Рабыня драконьей крови (СИ)

А в следующий миг Айденион резко схватился за поручни ванны и скользнул ко мне, накрывая собственным телом и впиваясь в губы. Мои колени невольно раздвинулись, словно пропуская между собой мощного зверя. Я ощущала бедрами все изгибы его гладкого тела, сжимая ноги, чувствовала косые мышцы пресса, а икрами с какой-то стати — упругие, твердые как камень ягодицы. 
Я сама обхватывала его... подавалась вперед в ответ на его жадные поцелуи, едва дышала, когда его язык входил в мой рот так, будто это самое естественное занятие на свете. 
Ему трудно было противостоять просто потому, что я и не хотела противостоять.
Сложно противиться удовольствию, отталкивать мужчину, от которого темнеет в глазах.
И когда я начала ощущать, как остро-сладко скользит между мягких складочек напряженная плоть, из груди сам собой вырвался стон… будто я просила о чем-то.
Но я же не просила? Нет?..
В какую-то секунду Айденион отстранился, перестав целовать, и на короткое мгновение снова взглянул мне в глаза, упираясь в ванну по обеим сторонам от меня рельефными от напряжения руками. А потом вдруг поцеловал мой подбородок быстрым отрывистым поцелуем, спустился губами по шее и, распахнув их, скользнул горячим языком к груди. Обхватил ртом набухший твердый, как гранит, сосок, вырвав из горла новый стон.
Но и на этом проклятый дарк не остановился, хотя я уже едва могла дышать, хватая воздух как рыба, выброшенная на берег. Мои пальцы конвульсивно впились в его огненные плечи, не в силах больше ни оттолкнуть, ни притянуть ближе. А мужчина тем временем застыл у самой кромки воды, выводя на моей коже какие-то жгучие рисунки. Он взглянул мне в глаза, и в его пылающих радужках я заметила игривый блеск. Мгновение, и он опустился под воду сперва только губами, а затем с головой целиком. Он продолжал целовать мой живот, обводить языком пупок, а затем двигаться еще ниже.
Пульс ударил в голову одновременно с беспокойством и пьянящим удовольствием, когда он раздвинул мои ноги и провел языком по чувствительному до крика бугорку. Я проникла руками в его распущенные волосы, постаравшись скорее вытащить мужчину на воздух и кусая губы от стремительно растущего исступления.
Но он не поддавался. Чуть тряхнул головой, высвобождаясь от моих рук, свободной ладонью обхватив мои кисти, убрал их из воды, продолжая двигать языком по кругу в пряном нарастающем ритме. Второй рукой он осторожно коснулся распахнутого лона и проник в меня пальцем, лаская изнутри. И с каждым его движением казалось, что внизу живота сжимается какая-то раскаленная добела пружина, которая вот-вот лопнет, разлетевшись на тысячу мелких осколков.
— Нет-нет, — невольно выдохнула я, откинув голову назад и все еще пытаясь куда-то деть кисти, прочно удерживаемые дарком. Грудная клетка конвульсивно вздрагивала, словно потеряв возможность захватывать воздух. Мне было нестерпимо горячо, хотя казалось, что вода в ванне уже довольно сильно остыла. — Пожалуйста, поднимись…
Вряд ли дарк меня слышал, находясь под водой. Да еще и так долго. Мне было страшно и до сумасшествия великолепно. Но в тот самый миг, когда с моих губ стали срываться неконтролируемые стоны, Айденион вдруг остановился и резко поднялся из воды. Я едва успела вздохнуть, задержав дыхание от яркого наслаждения, смешанного с толикой разочарования и стыда за него, как он накрыл мои губы своими и резко  наполнил меня собой. 
Стон восторга вырвался из груди несмотря на то, что дарк не оставлял моих губ. С каждым сильным и почти жестким движением вода в ванне выплескивалась с тем же неистовством, с каким я не могла остановить звуки, вырывающиеся из горла. Айденион кусал мои губы, вбиваясь в мое тело так, будто хотел наказать за что-то или, наоборот, не мог остановиться в собственном безумии. В жажде и голоде, которые столь долго не могли быть утолены. До этого момента.
И как ни странно, мне нравились оба варианта. Я хотела, чтобы он был внутри меня, чтобы наполнял меня собой, заставляя чувствовать сладкую целостность, ощущать опьяняющую и дикую силу его желания. 
 
