Битва за Ладогу. Арка в скале. Том 3 (СИ)

На рассвете 20-го октября, как и планировалось командованием РККА, с артподготовки начался штурм «бутылочного горла» с восточной стороны. Но, немцы ожесточенно сопротивлялись. На этот раз они не собирались тратить силы на штурм Тихвина. После потери надежды соединиться на Свири с финнами, немедленное взятие Тихвина утратило для немцев оперативное значение, а потому вермахт сосредоточился на упорной обороне Синявинских высот и прилегающей местности. И советские генералы Иван Федюнинский и Михаил Хозин, командовавшие «Ладожской оперативной группой», вряд ли смогли бы одержать победу на этом направлении против немецких войск Риттера фон Лееба и Эрнста Буша даже вместе с подкреплениями из резерва Ставки, переброшенными на направление удара со Свири. 
Но, Мерецков на полководческие таланты Федюнинского и Хозина особенно надеяться и не собирался, как не надеялся он и на успех героических защитников «Невского пятачка». Даже усиленные войсками, снятыми с Карельского укрепрайона, но находясь на простреливаемом участке берега, они лишь могли оттянуть на себя какую-то часть сил неприятеля, не имея реальной возможности для прорыва. Обладая знаниями о точном положении и возможностях советских и немецких войск к этому моменту в месте проведения операции, Мерецков надеялся только на свою седьмую армию, превращенную в ударную за счет вооружения, поступившего из двадцать первого века, а также благодаря налаживанию взаимодействия и связи телепатическим способом.
Несмотря на все героические усилия, через двое суток 2-я Синявинская операция развивалась довольно вяло. Существенного продвижения у частей Красной Армии не получалось. Тем не менее, к 22-му октября немцы вовсю ввязались в бои на восточной стороне «бутылочного горла», пытаясь купировать новое советское наступление контратаками. На западе плацдарм у Московской Дубровки на берегу Невы тоже не давал вермахту покоя, демонстрируя постоянную активность и отвлекая немало сил. 
Выждав, когда у деревни Тортолово красноармейцами был достигнут некоторый успех, а по южному берегу Невы двинулись танки КВ, Мерецков начал действовать всерьез. Флотилии гиперборейских канонерок поступило распоряжение совместно с Краснознаменной Ладожской военной флотилией подавить вражеские огневые точки на берегу и организовать десант частей 7-й армии с Ладоги, а штурмовой группе шагающих танков ночью предстояло выйти из скал прямо на Синявинских высотах. Замысел Мерецкова был очень простым: отвлечь немцев мощным десантом на побережье озера и одновременно нанести сокрушительный удар в самое сердце немецкого укрепрайона. В сущности, предстояло раздергать силы немцев, обороняющихся на Шлиссельбургско-Синявинском выступе, по четырем направлениям и добить по частям. Как только этот план начал воплощаться в реальность, Мерецков уже не сомневался в успешном окончании битвы за Ладогу. А спустя сутки, когда блокаду прорвали, генерала занимал другой вопрос: как далеко удастся сходу отбросить немцев от Ленинграда?
* * *
В Альпах было неспокойно. На границе вечных снегов октябрьский ветер крутил снежные вихри. Но в старинном замке, построенном в незапамятные времена на вершине одной из гор, в огромных каменных каминах гудело пламя, согревая кости присутствующим. Здесь собрались негласные вершители судеб Европы и мира, кто вечно стоял за кулисами, наблюдая за тем, как идет спектакль, режиссированный ими, под названием «Большая мировая политика». 
Вот только сами режиссеры мирового спектакля никогда не выходят на сцену, лишь направляя и корректируя действие и меняя актеров-кукол по мере необходимости, выставляя к новому акту истории новые политические фигуры, подготавливая перевороты и революции, используя партии и общественное мнение в качестве декораций, и перетасовывая первых лиц разных стран во имя своих целей. Ведь для тех, кто на самом деле управляет миром, ни почести, ни деньги значения не имеют. Весь смысл их деятельности состоит в том, чтобы разделять народы, стравливая их друг с другом и ослабляя, чтобы властвовать было удобнее. А для этого им нужны уютные «ширмы», за которыми можно скрываться, чтобы управлять политиками, словно куклами на веревочках. А эти «куклы» — они всего лишь актеры, которых видит публика. Но, в том и состоит искусство режиссеров-кукловодов, чтобы подбирать нужных кукол, соответствующих сценарию спектакля, и не забывать вовремя менять декорации.
 
Руководил собранием «режиссеров мировой закулисы» высокий седой сухощавый старик лет восьмидесяти с продолговатым лицом, одетый в длинный черный кожаный плащ. Он же был и главным докладчиком. Несмотря на свои преклонные годы, держался старик уверенно, хотя иногда и пожимал руки кому-то невидимому, а также раскланивался неизвестно с кем, кого рядом со стариком глаза обыкновенного человека не сумели бы различить. Ведь ментальные существа, покровительствующие этому старику, были недоступны восприятию простых смертных. 
На первый взгляд могло показаться, как будто старикан не в себе и выжил из ума. Подобное предположение напрашивалось, учитывая его почтенный возраст. Но, по всей видимости, старик знал, что делает. Ибо те, кто восседали в креслах для слушателей, расставленных в большом зале между двух длинных каминов, в которых огонь поглощал за одну растопку кубометры дров, не смеялись над стариком. Напротив, они слушали его очень внимательно. Допущенные на это собрание избранные знали, что этот господин не делает ничего просто так, а во всех его движениях, жестах и словах имеется глубинный тайный смысл, который понимают лишь посвященные высшего порядка, служители тьмы из Черного Ордена.
Несмотря на высокие языки пламени, пляшущие в камине, штурмбанфюрер СС Карл Шнитке, сидящий в последнем ряду, сообразно своему положению в тайной иерархии, никак не мог согреться. Тем не менее, он слушал внимательно, как и другие присутствующие, запоминая каждое слово говорящего с высокой кафедры, украшенной орденскими знаками и широкими красными лентами с черной каймой: 
— Те факты, с которыми мы столкнулись в Карелии, прямо указывают на то, что Гиперборея снова пробудилась. Хуже того, она восстанавливается, встает с колен и обретает силу. И мы, Последние Лемурийцы, сверхчеловеки, истинные арийцы-юберменши Вечного Рейха, обязаны сделать все для того, чтобы помещать Гиперборее возродиться и объединиться с Орденом Кровавой Звезды.