Полукровка (СИ)

— А ты? Как думаешь, где твой "ключ"?
Улыбка моментально сошла с ее губ. Он был тем, о ком ее спрашивал. Однако она не могла открыть ему правду. Туннеля и энергетической капсулы итак было достаточно, чтобы предположить, что ее талант расцветает. Сердце он ее уже забрал — разум она отдавать не имела права.
— Не знаю, Урджин. Может, и нет никакого "ключа".
— Думаю есть. И потенциал мне кажется у тебя очень большой. Ты нам обоим жизнь спасла вчера, наверняка это лишь вершина айсберга.
— Возможно, — ответила Эста и прикрыла уставшие глаза.
Он нежно водил пальцами по ее волосам, пока не понял, что она спит. Притянув свою соню к себе поближе и окунувшись носом в прекрасный аромат ее волос, он долго думал о том, что с ней произошло за эти дни и почему ему кажется, что она что-то скрывает от него. Конечно, всегда между ними будут существовать определенные секреты, и от этого им никуда не уйти. Но тогда почему принять это ему настолько тяжело? Он не пытался разобраться в себе и в том, что чувствует по отношению к ней, кроме изнуряющей страсти. Но будучи не глупым мужчиной, он прекрасно знал, что рано или поздно ему предстоит спросить себя об этом.
  
Глава 17
 
Камилли как раз направлялся в столовую, когда за углом услышал знакомый голос Стефана. Он хотел было пройти дальше, когда разговор на повышенных тонах заставил его остановиться и прислушаться.
— Назефри, вчера я ничего тебе не сказал, потому что время выдалось не подходящее.
— Позволь спросить, сколько еще ты будешь ставить меня в известность в самый последний момент?
— Я за тебя отвечаю и поступаю так, как считаю нужным.
— Да что ты говоришь!
— Если Зафир "умыл руки", у меня терпение еще есть.
— Не нужно впутывать сюда Зафира.
— Он твой брат, Назефри.
— Ошибаешься!
— Не знаю, что между вами произошло, но в любом случае, меня это не касается.
— Ты знаешь, какой он.
— Не поднимай эту тему снова. Надоело слушать.
— Слушать, не значит слышать.
— Таини прилетит на следующей неделе. Я хочу, чтобы ты встретила его, как подобает. Ты меня поняла?
— Я не собираюсь бегать перед этим щеголем на задних лапках, чтобы ты в очередной раз мог сосватать меня.
— Позволь напомнить, что тебе двадцать два! Приличная олманская девушка должна быть обещана уже к двадцати годам. Ты же знаешь, что мы обязаны жить в согласии с традициями своего народа.
— Глупости.
— У тебя яркая внешность, Назефри, и мужчины обращают на это внимание, но твой язык… Ты распугала всех, кого могла. И благодари Бога, что остался еще такой Таини, который согласен на брак с женщиной, совершенно не уважающей мужчин.
— Запомни, Стефан, в своей жизни я буду все решать сама. И если мой путь окажется сопряженным с участью старой девы, я без особого сожаления приму его. И ничто не заставит меня связать свою судьбу с мужчиной, не способного принять меня такой, какая я есть.
— Я прошу тебя только об одном: будь учтива с нашим гостем. Остальное пусть идет своим чередом.
— Главное, чтобы Таини учтивость не спутал с заинтересованностью.
Разговор был окончен и Камилли услышал, как кто-то из них быстро приближается к нему по коридору за углом. Единственное, что он мог предпринять, это бесшумно вернуться на несколько шагов назад и сделать вид, что только что появился здесь. Они с Назефри столкнулись как раз на пересечении двух проходов.
— Эй, смотри куда идешь! — вспылила Назефри.
Камилли бросил взгляд в пространство за ее спиной. Стефана не было видно. Очевидно, он ушел другим путем.
— Прости, я не знал, что ты выскочишь из-за угла.
— Да неужели?
Камилли посмотрел на Назефри и выражение ее глаз, в которых читалось разоблачение, немного смутило его.
— Я знаю, что ты подслушивал. И не смей мне врать.
— У тебя паранойя, Назефри.
— Ты ведь знаешь, что у олманцев бывают особые способности. Так вот, дружочек, я знала с самого начала, что ты прячешься за углом. У тебя слишком сильное поле, чтобы не почувствовать его.
 
