Опасный контракт (СИ)
Ника не сопротивлялась, она со страхом смотрела на мужчину снизу вверх и ждала, что он скажет.
Но Васнецов, видимо, никак не мог собраться с духом.
Для Ники это было очень странно, обычно Алексей долго не размышлял, сразу же приступал к делу или даже кидался в бой.
— Говори же! — воскликнула девушка. Она не могла ждать, от волнения сердце выпрыгивало из груди.
— Прости меня, Вероника! Я ужасно раскаиваюсь… Теперь я понимаю, как жестоко с тобой поступил… Жестоко и несправедливо.
— Что? О чём ты… — Синие глаза девушки вспыхнули изумлением. Ника ждала какой-то информации о мамином здоровье, но услышала совсем другое.
К обсуждению их давней ссоры она была совсем не готова.
Васнецов крепко сжимал её плечи и не сводил с неё пылающего взора.
— Я должен всё объяснить. Тогда… пять лет назад… мне прислали на телефон компромат. А я и поверил, идиот.
— Компромат… — смутилась Ника. — На меня? Я так и думала!
Несколько минут она молчала и нервно кусала губы.
— Знаешь, Васнецов… Я действительно один раз в жизни сходила на мужской стриптиз. Но не по своей воле. Я о таком развлечении вовсе не мечтала. Но ты расценил мой поступок как преступление и выгнал меня из дома. Всё, проехали! Пять лет прошло. Зачем теперь просить прощения?
— Да причём тут стриптиз, Вероника…
— А разве… Подожди… Я решила, что ты не смог мне простить тот девичник в клубе. Меня заманила Ольга. Помнишь её? Жена твоего друга Игоря Жукова.
— Никакой он мне не друг! — вскинулся Алексей.
— Ну, знакомый… Не важно! Не понимаю, зачем ей это понадобилось… Ольга затащила меня в закрытый загородный клуб, откуда и не выберешься. Мне было неприятно смотреть на кривляющихся мужиков… Да разве это мужики! В общем, я пыталась сбежать, но Ольга умоляла не портить ей девичник. Потом я вернулась домой — а ты в ярости. Поняла, что тебе уже кто-то доложил, как твоя жена развлекается. Решила, что упала в твоих глазах. Ты женился на чистой девушке, а я повела себя как испорченная девица. Но я себя виноватой не считаю!
— Вероника… Всё было специально подстроено, чтобы разлучить нас. И этот девичник, и видео, которое мне слили на телефон. А о стриптизе я даже не знал. И уж конечно, не стал бы ссориться из-за такой ерунды. Скорее, посмеялся бы.
Целую минуту Ника напряжённо молчала, осмысливая полученную информацию.
— Что же такое тебе прислали? — наконец выдавила она. — Даже страшно представить…
— Жуткую гадость. Фейк. Но видео было сделано очень качественно. И я купился на него, как последний идиот. А правду выяснил только сейчас.
— Как ты её выяснил?
— Совершенно случайно, Ника! Вся эта история связана с «Альбатросом», помнишь этот проект? Конкуренты постарались вывести меня из игры, и у них это отлично получилось. Потому что я поверил компромату и просто сошёл с ума от ярости.
— О, да… — Ника передёрнула плечами. — Страшно вспоминать, что с тобой было! У меня до сих пор мороз по коже… А что на том видео? Что-то ужасное?
— Ужасное.
— Ты его сохранил?
— Нет, уничтожил.
— Понятно.
— Ника… Я совершил ошибку. Не дал тебе шанса оправдаться, ничего не выяснил… Пожалуйста, прости! Я украл у нас пять лет жизни. Они могли бы стать чудесными, а вместо этого мы мучились — и ты, и я. Егорка — тоже. Сын рос вдали от меня, ты надрывалась, чтобы обеспечить его и свою маму… Моему поступку нет оправдания. Что бы я ни говорил, я всё равно останусь виноватым. Я это понимаю…
Алексей резко замолчал — как будто у него закончились слова. Он притянул Нику ближе к груди и заключил в объятия.
— Прости меня, малыш… — тихо пробормотал он. — Моя маленькая девочка… Прости, умоляю! Я хочу всё исправить. Моё место рядом с вами, вы моя семья. Давай попробуем начать всё с начала?
Ника сокрушённо помотала головой:
— Отпусти, пожалуйста.
Алексей нехотя расцепил руки и выпустил пленницу из объятий. Ника отошла к окну, опёрлась о подоконник и скрестила руки на груди.
