Повелитель теней. Том 3 (СИ)

— Кто у нас победил в недавнем турнире? Там, кстати, были и рыцари из луара и Магдебурга, — произнёс Ричард, сделав вид, что не помнит имя победителя, чтоб его назвал кто-нибудь другой. Он посмотрел на Делвин-Элидира, тоже участвовавшего в том турнире, но тот снова рассматривал карту и не торопился отвечать.
— Это был гвардеец, ваше величество, — произнёс принц Жоан, сидевший в конце стола, куда был «сослан», впав в немилость после оплошности при штурме цитадели Девы Лардес, — кавалер Булатов, которому вы поручили моё обучение.
— Победителем был я, поскольку выбил того гвардейца из седла, — процедил король, а потом добавил: — хотя признаю, что он был хорош. Что ж до твоего обучения, то он явно не преуспел, поскольку не научил тебя ни почтительности, ни отваге.
— Он должен был учить меня биться на мечах, — спокойно ответил принц. — И скоро на поле боя у меня будет возможность доказать вам, что этому он хорошо меня научил. Пока же я выдвигаю его для участия в этом поединке. Принять ли моё предложение, решать вам, мой король.
Ричард какое-то время задумчиво смотрел на сына, в то время как в зале повисла напряжённая тишина. В реплике принца многие усмотрели некоторую дерзость. Даже Делвин-Элидир, оторвавшись от карты, поднял голову и обернулся к принцу, а потом взглянул на короля. Заметив его взгляд, Ричард чуть заметно усмехнулся.
— По крайней мере, у тебя теперь хватает смелости говорить без дрожи в голосе, — произнёс он. — Не знаю, чья это заслуга, твоего учителя фехтования или ещё кого-то, но судя по всему, ты готов отвечать за свои слова, потому я принимаю твоё предложение, за которое ты теперь несёшь ответственность.
Делвин-Элидир снова уткнулся в карту, чтоб никто не заметил, как он невольно закусил губу от досады. Король сам принял решение, но снова переложил ответственность за него, на сей раз на своего сына. А принц так наивно попал в расставленную для него ловушку.
После совета молодой барон спустился по лестнице во двор и вошел в тёплый, пахнущий скотиной хлев, где на сене устроились гвардейцы. Остальные члены совета поспешно садились на коней и разъезжались по своим лагерям. Снова начался дождь, и они торопились вернуться под крышу, откуда теперь можно будет не выходить до того момента, как последуют новые приказы короля. Никому из них даже не пришло в голову войти в хлев, который многим казался слишком презренным местом для их высоких особ. Но Айолин был не настолько высокомерен и прекрасно понимал, что для солдата на войне нет деления на презренные и достойные помещения, особенно, если идёт дождь.
Он остановился в дверях, ожидая, когда глаза привыкнут к полумраку, и услышал голос Карнача:
— Входите, ваша светлость. К сожалению, не могу предложить вам кресло, но здесь достаточно сухо и тепло.
— Учитывая эту мелкую холодную морось на улице, это своевременное приглашение, — кивнул он и, пройдя вглубь помещения, опустился на подстилку рядом с Карначом.
На соседней копне сена, покрытой плащами, устроились ещё три знакомых ему гвардейца.
— Согрейтесь, ваша светлость, — проговорил Стаховски, протянув ему кувшин с узким горлышком. — Это настойка трав на виноградном спирте, разбавленная красным вином. Извините, кубка не нашлось.
— Неважно, — покачал головой Айолин и, взяв кувшин, сделал глоток из горлышка. В первый момент пряный напиток, казалось, обжёг его горло, но потом по всему телу от шеи до ног прокатилась приятная тёплая волна. — Благодарю, — кивнул он, возвращая кувшин. — Это то, что нужно в такой промозглый день.
— Отвратительная погода, — согласился Аль-Сафар. — И заметьте, пока мы шли к восточным скалам и находились там, погода стояла отличная, но стоило нам подойти к луару, как похолодало и начался дождь.
— Это всё алкорские маги, — подал голос сидевший неподалёку Маршан. — Они наслали на нас дождь и холод. Их солдаты не мокнут, у них достаточно шатров и часть войск может оставаться в городе. Они ничего не теряют от этой сырости. Напротив, когда поле боя зальёт дождём, нам придётся идти по этой грязи, а они, — попомните моё слово! — будут ждать нас на своих позициях, за рядами кольев и рогаток.
