Расколотые небеса (СИ)

— Его дух искалечен, — вдруг услышала она печальный женский голос.
Тири обернулась. Афира стояла позади. Она будто бы стала старше. Некогда яркие рыжие волосы поблекли, эффектное рубиновое платье примялось, а бархатные руки покрылись жуткими шрамами от ожогов. Печальные глаза были полны горьких слёз.
— В таком виде он не сможет переродиться, — всхлипнула Крона. — Душа истерзана, он уйдёт навеки и больше никогда не вернётся…
— О чём ты говоришь? — ужаснулась Тири от таких слов.
— Я не справилась… не смогла его защитить… не смогла подготовить…
— И ничего нельзя сделать?
— Он отдал слишком много энергии, своей собственной живой материи. Есть только один способ — нужно восполнить утраченное, если не поздно…
— Как это сделать? — взмолилась Тири, падая на колени. — Прошу, верни мне его… я сделаю всё, что скажешь, пойду на любые условия, только верни его.
— Ты не понимаешь, — всхлипнула Афира, падая на колени рядом с Тири. — Ты не ведаешь о чём говоришь. Чтобы вернуть одну жизнь, расплатиться придётся другой.
— Что это значит?
— Жертва.
— То есть… чтобы вернуть Андрея, кто-то должен умереть?
— Только один человек подойдёт, — опустила Афира глаза. — Только самый близкий человек со схожей аурой сможет построить мост и передать свою живую материю мёртвому телу. Он воспламенил твою кровь, наполнил твою ауру своей силой, у вашей материи схожие отпечатки.
— Н-но, это ведь значит, что…
— Тири, милая, я знаю, о чём прошу тебя, но пойми — если он уйдёт, значит всё было зря, — продолжала встревоженная Крона. — Значит, все мы умерли зря.
— Я согласна, — вытерла Тири мокрые щёки. — Кто я такая? Всего лишь крестьянка. Я не важна. Моя жизнь ничего не стоит.
— Ошибаешься. Для него твоя жизнь важнее всех жизней на свете.
— Он должен вернуться, — захлёбывалась Тири слезами. — Его миссия важнее всего в этом мире, только… — Запнулась она, не в силах подобрать нужных слов. — Ты только скажи ему… ты скажи, что я… я… ты скажи…
— Нет, — вдруг просохли её глаза, а голос наполнился сталью. — Обещай мне, что он не будет страдать. Обещай, что он никогда не узнает о том, что я сделала.
— Но я… как же? — вдруг смутилась Афира.
— Обещай, что он проживёт счастливую жизнь и никогда не вспомнит обо мне. Обещай.
— Я не могу…
— Обещай!
— Обещаю, — сдалась женщина в рубиновом платье, начиная сплетать энергию иллюзорной стены в замысловатый узор. — Повторяй за мной, девочка. Времени у нас почти не остлось…
* * *
— Что с ней? — выкрикнул Крас, склоняясь над Тири.
— Я не знаю… не знаю, — хныкала Пета. — Она не дышит, не реагирует на прикосновения, её кожа быстро бледнеет… она умирает.
— Что она делает? — изумлённо выдохнул Медведь. — Вы это видите?
Между Тири и Андреем образовался золотой мост. Аура девушки начала перетекать в тело мужа.
— Это невероятно, — проговорил Шева. — Он… он…
— Оживает, — прошептал Дед.
Повреждённые клетки быстро восстанавливались, иссушенные мышцы росли на глазах, вены проступили над кожей. Лицо меняло оттенок. Тело Андрея впитывало энергию, словно губка.
— Это нужно прекратить, — взревел Крас. — Его аура в десятки раз больше, чем у каждого из нас. Ей не хватит энергии. Они оба погибнут.
Крас хотел подхватить Тири на руки и унести её в крепость, чтобы разорвать призрачный мост, но его остановил Тим:
— Стой, — прохрипел он на грани обморока.
Перед ним снова показалась Ульма. Девица просто впилась в его лицо яркими изумрудными глазами. На миг Тим утратил рассудок, глаза закатились, он задрожал в страшном припадке, изо рта пошла белая пена. Взгляд Ульмы будто вскрывал его мозг затупленным скальпелем.
— Да что с ними творится? — вскрикнул Калаш.
— Стойте, — упал Тим на колени, когда припадок прекратился. — Я знаю… знаю, как им помочь.
— Откуда? — изумился Медведь.
— Это не важно. Мы должны поспешить, иначе ничего не выйдет.
— Что делать? — вскинулся Борис.