— Милая… Я готов на что угодно, лишь бы ты меня простила… — с мрачным отчаяньем произнёс Алексей.
— Простить?! Васнецов! Но ты в тот момент не был зелёным пацаном! Ты уже был взрослым мужчиной. Проворачивал крупные сделки, просчитывал сложные операции. Когда ты обсуждал дела с партнёрами, я половину слов не понимала! И вот, весь такой умный, ты позволил себя одурачить? Позволил каким-то уродам разрушить наш брак? Ты должен был врубиться, что это подстава! Как ты мог… У тебя, видимо, совсем отключились мозги!
— Да, Вероника, да! Отключились. Я поверил… Это была чудовищная ошибка. Но позволь мне всё исправить.
— Поздно исправлять, Васнецов! Поздно! Я очень тебе благодарна за то, что ты пытаешься вылечить мою маму… И за Егорку я рада — в его жизни наконец-то появился отец. Но между нами всё давно кончено. Ты убил меня пять лет назад, и этого уже никак не исправишь. Ты не знаешь, через какой ад я прошла. Я не понимала, что делать дальше, не хотела просыпаться утром. Ты вышвырнул меня из своей жизни, а я не представляла, как мне жить без тебя. Как и зачем. Всё потеряло смысл — в один миг! День за днём я сидела и тупо смотрела на телефон. Ждала, что позвонишь, что скажешь вернуться… Я с ума сходила! Но ты так и не позвонил. Ты просто вычеркнул меня из своей жизни, как будто между нами ничего и не было… А я… Я выжила только потому, что узнала, что беременна. Ребёнок меня спас! Иначе я бы умерла от горя!
— Ника…
— А теперь уже поздно что-то исправлять. Даже глупо об этом говорить. Нет, забудь.
Некоторое время Алексей молчал. У него был вид человека, которого подвергают изощрённым пыткам — глаза горели болью.
— Ясно, — в конце концов выдавил он сквозь зубы. — Я всё понял, Вероника. Давай отложим эту тему, она слишком мучительна для нас обоих.
— К этом теме нам лучше вообще не возвращаться, Алексей! В этом нет никакого смысла. Всё равно ничего не изменится.
— Ну… Посмотрим.
20
Елена Вадимовна уже трое суток провела в больнице, процедуры и обследования не заканчивались. Ника сильно переживала, а бывший муж превратился в заботливого джинна, готового в любой момент прийти на помощь. Впрочем, он всегда таким был.
Выяснилось, что экс-тёще не хватает некоторых вещей, и Алексей тут же помчался в Новороссийск, а на следующий день съездил туда снова.
К теме, поднятой три дня назад, Васнецов не возвращался. Смотрел на Нику по-прежнему жадно, едва скрывая страсть, но держался корректно. Правда постоянно мимоходом задевал то бедро, то локоть Вероники, но это, конечно, происходило совершенно случайно.
Каждый раз Нику от этих прикосновений прошибало электричеством. Она не могла себя обманывать — ей было приятно, когда мужчина до неё дотрагивался. Обида тлела в груди затухающим костром, но тело рвалось к Васнецову. Ночью, засыпая, Ника представляла, что лежит на широкой и горячей груди Алёшки, а он гладит её по спине, убирает волосы, чтобы не мешали, щекочет ухо горячим дыханием, скользит губами по щеке…
Она по нему соскучилась.
В пятницу Алексей повёз в больницу передачку — пирожки, пожаренные Вероникой.
— О, как вкусно пахнет! — воскликнул он, появившись в квартире, и шумно втянул аромат свежей выпечки. — А мне можно будет один пирожок заточить? — неуверенно спросил, когда отправлялся в путь.
— Конечно! — Ника хлопнула себя по лбу. — Вот я глупая, не предложила тебе. Извини, я так все эти дни переживаю из-за мамы, что совсем ничего не соображаю. Подожди, я отдельный пакет для тебя соберу, будешь есть в дороге.
— Спасибо.
— Тут твои любимые — с капустой.
— Вау! — облизнулся Васнецов и вздохнул.
Видимо, едва не сказал: «Сто лет их не ел». Но тут же представил, как бывшая супруга презрительно щурит синие глаза: «А кто в этом виноват?»
Поэтому Алексей предпочёл промолчать. Он заграбастал свёрток с пирожками, взял пакет для тёщи и отправился в путь…