Полукровка (СИ)

Эста даже не повернулась в его сторону, сделав вид, что он разговаривал не с ней.
— Тебя не интересует твой новый дом? — спокойно осведомился он, продолжая пристально изучать ее черный капюшон.
— Мой дом остался на Олмании, а это всего лишь место, где я буду жить.
— Возможно, когда-нибудь ты полюбишь это место, — с надеждой в голосе произнес Урджин.
— Возможно, — ответила она и посмотрела на него.
Урджин слегка улыбнулся. Она долго не отводила от него глаз, пока он совершенно серьезным тоном не произнес:
— У тебя красивые глаза.
— Ты пытаешься заключить мир?
— Можно сказать и так.
— Тогда я отвечу, что цвет твоих глаз напоминает мне небо по осени, такой же пасмурный оттенок, но все же теплый.
— Мне нравится, когда моя жена обращается ко мне на "ты".
Эста резко отвернулась, что весьма развеселило Урджина.
— Ты ведь не заметила?
— Чего не заметила?
— Что обратилась ко мне на "ты"?
— Все равно рано или поздно мне бы пришлось это сделать.
— Ну что ж, ничего не имею против, — ответил Урджин и ринулся вперед.
Эста последовала за ним. Порыв теплого осеннего воздуха ударил ей в лицо. Капюшон сполз на спину, и ветер заиграл с темными прядями ее сверкающих волос. В лучах заходящего солнца они казались фиолетовыми, и Урджин, обернувшись к ней, чтобы предложить руку, не смог не восхититься этим зрелищем. Эста подала затянутую в черную перчатку ладонь и почувствовала, как его длинные пальцы охватывают бархатистую замшевую оболочку. Тепло разлилось по телу девушки, и сама того не сознавая, она с силой сжала его пальцы в своей руке.
Молодая пара спустилась по трапу и подошла к встречающей их делегации. Следом подтянулись Сафелия, Камилли и Стефан.
Урджин отпустил руку Эсты и подался чуть вперед.
— Здравствуй отец, — обратился Урджин к мужчине, стоящему в центре.
Эста и раньше видела Императора Доннары, но не так близко, как сейчас. Его седые волосы были такими же длинными, как и у Урджина, и так же заплетены в высокую косу. Выражение его надменных серых глаз не скрывало чувства пренебрежения к происходящему. Он оценивающе взглянул на Эсту, и, подняв вверх одну бровь, заговорил:
— Так Вы и есть та самая загадочная Эста?
— Да, Ваше Императорское Высочество, — Эста склонила голову и присела в изящном поклоне.
— Странно, что выглядите Вы как полукровка. Насколько я помню, у Ваших родителей были светлые волосы?
— Среди моих предков по отцовской линии были навернийцы. Темные волосы — единственный их подарок мне. Факт того, что я являюсь наследницей Олманской Империи никогда не оспаривался, точно так же, как и не было сомнений в моем происхождении.
— В современном Мире существует много способов исправить эту Вашу особенность.
Урджина накрыло холодной волной. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что причина этому состоянию — ярость Эсты. Он же к подобным выходкам отца привык, посему позволил своей жене самостоятельно отстоять свою честь.
— Неужели Вы полагаете, что я, Наследница Олманской Империи, стану красить свои волосы, дабы скрыть происхождение своих предков? Единственными людьми во Вселенной, которые выказывали мне свою расовую неприязнь, были необразованные навернийские рабочие…
Вторая бровь Фуиджи взлетела вверх. Урджин еле сдержал смешок. Отец явно не рассчитывал обнаружить у жены своего сына такой норов. Противник был достойным, и Император едва заметно улыбнулся.
— Что ж, сынок, если среди твоих союзников будет такая женщина, как она, Доннару ждет блестящее будущее. Хорошо бы только она помнила, что интересы планеты ее мужа теперь для нее превыше всего.
— Я надеюсь, отец, что моей жене никогда не придется становится между интересами своего мужа и своих родственников. А я, как ее супруг, сделаю все возможное для этого.
— Стэфан, я рад приветствовать Вас в нашей резиденции.
Стефан только поклонился в ответ.
С этими словами Император просто развернулся и пошел обратно вместе со своей свитой. Перед ними осталась стоять только одна женщина. Урджин повернулся к Эсте и Стефану лицом:
 
