Сделка (СИ)

Но демон остался на месте. Сама гора плавилась — а свет был таким же неподвижным и отстраненным.
— Келлфер, остановись и послушай, как ее вернуть, — негромкий голос Даора сумел пробраться через гул. Смысл сказанного дошел до Келлфера не сразу. — Ты сказал, что не мальчишка, вот и не будь им. Не воспользуешься возможностью и просто завалишь этот грот и прогонишь гостя?
— Гостя, — повторил Келлфер. — Это он.
— Даже если так, ты должен взять себя в руки. Ради… — тут Даор запнулся и скривился. — Илианы твоей.
— Я как раз не желал ей смерти, — вставил демон в своей певучей манере. — Куда проще было бы с тобой договориться, если бы я мог вылечить ее. Быстрее. Это была идея Вера, и он воспользовался для ее реализацией тем, что дал ему я. Черная неблагодарность. Хотел меня провести.
Так он прошел защиту — с помощью демона! Не врал, не врал!
— Что с Келланом? — отчаянно, словно цепляясь за соломинку, спросил Келлфер у Даора, будто друг мог знать ответ. — Там был Очир. Он успел…
— Не сомневайся, — снова ответил демон. — Келлан жив. Прямо сейчас пытается сосать мертвую грудь.
Ненависть, которую Келлфер только начал брать под контроль, снова разодрала его пополам. Он выдохнул с таким нажимом что горло заболело. Даор был прав: необходимо было сосредоточиться.
«Вернуть».
— Ты ее вернешь.
— Не совсем так. — Свет чуть померк, будто сомневаясь. — Никто не властен над смертью. Я научу тебя как создать маяк, который сможет ее обнаружить, когда она вернется сама. Ты увидишь миг ее рождения.
Мгновениями, пока сокрытая в сиянии тень говорила, Келлфер мог различать ее мимику, и даже движение рук, похожих на паучьи лапы. Кажется, силуэт становился различимее.
— О чем ты?
Демон развел ладони в стороны и улыбнулся.
— О перерождении. Младший, он ничего не знает?
Келлфер потрясенно обернулся к Даору.
— Это одна из тайн этого мира, которую рожденным в нем не дано знать, — отозвался Даор бесстрастно. — Души редко уходят дальше сразу, — теперь он обращался к Келлферу. — Она умерла рано, а значит, переродится. Гость предлагает тебе узнать, кем она будет, когда вернется, найти ее и снова связать с ней свою судьбу, полагаю.
— Когда?
— Когда вернется, — повторил Даор. — До этого мига я был уверен, что создание подобного артефакта невозможно. И я пока не знаю, сколько времени занимает перерождение.
Голос Даора чуть дрогнул, что от Келлфера не укрылось.
— Все, о чем ты думаешь, это о возможности поучаствовать в этом? — выплюнул он в лицо другу.
— Ты один и не справишься, — ухмыльнулся тонкими губами хищный рот демона, неожиданно возникшего между ними и тут же оказавшегося далеко. — Воспользуйся помощью своего друга. Он хотя бы увидит мои указания и сможет их исполнить. Да, младший?
Келлфер подошел к Даору. Лицо друга светилось едва заметным сиянием, будто кожу покрывала перламутровая дымка. Черт лица она не скрывала, но придавала черному герцогу вид нездешний, и вместе с тем была естественной, будто именно ее не хватало до этого, чтобы лик Даора стал абсолютно гармоничным.
— Вероятно, увижу и создам ту часть маяка, которую не удастся создать тебе, — подтвердил Даор.
Келлфер нахмурился, представляя, мог ли друг объединиться с демоном ради силы. Ответ был однозначен, и все же уплывал из сознания, Келлфер знал его раньше, но никак не мог припомнить теперь.
Потеря, словно открытая рана, поглощала любые разумные рассуждения. Лицо Илианы, в ночном саду последний раз взглянувшей в глаза не сумевшему уберечь ее Келлферу, а потом — ее искривленные в страдании, искусанные до крови губы, ее крик, полный ненависти и боли…
Пытаясь сосредоточиться, он провел ладонями по глазам, без удивления ощутив влагу.
«Они пришли за тобой! Как ты мог дать им навредить нашему ребенку! Ты бросил меня, бросил меня в клетке умирать! Будь же ты проклят!» — откуда, откуда он знал эти слова?!
— Это что? — выдохнул Келлфер.
