Расколотые небеса (СИ)
* * *Тем же вечером я собрал всех командиров в обеденном зале. Уставшие, опустошённые, истощённые битвами ребята сидели молча, глядя только в собственные тарелки. Временами я неосознанно поглядывал на дверь, в глубине души веря, что сейчас она распахнётся и войдёт капитан. Потом взгляд косил на его пустое кресло и память вновь подсовывала картины последнего штурма.
Игорь Викторович был очень плох. Лекари разводили руками. Наши лекарства подходили к концу и пользы почти не приносили. Он был в коме. Аура капитана тускнела с каждым днём, его жизненная энергия развеивалась и придумать как разбудить его я не мог. Трюк, который я провернул с аурами Медведя и Тима, с капитаном не работал. Ранение было слишком серьёзным. Моя энергетика не растворялась в его коконе, потому надеяться приходилось только на чудо.
Последним в зал вошёл Тим. Он был ещё слаб, потому редко показывался остальным на глаза, но по сути уже успел оклематься.
— В лесу снова стучат топоры, — безучастно проговорил он, усаживаясь в своё кресло.
— Значит, у нас есть ещё как минимум несколько дней, — вздохнул Борис, вертя в руках полупустой кубок вина.
— Несколько дней для чего? — хмыкнул Старый. — У нас раненых больше чем здоровых бойцов. Патронов к автоматам не осталось. Гранат тоже. Даже на всю стену людей не хватает, не говоря уже о подмене и отдыхе. В то же время Хагмасу о потерях можно вообще не задумываться. Что он и делает.
— И что ты предлагаешь? Опустить руки? Сдаться на милость Хагмаса? Может добровольно сложить головы на плаху?
— Мы оставим крепость, — тихо проговорил я, привлекая внимание всех присутствующих. — Мы уйдём в земли Керрии и…
— И? — задумчиво протянул Крас. — Что мы там будем делать, куда прибьёмся при таком-то багаже? Ещё и зимой.
— Я не знаю. Пристанем к какому-нибудь лорду, послужим, освоимся, а там видно будет.
— Нужно быть полным идиотом, чтобы приютить несколько тысяч ссыльных каторжников и еретиков, — подал голос Медведь. — Я бы не рассчитывал на благосклонность местных правителей. Они скорее попробуют нас уничтожить. Кому нужна такая сила под боком?
— Тогда заложим своё поселение… где-нибудь в пустошах, на ничейной земле. Либо и вовсе уйдём подальше на север.
— Эти люди для нас, как чемодан без ручки… — Осушив новый кубок, проговорил Борис.
— Даже не начинай, — ударил я кулаком по столу. — Мы не сбежим. Хотя… — остыл я так же быстро, как и вспыхнул. — Тут я вам не указ.
— Да я не об этом, — развёл наёмник руками. — Хагмас не отпустит нас просто так. Халирцы разберутся с крепостью, найдут следы, поймут куда мы пропали и вышлют погоню. Обоз, раненные, женщины, дети — да они нас в два счёта догонят. В чистом поле битва будет короткой.
— Я понимаю. Поэтому напоследок нужно хлопнуть дверью, да так громко, чтоб стены задрожали, а у кочевников навеки пропало желание нас преследовать.
— Ну вот, наконец-то вернулся этот огонёк в глазах. Я уж боялся, что ты расклеился. Ну… выкладывай, что задумал.
— Хагмас должен умереть. А с ним и все гарры халирской орды. Так мы сможем уйти, пока кочевники будут приходить в себя и драться за власть. Достать его в лесу нереально, но вот здесь, в нашей крепости — должно сработать. Но сначала уведём людей в безопасное место. В общем, кому-то придётся остаться, чтобы задержать халирцев и отвлечь их внимание, пока остальные уйдут достаточно далеко.
— Я сделаю, — немедля даже секунды, отозвался Крас. — У меня потерь меньше всех, да и, не кривя душой, мой отряд на сегодня самый боеспособный. Уж пару сотен воинов я соберу.
— Тогда решено, — поднялся я над столом. Ребята встали следом. — Начинайте сборы прямо сейчас. Берите всё ценное — даже ржавого гвоздя дикарям не оставим. К утру должны быть готовы. Крас, когда выступим, держать связь будем каждые полчаса. Если хоть что-то пойдёт не так…
— Всё получится, — ответил он, развернулся и направился к выходу.