Чтобы не останавливался ни на миг…
Вот только в какую-то секунду Айденион открыл глаза, взглянув на меня двумя темными лавовыми озерами, и, крепко зафиксировав мои руки над головой, начал медленно опускать нас обоих под воду.
Страх подскочил к горлу, ударив в кровь и смешиваясь с безумием и той страстью, которая уже, казалось, должна была помутить мой рассудок окончательно. Я очень смутно понимала, что происходит, сжимая губы и задерживая дыхание, с трудом соображая, что делать дальше. При этом дарк продолжал двигаться во мне, и проклятое нестерпимое удовольствие нисколько не уменьшалось. А когда мы оба целиком погрузились в прозрачную воду, огненное напряжение внутри меня, казалось, только стало нарастать еще сильнее.
С каждым ударом сердца, клокочущего в висках, с каждым глубоким толчком, передающим наркотическую пульсацию вниз живота...
Я широко распахнула глаза, с ужасом вглядываясь в горящие под водой радужки. В пламя огненно-красного цвета, которое, казалось, освещало окружающий полумрак. И спустя всего пару мгновений поняла, что мне уже не хватает воздуха.
Айденион продолжал двигаться, хотя теперь он и делал это гораздо медленнее, более плавно и глубоко. Казалось, его твердая и мощная плоть заполняет меня целиком, касаясь самых чувствительных точек. Заставляя сильнее стискивать его бедрами и буквально вжиматься в его тело до потери пульса. До тьмы и сверкающих звездочек перед глазами.
До пугающего жжения в груди от нехватки воздуха…
Я дернулась в испуге, когда поняла, что вот-вот захлебнусь, попыталась вырваться на воздух, вздохнуть еще хоть раз. Но не получалось. Дарк продолжал жестко входить в меня, одновременно целуя — не давая распахнуть губы и удерживая руки высоко над головой.
Я была готова кричать, но не могла издать ни звука. В кровь брызнул огненный адреналин, смешался с пьянящей, какой-то опиумной эйфорией от его движений.
Сознание начало темнеть и уплывать в тот самый миг, когда все внутри меня буквально разорвалось на части острым, оглушительным удовольствием, разливаясь по венам разрушающим ядом. Тело задрожало от яростного и нестерпимого наслаждения. Дернувшись, я вырвалась в тот же миг и распахнула губы в инстинктивном желании сделать вдох и закричать.
Я должна была умереть, нахлебавшись воды…
Но в ту же секунду оказалось, что воды больше нигде нет! Я хрипло и глубоко дышала, чувствуя под собой что-то теплое и мягкое и видя над головой какие-то потрясающе красивые янтарно-желтые огни. Меня все еще трясло от ужаса и... удовольствия. Горячие волны эмоций и гормонов хлестали по телу, как морской шторм. А пережитый страх с трудом выветривался из головы, продолжая будоражить кровь.
Когда способность соображать начала возвращаться, я повернула голову и увидела рядом Айдениона, лежащего на боку и невозмутимо подпирающего голову рукой. Он накрыл меня толстым и пышным, как облако, одеялом, а затем преспокойно откусил откуда-то взявшееся яблоко. 
Он был абсолютно голый.
— Ты с ума сошел?! — ахнула я, вполне серьезно мечтая прибить его этим же яблоком.
Рука сама взвилась, чтобы вырвать яблоко, а потом запихать его ему куда-нибудь поглубже. Но Айденион перехватил мою кисть еще до того, как она успела дернуться в его сторону. Глаза дарка сверкнули, и где-то в их глубине будто зашевелилось лавовое озеро. Мужчина медленно покачал головой, а затем снова откусил кусок сочного плода.
Мягкие губы заблестели от сока, и я невольно сглотнула. Слова застряли в горле.
 
Быстро отвернувшись и взглянув на дивные стены, обитые каким-то голубоватым бархатом, постаралась не теряться снова в присутствии этого мужчины.
Потому что очень легко быть разумной и правильной у себя в голове, когда ты в полном одиночестве наедине с собой-умницей. Но когда напротив тебя сидит человек, от которого все внутри немеет, кожа покрывается испариной, а голос начинает дрожать, не превратиться в тыкву гораздо сложнее.