Зверь (СИ)

Но не себя я увидела. Другую. Темноволосую женщину с собакой. Она сидела рядом с ней и шептала что-то доброе. В глазах стояли слезы, а руки испачканы в крови.
Смотрела и ничего не понимала. Меня снедал вопрос: «Почему вместо моего будущего, показывают эту женщину?» Случайно на глаза попал кулон. Он все больше перекрашивался, и когда его цвет стал ярко-красным, в эту минуту собака была мертва. Спустя время кулон вернул себе обычный цвет.
Я сжала кулон, с удивлением ощущая жар. В голове мелькнула мысль, что там… на спуске, когда упала, я умерла. Дотронулась до головы и удивилась, сколько засохшей крови в волосах. Но все удивительным образом зажило. 
И всегда так с того дня, как отец подарил мне его.
Отец. Я была уверена, что он непременно знает, поэтому поспешила домой. Всю дорогу молилась, чтобы моя догадка оказалась всего лишь жестоким предположением. Я не верила, пусть в душе все сжималось от отчаяния.
Тогда я торопилась. Мне нужно было знать.
В глубине души я верила в невиновность любимого батюшки, не представляя, на что он пошел ради меня…»
И все… больше ничего. Остальные страницы вырвали, оставляя рваные клочья. Руками сжала дневник, ругая себя за глупость. Почему решила, что не найдут? Не зря же принцесса там его прятала. От кого-то.
Гусыня!
Столько вопросов не давало покоя. В одном не сомневалась – принцесса связана со мной. И в этом виноват отец. Получается, он нашел способ отнимать жизни у тех, кто мне дорог, чтобы сохранить своей дочери?
Не могла вспомнить. Ничего. Лишь то, что видела во сне, остальное додумывала исходя из дневника.
И та старуха, она ведь упоминала обо мне.
«Вернется та, чью силу забрала, лишая крови для жизни пустого сосуда…» – слова старой ведьмы. Только что они значат? Зачем вернуться сюда?
И Берн… Он как-то связан. Только как?
Нужно завтра проверить правую дверь в коридоре за склепом. Непременно утром! Теперь буду действовать решительно, стараясь избегать ошибок. И еще… не помешает проверить спальню горничной и короля.
С этими мыслями закрыла глаза, проваливаясь в глубокий сон.
***
Жизнь и сновидения – страницы одной и той же книги.
Артур Шопенгауэр
…Ботинки выглядели убого. Василиса скривилась. Новые превратились в старые. А ведь прошла всего ничего, жаль, что по лужам. Никулина подумать не могла, что в деревне нет дорог. Она часто ездила по работе в разные села и районы, но в такую… попала впервые. Да и деревеньку они нашли с трудом. Подруги решили, что Пазанов перепутал, но все же нашли ее. Назвать несколько домов маленьким поселением было сложно. Позабытая деревушка, так точнее.
Без дорог. Без магазинов. Без всего.
Лес вокруг.
Забор никогда не красили. Он сгнил и держался на честном слове.
Василиса сжала пакет с продуктами, которые еще вчера купила в гипермаркете перед поездкой, и открыла калитку. Резиновый круг вместо крючка задержал внимание женщины, но через секунду переключилась на избушку.
«Если она не рухнет сегодня… будет замечательно», – подумала Василиса и посмотрела вдаль. Там красовалась серебристая тачка подруги. Проехать до домов оказалось невозможным. Глубокие ямы с лужами не позволили. Соня не скучала, у нее было занятие. Подруга бегала около машины и бурчала себе под нос грубые слова о дорогах, вспоминая при этом про всех и все.
Постучав и не дождавшись ответа, Никулина прошла в дом.
Что удивило, в коридоре все блестело и благоухало. Недавно помыли и пахло травами. Увидев на стене приличную охапку пахучих трав, Василиса ухмыльнулась.
– Баба Груня, можно к вам?
– Заходи, коли пришла, – скрипучий голос женщины послышался с правой стороны.
Василиса вошла в крохотную комнатку. На небольшом диванчике сидела старушка. Седая, похожая на тростинку в серой кофте и длинной юбке до щиколотки. Она вязала крючком салфетку.
– Садись, в ногах правды нет, – бросила ведунья не глядя.
