Сентябрь (СИ)

========== Часть 14 ==========
Только закрыв дверь за собой, Тэйлос опустился на край чугунной ванны, не глядя крутнув кран, чтобы выпустить воду, и постарался преодолеть головокружение. Дурнота отступила не сразу, и Тэйлос едва нашёл в себе силы, чтобы снять одежду и оставить её на крючках у двери. Ванна наполнялась достаточно быстро, Дэвид был прав, вода действительно оказалась горячей, так что, едва перестало темнеть в глазах, Тэйлос шагнул через край.
Вскоре он смог расслабиться, погрузившись почти по подбородок. В запотевшем зеркале, занимающем всю противоположную стену, он видел самого себя, но из-за пара облик размылся и стал почти фантастическим. Тэйлос, повинуясь неясному импульсу, переместился ближе и провёл ладонью, вытирая капли. Отражение его удивило — глаза оказались тёмными до черноты. Словно что-то подменило привычную светло-голубую радужку. И нельзя было сказать, что так сильно расширились его зрачки. Нет, они оставались обычного размера.
«Быть может, мне мерещится от усталости», — подумал он и отклонился, избегая взгляда отражения. Снова вытянувшись в воде, он успокоил участившееся дыхание, и сразу же его потянуло в сон. Тэйлос решил, что не будет особого вреда, если хотя бы на мгновение закрыть глаза. Удобно устроив голову на бортике, он расслабился и сразу же соскользнул в темноту.
Он оказался в полном мраке и тишине. Было холодно, так, что его тут же начала бить дрожь, и куда бы он ни повернулся — невозможно было что-нибудь различить. Чернота — почти живая, почти осязаемая — пугающе шептала на разные голоса, и Тэйлос замер, не понимая, где находится.
Мгновением позже он осознал, что связан. Он не мог пошевелиться, не мог заговорить — что-то вязкое заклеило рот. Он будто бы оказался посреди паутины. Запоздалый страх смёл его огромной волной, заставил забиться, задёргаться, словно Тэйлос действительно был всего лишь мотыльком или мухой и неудачно попался восьмиглазому охотнику. Почти выбившись из сил, Тэйлос ничего не добился — незримые путы только прильнули ближе к коже, почти причиняя боль. Он тяжело втянул ставший обжигающе ледяным воздух через нос, и замер, осматриваясь, хотя темнота как будто бы стала ещё гуще, и даже собственные руки, раскинутые в стороны, он мог рассмотреть с трудом.
Внезапно послышался смех — пока далёкий. Следом зазвучали шаги, будто бы он находился в центре огромного сводчатого зала, и кто-то шёл к нему, медленно и чётко впечатывая окованные металлом каблуки в камень.
Тэйлос снова ощутил, как внутри поднимается ужас. Он отчего-то до отвращения, до тошноты боялся того, кто приближался к нему. Он почти готов был потерять разум, и если б только мог кричать — сорвал бы голос, когда услышал холодное и насмешливое:
— Попался!
…но в этот момент тёплые ладони уверенно легли ему на плечи.
Он узнал прикосновение сразу, как будто имя звучало на кончиках пальцев. Он увидел себя на миг распластанным в чёрной паутине, а позади — прямо у него за спиной — возник Дэвид, и пусть он не излучал света, но темнота, шумно встрепенувшись, отпрянула назад. Чёрные волокна, опутывавшие запястья, заклеившие губы, опали пеплом, и уходящий мрак потащил серые хлопья за собой вместе с холодом, страхом, шагами и пугающим голосом.
Тэйлос моргнул. И только тогда понял, что у него были закрыты глаза.
— Просыпайся, — мягко сказал Дэвид. Казалось, что он по-прежнему поддерживает, мягко, но настойчиво тянет куда-то. Его голос пробудил в душе Тэйлоса чистую радость, ликование, которого он прежде не знал. И тогда он захотел обернуться, и это желание позволило ему получить контроль над собственным телом. Он резко обнял Дэвида, прижался к нему, стремясь поделиться своим незамутнённым счастьем, и отпустил его не сразу — только несколько томительных мгновений спустя.
— Проснуться? — переспросил он, осознав внезапно, что именно сказал ему Дэвид. Он мельком осмотрелся, но мир ускользал от его взгляда, он был теперь наполнен цветными пятнами, мелькал, как в калейдоскопе собираясь во фрактальные узоры. — Разве я сплю? Вот почему так хорошо и спокойно?..
 
