиниться за то, что сделала такие предположения о ком-то, кого едва знала, едва не испортив ему жизнь.
– Передавайте отцу поздравления, – сказала она.
– Спасибо, но не получится. Он умер прошлой ночью.
– Умер? О, боже, мне так жаль, – чувство вины усугубилось, она ощущала его в желудке. – Вы в порядке?
– Да, то есть я потерял его уже давно, если быть честным. Все к этому шло. Я просто рад, что мне удалось провести с ним немного времени, прежде чем он ушел.
– Это большее, что вы могли получить. Воспоминания – это дневник, который мы вечно носим с собой. Пока он в вашем сердце, он с вами. Мой отец так же живет в моем сердце.
– Мне жаль это слышать, но, кажется, у нас много общего. Жаль, что вам нужно так быстро уезжать.
– На самом деле прямо сейчас. Мой самолет до Вашингтона отправляется через несколько часов.
– Жаль. Хотел бы я полететь с вами. Я никогда не был в Вашингтоне. Как там?
– Людно и воняет серой, но, думаю, вам понравится, – пошутила она. – Вам нужно приехать. Могу узнать, есть ли там вакансии коронера, если хотите.
– Это было бы здорово. А если нет?
– Тогда проверю, нет ли у них вакансий серийного убийцы.
Они оба засмеялись.
– Хорошо. У меня есть ваш номер телефона, – сказал он.
– Напишите мне в этот раз, хорошо? Я буду ждать.
Они попрощались и разошлись в разные стороны. Элла не знала, увидит ли его снова, но возможность – лучше, чем ничего.
  
ЭПИЛОГ
 
Элла открыла глаза. Она была на высоте тридцати тысяч футов над землей. Она сидела, закинув ногу на ногу, в белом кожаном кресле, а рядом стюардесса наливала напитки для людей в соседнем зале. Напротив сидела Рипли, активно печатая что-то на своем ноутбуке.
Рипли заметила ее взгляд.
– Прости, я разбудила тебя? Ненавижу делать эти отчеты, поэтому печатаю их, как угорелая.
– Нет, не разбудили. Думаю, я все еще утомлена.
– Неудивительно. Когда вернемся, возьми пару выходных, дальше смотри по состоянию.
Перспектива вернуться в разведывательный отдел теперь казалась ей странной. Не то чтобы она переросла его, но она чувствовала, что за прошедшие несколько дней сделала для мира больше, чем за последние двадцать восемь лет. Но пусть даже так, с такими ранами, такой ли жизни она хочет для себя в будущем? Хочет ли она закончить, как Рипли: каждую неделю летать по стране, поглощая подробности самых жутких убийств в Америке?
До сегодняшнего дня она бы сказала, что нет. Но то чувство, когда она сказала Алексу, что поймала монстра, который бы, несомненно, охотился бы за ним вечно, было незабываемым.
Рипли слишком громко захлопнула ноутбук.
– Ты бы сделала это еще раз, Дарк?
Элла выглянула в окно и наблюдала, как крошечные здания под ней исчезают из виду. Под ними появились облака.
– Не знаю. А что? Вы бы хотели, чтобы я продолжила?
– Это не мне решать. Помнишь, что я тебе говорила? О том, чтобы не романтизировать эту работу?
– Конечно.
– Я говорила серьезно. Твои таланты могут быть полезными и в других сферах, поэтому не думай, что ты обязана и дальше этим заниматься. Эдис захочет, чтобы ты вернулась, когда прочитает мой отчет. Я в этом не сомневаюсь, но решать только тебе. Не позволяй ему уговорить тебя.
– Не позволю. Спасибо за совет, но, по правде говоря, это нелегкий выбор. Часть меня хочет этого, но другая кричит: «ни в коем случае!»
– Если у тебя возникнут вопросы, обращайся ко мне в любое время, хорошо?
 
Элла на мгновение задумалась.
– Что ж, у меня есть вопрос.
– Ну же.
– Несколько дней назад вы сказали, что за свою карьеру только раз охотились на подражателя.
Рипли откинулась на сидении, явно понимая, к чему клонит Элла.
– Так и есть.