 
Василиса кивнула и присела, ощущая себя не в своей тарелке. Обычно такого с ней не случалось. Смелая и отчаянная, но эта старушка вызывала смущение и страх. Никогда не верила в потусторонние силы, магию и другое, и сейчас рассчитывала на помощь колдуньи. Никулина смотрела на женщину и ждала.
– Хочешь знать, откуда беды твои? – старушка говорила себе под нос, но, тем не менее, Василиса ее слышала.
– Да… – выдохнула, в эту секунду понимая, что выглядит глупо. Зачем потеряла свой выходной? Которых у нее не так много. Вечно вызывают нежданно-негаданно. Хотя нет, за столько лет уже прывыкла.
Седая женщина сжала губы в тонкую линию, о чем-то размышляя. Нахмурила лоб и задумчиво протянула:
– Темная ты… – громко вздохнула. – Очень темная. Только непонятно, откуда эта тьма в тебе. Диковинная. Впервые чувствую такую…
– Вы мне не поможете, да? – убежденно заявила Никулина.
– Ты всегда доверяешь только себе и своим собакам?
Слова смутили. Откуда она знает?
– Разве это плохо?
– Нет… совсем нет, – женщина подняла глаза и грубо спросила: – И что же тебя не устраивает? Расскажи мне…
– В январе… я потеряла сестру. Глупая смерть. Она мастер спорта по плаванью, а утонула в детском бассейне. Потом родители попали в ДТП, находились в коме. С разницей в неделю я их…– Василиса облизнула губы, – похоронила. Спустя несколько месяцев зарезали мою служебную собаку. Самая лучшая немецкая овчарка. Альфа обладала выносливостью, высоким уровнем интеллектуальных способностей, легко обучалась, была другом. И вдруг доверилась… проходимцу. И десять дней назад сбили Омона. Достойный соперник Альфе. Я потеряла всех. Осталась лишь я. Теперь моя очередь?
– Хмм… – губы вытянулись в трубочку. – Поди в курятник и набери тройку яиц. Там у постройки найдешь нож и миску. Сожми рукоятку и разбей каждое. Не жалей сил.
Не понимая, зачем такие ухищрения, женщина молча поплелась на улицу. Осмотревшись, она направилась к небольшой деревянной постройке. Никулина не представляла, как их брать. Обычно только покупала в магазине. Несколько кур попались на пути, тут же оголтело пробежав между ног.
Заметив коричневую курицу в деревянном ящике, сидящую тихо на соломе, Никулина махнула рукой и сказала.
– Пошла!
Кудахтанье оглушило, но курица продолжала сидеть. Закусив губу, Василиса протянула руку и ухватила за хвост, оттягивая, замечая под ней белые яйца.
– Хоть бы не клюнула…
Курица дернулась вперед, не переставая кудахтать. Вертела коричневой головой в разные стороны, нацеливаясь вцепиться. Не желая ждать не пойми чего, Василиса быстро подлезла под нее рукой и схватила три яйца. Только порадовалась, как в следующую секунду клюв курицы ударил по руке, оставляя кровавый след.
Василиса отпустила дикую птицу и с недовольством буркнула:
– Да меня собаки не кусали, а ты…
Вышла из курятника и осторожно положила яйца на ящик, что получилось не сразу. Внезапно женщина ощутила боль во всем теле. И пальцы совершенно не слушались ее.
– Так, осталось немного, – проговорила и начала бить ножом по скорлупе.
Первое оказалось испорченным. Тухлый запах ударил в нос. Желток представлял собой желто-серую смесь.
Второе черное.
Василиса хмурилась, вдруг задумываясь о том, сколько сидела курица на этих яйцах. Вечность? Тут она повернулась к забору и увидела пеструю курицу. Она поднялась с земли, оставив яйцо.
– Это точно свежее.
Никулина подошла и взяла его. Но когда разбила, пораженно всматривалась в красное месиво.
– Да что такое?! – выдохнула она, не понимая, как такое возможно.
– Это магия, – послышалось из-за спины.
Старуха подошла к столу и схватила дряблыми пальцами миску, начиная трясти.
– Твою семью забрала магия. Всех за жизнь одной. Пустой сосуд впитывает жизни живых.