— Спишь… в каком-то смысле, — уклончиво ответил Дэвид, ловя его за подбородок и поворачивая к себе лицом. Тэйлос встретился с ним взглядом и осознал, что Дэвид чересчур серьёзен. — Нам нужно вернуться.
— Вернуться, — повторил за ним Тэйлос, словно в этом был какой-то особенный смысл.
— Ничего не бойся больше, — добавил Дэвид. Его ладонь коснулась груди Тэйлоса, замерла прямо напротив сердца. Лёгкий, но резкий толчок как будто бы сотряс весь этот цветной и причудливый мир, всё сновидение. Опора под ногами исчезла, Тэйлос ощутил головокружительное падение, почти готов был вскрикнуть, но вместо того резко вдохнул и… пришёл в себя.
Оказалось, он был обёрнут большим махровым полотенцем и лежал на полу ванной. Его голова покоилась на коленях Брун, влажные волосы намочили дорогую ткань её платья, а Дэвид сидел рядом, на расстоянии вытянутой руки, привалившись к зеркалу спиной. Глаза его были закрыты, он что-то беззвучно говорил — было видно только, как быстро шевелятся его губы.
— Тс-с-с, — Брун придержала Тэйлоса за плечи, заметив, что он чуть дёрнулся. — Не трогай, он должен вернуться сам. Ты только помешаешь.
Тэйлос попытался вздохнуть — грудь саднило, внутри словно поселилась какая-то тяжесть — и закашлялся, сплёвывая воду. Горло охватило едкой болью, заломило виски, отчего в голове стало до звенящего пусто. Брун помогла ему сесть, осторожно пробежала чуткими пальцами по спине, точно проверяла что-то, а после спокойно кивнула.
Тэйлос смущённо поправил попытавшееся сползти с плеч полотенце, но Брун уже смотрела в сторону — на Дэвида, который пока не торопился открывать глаза. Тэйлос с удивлением обнаружил, что не желает задавать вопросы. Ему совсем не хотелось знать, что случилось. Напротив, он мечтал бы забыть, но образы сна, который был, похоже, совсем не сном, против его воли возникли перед глазами — и чернота, и смех, и шаги.
Тэйлос представил, что Дэвид теперь где-то в одиночестве, что тот пёстрый мир отличается чернотой изнанки, и, значит, тот, кто скрывается в нём, тот самый паук теперь может поймать его в паутину.
Он уже хотел поделиться ужаснувшей его идеей с Брун, когда веки Дэвида дёрнулись, и он открыл глаза, сразу же встречаясь взглядом с Тэйлосом. Выражение его лица на миг стало мягким, но затем он повернул голову к Брун.
— Всё в порядке, он не найдёт к нам дорогу, — он шумно вздохнул, закрыл лицо ладонями и с усилием провёл ими по щекам, будто стряхивая с себя невидимые нити.
— Хорошо, — в голосе Брун звучало напряжение. — Но ты должен остаться с Тэйлосом на ночь. Кто знает, куда уже простираются его владения. Не стоит сбрасывать со счетов то, кем он стремится стать…
Тэйлос не понял ни слова, но Дэвид кивнул, встал сам и помог ему подняться. Брун окинула их задумчивым взглядом, тут же резко развернулась к ванне и потянула за цепочку, чтобы спустить воду.
Тэйлос проследил её действия бездумно и тут же задохнулся от удивления — вода оказалась чёрной.
— Идите, — повторила Брун. — Я должна кое-что сделать, и мне не потребуется помощь. Дэвид, — она замолчала на миг, снова оглянулась на них, — понимаешь ты теперь, что если бы ритуал был завершён, такого не случилось бы? — она шумно вздохнула. — Мы растревожили осиное гнездо. Дай Тэйлосу отдохнуть, чтобы уже завтра мы смогли закончить то, что требуется. Мы больше не можем рисковать его жизнью. Ты больше не имеешь права оставаться беспечным.
— Тэйлос… Ты можешь идти? — уточнил Дэвид, подставляя плечо. Он ничего не ответил Брун, только помрачнел.
 
Качнувшись и удержавшись за край ванны, Тэйлос наконец почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы сказать:
— Вероятно, смогу.
Они добрались до постели, и Тэйлос сел на свежую простынь, внезапно чувствуя почти что стыд за свою наготу. Он видел влажные следы на рубашке Дэвида и сознавал, что виноват в их появлении. Однако прежде чем он сумел подобрать слова, чтобы извиниться, Дэвид опустился перед ним на корточки и заглянул в лицо.