Повелитель теней. Том 3 (СИ)

— Нет, не глупости. И ангелы существуют. Я, кстати, по утверждению некоторых не дьявол, а как раз ангел, только тёмный.
— Так может?..
— Нет, моя кровь не подойдёт. Никакой благодати в ней нет, скорее, даже наоборот.
— Значит, всё зря? Вы не можете раздобыть кровь ангела? Ведь для этого не обязательно его убивать! Хотя его ещё нужно найти, а вам наверно сложно подняться туда, где они живут…
Эрик бормотал всё это, тревожно глядя куда-то мимо Джулиана, и тому пришлось щёлкнуть пальцами у него под носом, чтоб прекратить словесный поток.
— Раздобыть кровь ангела — самое лёгкое в этом деле. Я знаю одного, и он сейчас здесь, в этом мире. Он даст несколько капель, а больше и не понадобится. Я просто хочу, чтоб ты понимал, что эта процедура хоть и может дать некий положительный эффект, скорее всего, окажется очень болезненной.
— Это ерунда, — устало проговорил Эрик. — Я готов немного помучиться, если после этого всё закончится. Я потерплю. Давайте попробуем, док, Если не получится, будем искать другой способ.
— Ладно, — вздохнул МакЛарен. — Я скоро вернусь.
И, развернувшись, он вышел из пещеры и, взмахнув крыльями, исчез, а Эрик опустился на землю у стены и тоскливо посмотрел на низкий сырой свод у себя над головой. Он уже начал привыкать к этому жилищу и одиночеству, изредка скрашиваемому общением с Василием. Но как же ему хотелось вернуться на «Пилигрим», который стал его вторым домом, снова увидеть ребят и жить обычной человеческой жизнью! И, конечно, Васю он заберёт с собой. А если не получится, то нужно уговорить дока отнести кота на «Паладин», чтоб хотя бы он вернулся домой.
Доктор МакЛарен возвратился довольно скоро. В руках у него был небольшой металлический контейнер, а в нём — обычный одноразовый инъектор и крохотная стеклянная капсула с красной жидкостью, по виду ничем не отличающейся от обычной крови.
— Я думал, что кровь ангела выглядит как-то не так, — признался Эрик, закатывая рукав, пока доктор вставлял капсулу в инъектор.
— Голубая и светится в темноте? — уточнил доктор. — Такая кровь у слизняков с Тиконы. У ангелов кровь такая же, как у тех существ, в которых они воплощаются. Выйдем на воздух. Я понятия не имею, какая будет реакция, и лучше, если вокруг не будет жёстких стен и потолка.
Они вышли на заросшую мягкой травой площадку перед входом в пещеру, и Эрик послушно лёг на матрас, расстеленный на земле. МакЛарен склонился над ним и пояснил:
— Сначала я введу небольшую дозу, один миллилитр. Это капля, не больше. Посмотрим на реакцию, потом, если что, добавим.
Эрик кивнул и посмотрел в серое небо, а МакЛарен приложил инъектор к его руке и нажал на поршень. Эрик почувствовал лёгкое жжение на коже, но потом оно стало быстро распространяться по руке, разгораясь всё сильнее. Ему показалось, что он сунул руку в огонь, в глазах потемнело, а обжигающее изнутри пламя быстро распространилось до плеча, захватило грудь и разлилось по всему телу. Эрик застонал и выгнулся, сражаясь с болью, но доктор МакЛарен положил руку ему на лоб и повелительно произнёс:
— Расслабься. Дай лекарству сделать своё дело. Не мешай.
Эрик потерял сознание и бессильно опал на матрас. Следующие полные сутки он метался в горячке. На его губах то и дело выступала белая мерцающая пена, а одежда вскоре пропиталась белёсой субстанцией, выделяющейся из всех пор на коже. Чтоб смыть её, Джулиан отнёс его вниз к ручью, но не решился опустить его в воду, опасаясь, что выходившие из тела токсины отравят ручей. Он опустил его на траву рядом и поливал ледяной водой, и вскоре заметил, что трава вокруг начала чернеть и скручиваться, как от огня. После этого он предпочёл перенести его на камни выше по склону. Теперь отравленная вода уходила вглубь горы, не причиняя вреда ничему живому.
Затем горячка сменилась глубоким забытьём, тело Эрика остыло и стало холодным, как лёд, но Джулиан чувствовал, что в его глубине уверенно пульсирует жизнь. Он перенёс его в пещеру и, уложив на матрас, укрыл одеялами. Он боролся с искушением приступить к реанимации, понимая, что это не обычный случай комы, и в данном случае организму нужно дать возможность самостоятельно справиться с болезнью. В конце концов, его пациент был не просто человеком, и его способность долгое время находиться в состоянии анабиоза предусмотрена природой. И всё же он тревожился и старался не отходить от него надолго и часами сидел рядом, откинувшись на холодную стену пещеры и прислушиваясь к медленному и тихому биению сердца Эрика. И со временем, к его облегчению, это беспамятство перешло в глубокий спокойный сон.
 