 
— Да, наверно так и будет, — пробормотал Карнач и задумчиво посмотрел на гостя. — Что известно о сражении, ваша светлость? Если это, конечно, не секрет.
— Нет, и скоро вы в любом узнали бы обо всём, — проговорил барон. — Время сражения ещё не названо, как и время поединка перед ним. Но уже определено имя того, кто должен будет биться за Сен-Марко, — он перевёл задумчивый взгляд на Булатова. — Хоть вы и проиграли королю недавний турнир, кавалер, а, может, благодаря именно этому, его выбор пал на вас. При этом вашу кандидатуру выдвинул принц, приняв на себя ответственность за это предложение.
Булатов изумлённо взглянул на него, а потом перевёл взгляд на Карнача. Тот хмуро смотрел на него.
— Это великолепно! — воскликнул Маршан и, поднявшись, хлопнул Булатова по плечу. — Это большая честь, а если ты победишь, то твоё имя останется в истории навечно!
Айолин тем временем внимательно наблюдал за Булатовым и не заметил на его лице никакой радости. Скорее, он был растерян и даже расстроен.
— Каковы условия поединка? — спросил он.
— Конный бой на копьях. Оружие боевое. Одного из соперников или обоих ждёт смерть.
— Смерть лишь увековечит твоё имя! — не унимался Маршан. — Разве не величайшая честь для рыцаря — умереть за короля и Сен-Марко? Ведь у тебя нет семьи, и никто не будет тебя оплакивать! К тому же ты можешь и победить! Разве есть на свете рыцарь более ловкий и сильный, чем ты?
Булатов одарил его мрачным взглядом и Маршан, пожав плечами, вернулся на своё место.
— Я понимаю, что устав запрещает вам убивать, — тихо проговорил Айолин, поднимаясь, — но считайте, что в этот раз вы сражаетесь за свою жизнь. Разве необходимость защитить себя не даёт вам право убить?
Кивнув Карначу, барон вышел на улицу, где ему сразу подвели коня. Александр хмуро смотрел ему вслед, а потом взглянул на Булатова.
— Видишь, Юра, — произнёс он по-русски, — не всегда хорошо быть лучшим.
— Я даже не думал, что этот турнир мне так откликнется, когда рвался в нём участвовать, — проговорил тот. — Что мне делать?
— Бежать. При первой же возможности. Я скажу, что отправил тебя в другую деревню.
— По какому делу?
— Пока не знаю, придумаю! Может, де Сегюр что подскажет…
— Его нет, — проговорил Белов, который молча прислушивался к разговору. — Он занял со своими людьми избушку на краю деревни, но его почти сразу отправили проверять дорогу на севере. Остались только Фонтейн и Герлан, но от них нам толку мало. Ничего, мы и сами что-нибудь придумаем.
— Я не могу уехать! — воскликнул Булатов. — Меня сочтут трусом.
— Юра, ты дурак? — прямо спросил Белов. — Если ты останешься, то или тебя убьют, или тебе придётся убить кого-то! Тебе это надо?
— Но если я сбегу, Сашу могут обвинить в этом, — Булатов покосился на Карнача.
— Выкручусь, не впервой! — заверил его тот.
— Может, вместе?
— Валуев и Москаленко наверху, я не могу их сейчас снять с поста. Это будет выглядеть подозрительно. Королю после отъезда Джинхэя везде мерещатся шпионы и изменники. К тому же, если мы поедем всей кодлой, нас схапают. А ты проберёшься мимо постов незаметно и поедешь к звездолётам.
— Чёрт, — пробормотал Булатов и посмотрел на распахнутые ворота хлева как раз в тот момент, когда в них, брезгливо озираясь, вошёл оруженосец принца Жоана.
— Кавалер, — проговорил он, поклонившись Булатову, — его высочество желает видеть вас немедленно.
— Иди, — кивнул ему Карнач. — Когда вернёшься, договорим.
Булатов поднялся с соломы и, отряхнув плащ, пошёл за оруженосцем. Они поднялись наверх, а спустя четверть часа спустились снова уже вместе с Жоаном. Увидев, что им подводят трёх коней, а Булатов с беспокойством смотрит в его сторону, Карнач поспешил выйти во двор.
— Капитан! — с широкой улыбкой проговорил принц, — я забираю нашего героя. Ему предстоит важная миссия, и потому он достоин того, чтоб дождаться её в лучших условиях. Он будет жить со мной и моими друзьями. А то, не ровён час, застудит кости в вашем хлеву и не сможет биться с врагом. Идёмте, кавалер!