Мне бы сейчас такую уверенность…
* * *Собирались почти сутки. Слава Богу, кочевникам было чем занять себя всё это время. Выгребли из кладовых всё подчистую. Обоз вышел бескрайним — одной провизии за сотню телег. Ещё раненные, оружие, вещи… особо домовитые сборщики пытались уволочь даже мебель. Пришлось вмешиваться и жёстко контролировать наполнение сундуков. Словом, если бы не трофейный табун лошадей — не собрали бы и десятой части пожитков. А так, нагрузив до отказа животину и спины грузчиков, получилось оставить дикарей без добычи. Если Хагмас переживёт следующие несколько дней, то проблемы его не закончатся. Большой гарнизон в пустой крепости не оставишь. Голодные воины элементарно ослабнут, а там, глядишь, и отобьём Угрюмую обратно.
Первыми шли несколько сотен разведчиков. Воины пристально осматривали округу и прокладывали путь остальным. Основная колонна сильно отстала. Сначала тяжеловесный караван просто не поспевал за разведкой, а затем и вовсе начались проблемы. Посреди туннеля сломался фургон с мечами, забаррикадировав проход с обеих сторон. Поклажа вышла слишком тяжелой, потому ось не выдержала и треснула на подъёме. Пришлось сбрасывать оружие на пол, а телегу полностью распускать на доски, иначе остальным было бы не пройти.
Потом караван загруз уже снаружи. Снега навалило по колено, для таких путешествий больше подходят сани, мы же располагали в основном колёсными возами. Под головные повозки пришлось стелить доски и хворост. Первые три-четыре телеги толкали, не жалея сил, чтобы проложить колею.
В общем, за день продвинулись едва ли на пять километров. Разбили лагерь, поставили шатры. Хоть орда и была где-то там, за горой, всё же на душе было как-то неспокойно. Ещё я очень боялся болезней. Особенно среди детей. Всё же ночёвки в лесу, на морозе, не могут не влиять на здоровье. Потому на костры дров не жалели, в питьевую воду добавили ещё больше спирта, подогревали вино с тёртым перцем, а малышню прятали в тёплых палатках и баловали сушками. Витамины, как-никак.
За следующие два дня прошли куда больше. Снег слежался, телеги так сильно не вязли в сугробах, так что продвинулись прилично. Хотя в одиночку или малым легконогим отрядом весь путь можно проделать и за день. Но как для многочисленного каравана — считай подвиг совершили.
Дальше пошли только общинники и раненные бойцы. Их задачей было углубиться в лес как можно дальше и разбить лагерь в удобном месте. Одну рацию я отдал Тири. Пришлось выдержать ещё одну битву, но в итоге она смирилась и осталась в лесу.
Все остальные двинули в обратный путь. У воинов задача была иной…
* * *Северную ветку туннеля спрятали за перегородкой, собранной из распиленных надвое брёвен, таких же размеров и толщины, какими подпёрты были своды подземного хода. Мастера подкрасили новые столбы, придавая им напускной ветхости, а факелы на том участке сняли со стен и передвинули дальше. Стена подземелья стала выглядеть монолитной. Когда Крас убедился, что потайной северный проход замаскировали надёжно, он с лёгким сердцем покинул туннель.
Угрюмая опустела, стала воистину хмурым, неприветливым местом. В брошенных коридорах завывал грустный ветер, в бесчисленных покоях и залах, где ещё несколько дней назад кипела жизнь, слышалась ругань и радостный смех, теперь уши тонули в тиши. Пустынный, засыпанный снегом двор стало некому чистить, раскрытые дверцы конюшен утробно поскрипывали, гоняемые туда-сюда сквозняками, а серые продрогшие камни нагнетали тоску.
Полторы сотни латников едва ли могли перекрыть даже стены, потому и не думали отбивать новый штурм. Орда готовилась пять дней и когда из леса показались первые штурмовые отряды, Крас приказал открыть перед ними ворота. Кто знает, возможно скоро сюда придётся вернуться, так что уходя, не стоило давать кочевникам повода рушить крепость без боя.
Его отряд стал фалангой в туннеле. В толщине прохода бок о бок могли разместиться полтора десятка воинов. Строй вышел плотным, каждый стражник прикрылся щитом, первые четыре шеренги ощетинились длинными пиками. Сзади оказался отряд арбалетчиков. Стрелки притащили с собой лёгкие табуреты, чтобы иметь возможность приподняться над строем и посылать болты над головами латников.