— Тебе ничего. Помочь Тири и Андрею можем только мы, — пробежался Тим глазами по лицам курсантов. — Он всех нас обжёг, помните? Это может сработать.
 
— Говори же, — не выдержал Рыжий.
— Я повторю плетение, которым Тири перекачивает в Андрея свою ауру. Стану проводником.
— Проводником для чего? — настороженно протянул Циркуль.
— Для нашей энергии.
— Ну так чего же ты ждёшь? — вспылил Кос.
— Это опасно. Если наша энергия ему не подойдёт — погибнем все вместе.
— Но она же подойдёт? — спросил Шева.
— Я на это очень надеюсь.
— Тогда за дело, — рыкнул Крас, глядя на слабеющую Тири.
Не осознавая, что и как делает, Тим повторил комбинацию переплетённых волокон и присоединил свою ауру к Тири. В первое мгновение он едва не рухнул замертво на брусчатку. Он увидел, как сама жизнь покидает его и сквозь ненасытную воронку впитывается в тело Андрея, как иссыхают мышцы на ладонях и пальцах, как отмирают клетки на коже. Он испугался, запаниковал и едва не прекратил ритуал, но вдруг стало легче. Первым присоединился Крас, положив руки Тиму на плечи. Дальше Старый, Кос и Калаш. Остальных Тим не видел, но почувствовал, как сквозь него проходит энергия Рыжего и Медведя, Шевы, Емели и Циркуля. Ребята стали над телами молодожёнов, образуя замкнутый круг из объединённой энергии.
— Нам не справиться, — запаниковал снова Тим. — Ему нужно слишком много… у нас нет столько силы.
— У нас нет выбора, — прохрипел побледневший Крас. — Я не позволю им умереть.
— Нам нужна помощь, — натужно протянул Медведь. — Иначе и их не спасём и сами погибнем.
Ребята слабели на глазах. Кожа желтела, на волосах проклёвывались седые пряди. Мост вот-вот мог распасться.
— Сир, возьмите меня, отберите мою жизнь и отдайте ему, — выпрямился Старг, входя в сверкающий круг.
— Нет. Остановись, — вскрикнул Тим, но было уже поздно. Парнишка успел положить руки Шеве на плечи. Старг вмиг побледнел, из носа брызнула кровь, но больше ничего не произошло. Энергия его ауры благополучно прошла сквозь мост и растворилась в ауре Андрея.
— Ты же говорил, что… — Изумился Емеля.
— Плевать, что я говорил, — пробормотал Тим, глядя как тысяча воинов один за другим входят в круг и присоединяются к ритуалу. — Это наш единственный шанс, придётся рискнуть.
— Всё получится, — расхохотался Медведь. — Эти люди два года жили с ним под одной крышей, взаимодействовали с его аурой, оставляли на ней отпечатки. Ну же, вставай, не подведи нас, дружище…
Круг занял всю площадь. Спиральная воронка моста разрослась и стала видимой для всех обитателей крепости. Люди затянули молитвы Кериту и от каждого нового слова воронка становилась светлее. Тело Андрея оживало на глазах, набиралось силой и мощью. Тиму на миг показалось, что торрек стал выше и разошёлся в плечах. Кожа разгладилась, щёки окрасил здоровый румянец. Спустя несколько мгновений на шее проклюнулся пульс, налитые губы раскрылись, выпуская на волю мучительный стон.
Андрей снова дышал.
— Да, — вскрикнули курсанты в унисон.
— Ещё немного, теперь наполним ауру, мы почти справились, — воодушевлённо протянул Тим.
Тири тоже слегка изменилась. Её аура выросла втрое, цвета стали глубже, насыщенней. Белые волосы засияли серебром, отсвечивая здоровьем и силой. Бархатная кожа разгладилась, а сквозь закрытые веки пробивалось голубое сияние пылающих глаз.
Мост распадался. Аура торрека была переполнена энергией, накрывая прозрачным куполом почти весь внутренний двор. Люди падали на колени, тяжело хватали воздух, теряли сознание, прикрывали кровоточащие носы, стирали кровавые слёзы — но все были счастливы, как никогда. Керит услышал молитвы. Торрек вернулся к ним с Той Стороны, а значит всё было не зря.
* * *
Ваха стоял у стены и почти не дышал. Не увидь он ритуал своими глазами, в жизни бы не поверил, что мертвец может снова ожить. Колдун не поднялся. Его с женой отнесли на носилках в колдовские покои, но он был жив. Снова жив.