Прошло ещё несколько дней, и однажды Эрик глубоко вздохнул и открыл глаза. Заглянув в них, Джулиан увидел на дне зрачков красноватый отблеск, но это было нормально.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, положив руку на холодный лоб, и Эрик на минуту закрыл глаза, а когда снова открыл их, сообщил:
— Гораздо лучше. И голоден, как зверь…
— Хочешь зайчика или кого-нибудь покрупнее?
— Хорошая шутка, док, — оценил Эрик. — Вы, кажется, принесли мне запас еды. Я бы принял сразу тройную дозу. И на первый раз, пожалуй, хватит.
Джулиан сходил за концентратом, и вскоре Эрик уже сидел рядом, зябко кутаясь в одеяла, и рассказывал о том, что перенёс, находясь в коме. Это были сбивчивые воспоминания о ночных полётах, огненных реках и ледяных скалах. Джулиан слушал его внимательно, пытаясь понять, были ли это путешествия оторванной от тела души в иные миры, или просто так причудливо реагировал мозг на трансформации тела, вызывая наиболее подходящие видения. Так и не придя к чему-то конкретному, он всё же решил, что его пациент пошёл на поправку и более не нуждается в сиделке.
Пообещав вскоре заглянуть, он решил вернуться к другим своим делам, тем более что теперь у него появилась проблема, занимавшая его куда больше, чем выздоровевший пациент. Эрик вышел проводить его на улицу. Был тёплый летний день, и с голубого неба струились потоки нежного жемчужного света. Тёплый ветер налетал со стороны лесной долины, а в небе кружили большие птицы. И Эрик поймал себя на том, что ему больше не хочется присоединиться к ним. И уже потом он заметил, что стоит с удовольствием подставив лицо мягкому свету, льющемуся сквозь слой облаков, не испытывая при этом никаких неприятных ощущений.
— Мне кажется, помогло, — поделился он своей догадкой, с улыбкой взглянув на доктора. — Я слегка оглох, потому что не слышу того многообразия звуков, какое было доступно мне недавно. Но зато дышу теперь полной грудью и в голове легко и светло. Спасибо, док.
— Пожалуйста, — кивнул Джулиан, внимательно глядя на него, и не замечая никаких отклонений от его обычного состояния. — И всё же давай немного понаблюдаем. Если не будет рецидивов в ближайшее время, я думаю, можно будет говорить о полном успехе лечения.
— Давайте понаблюдаем, — беспечно пожал плечами Эрик и снова окинул взглядом зелёную долину внизу. — Но мне кажется, я в полном порядке. И теперь я могу вернуться к людям, не опасаясь, что загрызу кого-нибудь в состоянии помрачения рассудка. Васю я возьму с собой.
— Отлично, — одобрил его намерение Джулиан. — В таком случае я принесу рюкзак-переноску и запас кошачьих консервов. Эти неженки не любят ходить своими мягкими лапками по грязным дорогам и лесным тропам, на которых встречаются лужи и колючки.
Спустя два дня, ранним светлым утром Эрик осторожно накинул на плечи лямки рюкзака, в котором у прозрачного окошечка удобно устроился на мягком коврике Василий. Они отправились в дальнюю дорогу к звездолётам. А позади них медленно меркло сияние изумрудной кроны волшебного дуба, который постепенно возвращался в своё состояние большого, старого и совершенно обычного дерева. Белочки с него разбегались на соседние деревья, цепь постепенно таяла в воздухе, как меркнущая голограмма, и только окрестные берёзовые рощи всё так же звенели птичьим хором под ясными голубыми небесами.
  
Глава 10
 
Я сидела на парапете башни замка на Грозовой горе, опершись спиной об обломанный зубец и задумчиво смотрела на медленно плывущие на некотором расстоянии от меня желтоватые тучи. Всё вокруг заливал странный золотистый свет, и изредка проглядывало светло-голубое небо. С тех пор, как загадочный маг короля Ричарда утихомирил шторм, погода на Грозовой горе стала налаживаться. Та буря, что царила здесь раньше, так и не вернулась. Тучи постепенно посветлели и стали рыхлыми, как чёсаная овечья шерсть. Дождь едва накрапывал и временами переставал мочить старые тёмные камни крепости. Гром грохотал теперь где-то далеко, слабыми одиночными раскатами, а молнии сменились редкими вспышками, напоминающими лихорадочно мигающие лампочки, завёрнутые в слой старой ваты.