На исходе алого заката (СИ)

Неоновая двадцатка определённо не осталась незамеченной…
Слышу знакомую «Lost control» The first station.
Курит. Медленно склоняется к моему лицу. Выдыхает дым в самые губы. Почти касаясь. Дразня.
Замираю. Очень интимный жест. Но я почему-то позволяю.
Ну какая беспросветная дура…
Отклоняется назад.
Ловлю его расфокусированный взгляд, заставляющий пылать кожу.
Протягивает ладонь.
Пульс учащается, вдоль позвоночника ползёт знакомое предвкушение, нарастающее с каждой невыносимо бесконечной секундой.
Гладит мою скулу, опускается ниже, почти нежно чертит линию вдоль пересохших губ. Неотрывно наблюдает.
И снова делает это. Резко крадёт моё дыхание. Потому что последующее движение с предыдущим не вяжется абсолютно. Оно грубое, порывистое, развязное.
Чуть шершавый палец скользит с нажимом по нижней губе, приоткрывая рот.
Господи ты боже…
Мне как-будто снова семнадцать.
Накрывает так сильно, что по телу дрожь рассыпается мелкой дробью.
Сглатывает. Стреляет в меня безумными, пьяными глазами.
Опять смотрим друг на друга. И эти откровенные, обжигающие взгляды красноречивее любых слов. Горячее, чем просто «хочу тебя».
Жарко и холодно одновременно. Возбуждающе. Опасно. Страшно.
Затягивает и будоражит. Тревожит. Кружит голову… Я опять падаю куда-то вниз.
Очнись, Смит.
Отворачиваюсь. Снова… Разрывая болезненный контакт, предлагаю вернуться к Лерою. Да и время поджимает. Вижу, как недовольно сжимает челюсти и выбрасывает окурок в мусорку.
В вип-зоне стало посвободнее. Картер со скучающим видом сидит в компании девушек, о которых, видимо, и говорил Рид. Они ещё и близняшки! Лицо у Лероя такое, будто он сейчас пошлёт их открытым текстом. А так обычно и бывает, ибо навязчивые особи женского пола ему не интересны от слова совсем.
Направляюсь к нему, наклоняюсь, предупреждаю, чтобы подыграл. Усаживаюсь на коленки. Обнимаю широкие плечи, смачно целую скулу. Надо же друга как-то выручать!
Девочки дуют губы и явно гадают откуда я такая умная взялась. Пришла с одним, а теперь заявляю права на второго.
Музыка затихает, фоном остаются голоса и смех собравшихся.
Невозмутимо наглаживаю Лероя по дурной головушке, прижимаюсь щекой к щеке, ласкаюсь как кошка. Чувствую, что он едва сдерживается от того, чтобы не рассмеяться. Виной тому ещё и выражение лица Мистера-Шантажиста. Он, полагаю, уже мысленно разделался со мной всеми возможными способами. Сжёг. Расчленил. Утопил. Задушил.
— Тебе точно конец сегодня, — на ухо произносит Лерой. — Напрашиваешься. Пар из ушей вон у него уже валит.
Я хихикаю.
Брукс кивком головы намекает навязчивым гостьям, что пора удалиться. С кислыми фэйсами поднимаются и ретируются.
— Слезь с него, — бросает мне сухо.
— Ну ты отмочила, — хохочет Лерой. — А чего не в губы, Смит?
Ясное дело, нарочно провоцирует друга.
— Пусть только попробует, — цедит Брукс, подзывая жестом официанта.
Я закатываю глаза. Небось не терпится взять в руки ремень.
— Куда вы пропали? Эти двое мне весь мозг вынесли.
— Что хотели? — любопытствую, присаживаясь рядом.
— Поехать ко мне и помочь расслабиться.
— О, сочувствую. Их ведь даже не отличить, — говорю сконфуженно.
— Так ли это важно, Смит, — забирая свой виски, комментирует Рид, и слышать от него подобные заявления не особо приятно.
На сцене начинается возня. С нетерпением жду того, что будет происходить дальше. Парни курят. Разговаривают. Минут пять спустя та самая женщина-кошка, выдающая карточки и какой-то парень в блестящем пиджаке появляются на сцене.
— Доообрый вечер, дорогие даааамы и господааа! — здоровается он, и толпа шумно приветствует ведущих.
— У нас на «Full Moon Party» традиционно проходит благотворительная акция «Подари жизнь» — присоединяется к нему девушка. — И сегодня помогать в сборе денег нам будут наши мужчины!
Раздаются аплодисменты.
— Да, наши потрясающие девушки весь вечер голосовали и выбирали самых достойных. Тех, кто сделает доброе дело и заодно порадует женскую половину. Давайте поприветствуем тройку парней, набравших наибольшее количество голосов.
 