— Позвольте представить Вам мою мать, Нигию.
Эста присела перед сверковью в таком же низком поклоне, как недавно перед Императором. Стефан в свою очередь склонил голову.
— Наконец, мы встретились с Вами, Эста.
Женщина протянула руки к невестке и обняла ее за плечи.
— Вы просто обворожительны, девочка моя! Почему же Лу не упомянул нам об этом?
— Я задаю себе тот же вопрос, мама, — ответил Урджин.
Эста переглянулась со Стэфаном. Оба не поняли, о чем идет речь.
— Может быть, хватит разговоров на эту тему? — резко оборвала всех Сафелия. — Давайте лучше обсудим прием.
— Какой прием? — удивилась Эста.
— Дорогая Эста, — Нигия стала возле невестки, и, положив руку ей на плечо, повела ее вперед. — Послезавтра в нашей резиденции состоится прием в честь Вашего прибытия на Доннару. К сожалению, времени на приготовления осталось совсем немного. Однако, кое-что сделать мы все же успели. Завтра Вы с Сафелией полетите на Рубрин — это один из наших спутников. Там все знатные лица Донарской Империи совершают покупки. Поскольку мы не знали о Вас ровным счетом ничего, было подготовлено очень много вариантов вечерних платьев для Вас. Кроме того, через неделю вся семья выезжает на наш остров в Вершем океане: думаю, Сафелия окажется незаменимой помощницей в подпоре пляжных нарядов. У нас принято купаться всем вместе. Надеюсь, это не является для Вас проблемой?
Эста рассмеялась так искренне и громко, что Нигия, оторопев, остановилась. Урджин, занервничав, остановился возле нее.
— Все в порядке, — поспешила всех успокоить Эста. — Теперь я понимаю, что никто из Вас ничего не знает об олманцах…
— Разве у Вас не принято купаться мужчинам и женщинам раздельно?
— Во времена моих пра-пра-пра- может и было… Конечно, определенные ограничения для незамужних девушек на нашей планете существуют. Так, например, Сафелия, по олманским законам, не смогла бы носить наряды с открытыми плечами.
— А как тогда купаться? — спросила Сафелия.
— Специальный купальный костюм: штаны и водолазка.
— А эти Ваши пресловутые плащи и перчатки, которые так любят все олманки? — спросила Нигия.
— Я привезла Вам несколько таких плащей в подарок. Думаю, как только вы их примерите, снимать уже не захотите. А перчатки — всего лишь атрибут.
— Подаркам мы все будем очень рады, — заметила Сафелия.
— Значит, за покупками мы полетим завтра, — обреченно заключила Эста.
— Почему с такой грустью Вы говорите о возможности прекрасно провести время и повеселиться?
Стэфан, который все это время спокойно следовал за остальными, вдруг резко остановился. Сафелия, заметив это первой, привлекла внимание остальных. Эста тут же бросилась к брату.
— Что случилось? — забеспокоилась Нигия.
Эста подняла указательный палец вверх, призвав всех к молчанию.
— Стэфан, что ты видишь? — спокойно спросила она.
— Тебя. Ты злишься и сильно расстроена.
— Почему я злюсь?
— Они уничтожили твой плащ.
— Кто "они"?
— Не знаю.
— Что еще?
— Сафелия, она плачет.
— Ты знаешь, почему?
— Она напугана.
— Я испугала ее?
— Нет. Нет, только не это! — закричал Стефан.
— Что ты видишь?
— Урджин, помоги, помоги мне!
— В чем он должен помочь, Стэфан?
Стэфан с силой схватил сестру за плечо и тряхнул, что было силы. Эста только вскрикнула от неожиданности. Урджин среагировал мгновенно и в одну секунду оказался между ними, ловким движением выкрутил Стэфану руку и потащил его в сторону, но тот начал сопротивляться и заорал:
 
— Эста, ты знаешь, что должна делать!
Только потом Стэфан перевел взгляд на Урджина и занес свободную руку над ним. Эста в ужасе бросилась к брату:
— Стэфан, не смей!
Стэфан, полностью дезориентированный, перевел взгляд на сестру.