— Выходит, ты хотела, чтобы я стал свидетелем вашего разговора?
— Просто, мне все равно, Камилли.
Она хотела обойти его, но одним движением руки он схватил ее за запястье, притянул к себе и, протолкнув вглубь прохода, прижал к стене.
— Знаешь, я думаю, что ты бросила мне вызов. Так вот, я его принимаю.
Он наклонился и поцеловал ее в губы. Ощутив, как Назефри напряглась, он отпрянул и посмотрел на нее.
— Почему ты меня так боишься? Я никогда не стану принуждать женщину к чему-либо.
— Ты поцеловал меня вчера без моего разрешения. Сегодня ты повторил свой подвиг. Как я должна реагировать?
— Ну, и что? Ну, поцеловал! Подумаешь, я же не первый такой! — засмеялся было Камилли, но когда по ее лицу прошла тень и бледные щечки залились краской, он понял, что оказался полнейшим идиотом.
Это была чужая планета, другая культура, и он своим невежеством не просто оскорбил Назефри, он превратил что-то важное для любой девушки в нечто грубое и не совсем приличное. С другой стороны, что толку сейчас об этом сожалеть?
— Прости, я не думал… Может, ты позволишь мне загладить свою вину?
— Каким образом, доннариец? Сотрешь мою память или совершишь путешествие во времени?
Он медленно наклонился к ней и прошептал в маленькие набухшие губки:
— Закрой глаза и я покажу тебе.
— А если мне не понравится? — каким-то неестественно хриплым голосом спросила она.
— Тогда можешь снова ударить меня.
Назефри закрыла глаза, и Камилли поцеловал ее, только на этот раз нежно, ненавязчиво, едва касаясь вожделенных губ. Ей было приятно такое прикосновение. С минуту она просто наслаждалась, а затем приоткрыла рот, позволив ему превратить поцелуй в настоящий.
Назефри не могла пошевелиться, мысли спутались. Она чувствовала, как тонет в омуте захлестнувших ее эмоций, и это оказалось настолько приятным, что все тело ее содрогнулось в предвкушении чего-то большего, чего-то совсем иного. Руки, которые гладили ее по спине, спускаясь все ниже, обхватили бедра, сильная мужская грудь оказалась очень теплой, а волшебный язык, который играл с ней, получил такие же ласки в ответ. В голове едва успела проскочить одна мысль, но этого было достаточно, чтобы вернуть Назефри из мира чудесных эмоций в реальную жизнь, и первое, что она испытала здесь, в настоящем, был страх.
Она раскрыла глаза и замерла на месте. Он мгновенно ощутил перемену и, отстранившись, посмотрел на нее. Это была не та воинственная, независимая девушка, которую он знал. Перед ним престала другая Назефри: хрупкая, испуганная, и в то же время окутанная туманом вожделения.
— Оставь меня в покое, — сказала она так тихо и с таким отчаянием, что по телу Камилли пробежала дрожь.
Он ничего не сделал, когда она оттолкнула его, только смотрел вслед той, которая, испугавшись собственной страсти, бежала от него со всех ног. Почему? Он решил потому, что это — единственное чувство, которое она была не в состоянии контролировать. Однако, теперь он точно знал, что она, как и любая другая женщина, нуждалась в заботе и нежности, пусть и скрывала это весьма своеобразным способом.
В столовую последними вошли Эста и Урджин.
— Просим прощения за опоздание, — извинилась Эста и заняла свое место за столом.
— Эста, как ты относишься к попыткам своего брата стать профессиональной свахой? — начала Назефри, пристально глядя в глаза кузена.
— И кто к нам приедет на этот раз? — усмехнулась Эста.
 
— Представляешь, сам Таини, — ответила сестра.
— Этот симпатичный угрюмый мужчина, которому ты отказала в прошлый раз?
— Он самый.
— Что же ему сейчас нужно?
— Он надеется, что она повзрослела и изменила свое мнение, — вступил в разговор Стефан.