— Это воспоминания моего слуги. Дарю их тебе с его смертью, — охотно отозвался демон, и тут же лениво обратился к Даору: — Скажи ему, младший, что демоны всегда говорят правду. Люди слабы и слишком сентиментальны. Видишь, как убивается твой друг. Так он отправится вслед за своей женщиной, повторив ее трюк, если ничего не сделать. Дай ему что-то, во что он сможет поверить среди бушующего моря чувств. Если хочешь спасти, конечно.
 
— Я не буду ему врать, — спокойно ответил Даор, кладя руку Келлферу на плечо. Келлфер дернулся от укола — и тут же боль пропала, оставив за собой едва заметный хвост холодного отчаяния. Келлфер поднял глаза на Даора, который пояснил: — Не нужно играть ему на руку. Тебе нужно сейчас мыслить здраво. Час, не больше. Потом наплачешься.
Это было похоже на омертвение, но мысли очистились и теперь текли ровно, не нахлестываясь друг на друга. Келлфер не знал, что Даор так умеет, и не понимал, что именно сделал друг.
— Он говорит правду?
— Ты мне веришь? — с нажимом, за которым скрывалось что-то большее, чем желание помочь, спросил Даор.
Сейчас, когда безумие отступило, Келлфер с кристальной ясностью понял: нет. Черный герцог всегда преследовал собственные цели, какими бы благими ни выглядели его намерения, и тем более сейчас, когда у него появилась уникальная возможность научиться столь могущественной иномирной магии. Он не мог верить Даору, потому что и сам был таким — хоть это и не мешало их дружбе.
— Нет.
— Ты слышал, — как ни в чем не бывало, обратился Даор к демону. — Он мне не верит, так что даже если бы я хотел подтвердить его слова, это не сработало бы.
— Убеди меня сам, — подхватил Келлфер его мысль. — У меня есть то, что нужно тебе, и это ты не можешь взять силой, раз еще не раздавил меня как букашку. Так предоставь мне условия, на которые я соглашусь.
— Умен, младший! — засмеялся переливающийся белизной, но уже похожий на человека морок. — И ты, шепчущий. Думал ты куда… — он подыскал слово, — … романтичнее. Слово друга, не побоявшегося пойти с тобой на верную смерть. Кто ж не доверяет такому?
Даор уже приблизился к сиянию, скрывавшему фигуру игравшего с ними врага, почти вплотную. Келлфер отстраненно наблюдал, как в предвкушении дрожат его тонкие ноздри, как ширится улыбка на жестоком и холодном лице. «Даор — отличный союзник, — заметил он про себя. — Особенно когда чует силу».
— Звучит патетично, но ты бы меня не убил, — заметил Даор. — Это не было верной смертью. Ты можешь уничтожить его, но меня — побоишься.
Даор перестраховался: Келлфер и так понимал расстановку сил. Будь не нужный демону Даор мишенью, уже не дышал бы.
— Ты переоцениваешь влияние твоей крови, младший!
Со стуком каблуков облако качнулось вперед. Даор выставил укутанное воздухом предплечье вперед, блокируя удар, и все же толчок сбил его с ног. Мигом поднявшись, он выпрямился, будто бросая демону вызов, не утирая тонкую струйку крови, окрасившую багровым его тонкие губы и бледный подбородок. Келлфер не видел в его глазах злости — лишь азарт. Демон сделал еще два шага и вдруг остановился. Свет будто иссяк, и впервые за все время Келлфер смог разглядеть узкое, лишенное мимических складок лицо с черными как ночь глазами и светлыми лунными волосами. Демон поднес к глазам узкую руку, окрашенную провалом сияния, и оскалился:
— Взял у меня кровь.
— За кровь, — ответил Даор, не двигаясь.
— Она бесполезна здесь.
— Я не всегда буду здесь.
Демон некоторое время смотрел на Даора в упор. Вот он протянул длинный палец с острым ногтем — и тут же, прежде, чем демон успел прикоснуться, след на губах Даора сгорел быстрой вспышкой, будто раны и не было.
— Думал, ты решишь забрать мою, — как специально поддел его Даор.
— У меня есть кровь твоей семьи. И ты прав, я тебя не убью, — сверкнуло существо острыми зубами. — Твой предок не дал мне такого позволения. Ты знаешь это.
Неожиданно Даор уважительно, как показалось Келлферу, наклонил голову, не отвечая, но будто соглашаясь. Уже не стянутые на затылке черные волосы упали ему на лицо, не давая рассмотреть, улыбается он или раздосадован. Что-то, укрытое от не имевшего демонической крови Келлфера, происходило между ними, понимавшими друг друга по обрывкам казавшимися безумными фраз.