Мы с Лероем переглядываемся. Брукс в это время зевает, уткнувшись в телефон.
— Остин Уотэрман, Массачусетс, 22 года, студент Лиги Плюща, приветствуем, друзья!
Зал ревёт. Молодой человек продолжает.
— Нэш Дэвис, Флорида, 26 лет, сёрфер.
Гости вечеринки громко поддерживают парней, направляющихся к помосту. Моё тело натянуто как струна. Ну давайте, пожалуйста… Без него никак. Сердце ёкает, когда девчонка, улыбаясь, поворачивается к участникам аукциона.
— Эй ребят, вы были в курсе того, что на вашей спине номерок? — хитро начинает она и я (святые угодники!), уже тихо торжествую в душе.
— Ну-да, — признаётся блондин, тот который сёрфер.
— А ты? — наклоняется к темноволосому студенту.
— Да. Друг оповестил, за что ему огромное спасибо!
Лерой прочищает горло и отпивает водички.
— Ну вам точно будет легче, потому что третий парень явно не в курсе, что одна милая девушка решила предложить его кандидатуру.
— Не томи, Айлин, кто же этот «счастливчик»?
— Оооо. Дамы… Давайте пригласим на эту сцену, читаю как написано, — она делает паузу, и я в этот момент смотрю на парня, сидящего напротив и заливающего глотку очередной порцией виски. — Горячего калифорнийского копа, Рида Брукса, 24 года. Поддержим, друзья!
Брукс давится алкоголем и кашляет. Лерой ржёт как конь.
— Какого ***ть хера, Смит? — лупится на меня во все глаза.
— Это тебе за права, — лепечу приглушённо.
— И где же, где же наш обворожительный полицейский? — проносится по залу голос Айлин.
— Видимо, ловит первый шок, — шутит соведущий.
— Бро, тебя ждут! — разводит руками Картер.
— Ты знал? — встаёт. Лерой кивает. — Я убью тебя, Дженнифер Смит!
— Ладно, но после… Ты же не сольёшься, Брукс? — задираю его я. — Один-один. Вполне себе честно, Мистер Шантажист.
Стискивает зубы и, одарив нас недобрым взглядом, всё же идёт вниз. Я знала, он не из тех, кто отступит.
— Пошли, Лерой, — тяну его за руку, направляясь следом. — Мне надо видеть происходящее вблизи, по-любому.
Пару минут спустя Брукс тоже выходит на сцену.
— Ну привет, горячий коп, — обращается к нему Айлин. Зал поддерживает её громкими аплодисментами и свистом. — Становись сюда. Ух. Это ж какому участку так повезло?
— Секрет…
— Ну скажи нам, та, что отправила тебя сюда, ещё жива?
— Пока ещё да, — мрачно изрекает он. — Но это ненадолго.
— Чем ты так насолил ей? Простите, ребят, но не могу не спросить…
Брукс почёсывает бровь.
— Я украл её на сегодня, — выдаёт в микрофон.
Господи…
— Ого… Интерееесно. А зачем? — улыбается женщина-кошка.
— Жениха позлить естественно, — не задумываясь, отвечает он.
Зал шумит. Что несёт…
— Вот так страсти! Ну что ж, вам троим предстоит заработать деньжат для Чейза Монтгомери.
На экране появляется фото маленького мальчика.
— Чейзу требуется дорогостоящая операция на сердце. Давайте поможем ему, ребят! Всё, что от вас требуется — порадовать нашу женскую половину. Пускаем в зал коробку благодарности, Тим. Остин, ты первый. Тут написано, что ты умеешь показывать фокусы…
Дальше я не слушаю. Смотрю на Брукса, который сверлит меня странным взглядом. Тим подходит к нему, и пока студент из Массачусетса радует зрителей ловкостью рук, Рид направляется к диджею.
Народ полон энтузиазма. Все веселятся, коробка потихоньку наполняется долларами.
Сёрфер выходит следующим, травит стенд-ап. Пропуская мимо ушей его шутки, слежу за тем, как Брукс вставляет в ухо наушник и берёт в руки микрофон.
 
Да. То, чего я так хотела, случится. Мандраж ползёт по рукам и оголённым плечам.
Наконец, подходит его очередь. Девицы кричат что-то типа «давай, покажи класс, красавчик».