Золотой трон (ЛП)

Однако удача на моей стороне — я дохожу до гобелена незамеченной. Даже в темноте герб Ланкастеров, вышитый на его поверхности, четко выделяется на фоне плотной ткани. Я провожу пальцем по гордому профилю льва, и на губах появляется полуулыбка.
Глядя на него, вы никогда не догадаетесь о потайном проеме, который он скрывает. И даже если бы вам удалось случайно наткнуться на него… он запечатан. Без ключа туда не попасть.
Который, благодаря Олдену Стерлингу, теперь у меня есть.
Сжимая в руке маленький латунный ключ, я отодвигаю гобелен и кашляю, когда облако пыли летит мне в лицо. Здесь уже давно никто не проходил. Наверное, с тех пор, как Олден впервые привел меня на вершину.
Я не видела его лично с момента моей коронации, но он прислал мне ключ несколько недель назад, вместе с довольно откровенной запиской, от которой у меня запылали щеки.
На случай, если моей принцессе когда-нибудь понадобится сбежать из своего замка… не стесняйтесь одолжить мою любимую турель. А если ей когда-нибудь понадобится прислушаться или поплакать… не стесняйтесь одолжить и мое тело. Я в вашем полном распоряжении, Ваше Королевское Высочество.
Он подписал это своей официальной печатью, а также указал свой прямой номер телефона. В то время я была уверена, что он делает мне предложение… но, оглядываясь назад, я не уверена, флиртовал ли он со мной или просто был добр из-за всего, через что я прошла. В конце концов, он был там в ту ночь, когда моего отца отравили. Он видел, как я была опустошена, когда Лайнус упал на платформу с пеной на губах. Он воочию видел пронзительный ужас моих криков…
Стряхнув воспоминания, я вставляю ключ в замок. Когда я пытаюсь повернуть его, я встречаю сопротивление. Он застрял.
Проклятье.
Я немного наклоняюсь вперед, щурясь, чтобы разглядеть замочную скважину в темноте, и покачиваю ключ. Если бы я только могла правильно выровнить…
Я так сильно концентрируюсь на своей задаче, что перестаю обращать внимание на все остальное. Поэтому я не слышу приближающихся шагов. Я не слышу мягкий выдох чьих-то губ в заброшенном коридоре. Я вообще ничего не слышу, кроме тихого щелчка замка, когда он наконец поддается, тупого скрипа древних петель, когда панель открывается, позволяя мне войти.
— Да! — восклицаю я тихим шепотом, одерживая победу.
Моя победа недолговечна.
Так быстро, что я не успеваю закричать, так быстро, что я не успеваю моргнуть… тяжелая рука зажимает мне рот, и меня тащат назад, в тень.
Черт возьми.
  
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
 
МОЯ СПИНА сталкивается с твердой стеной чьей-то груди. Я бьюсь в железных руках, держащих меня в плену, но это бесполезно. Кто бы ни схватил меня, он слишком силен, чтобы сопротивляться.
Почему, почему ты вышла из своей комнаты посреди ночи? Господи, Эмилия, ты просишь, чтобы тебя убили?!
Страх пронзает меня как молния, поражая каждый мой нейрон. В голове прокручивается мозаика всех возможных вариантов моей смерти, мелькающих перед глазами.
Неужели это сумасшедший поджигатель, который устроил пожар?
Антимонархист с топором?
Недовольный работник замка, жаждущий мести?
Я проклинаю себя за беспечность. Я проклинаю Хлою за то, что она дала мне наркотики, лишающие рассудка. И больше всего я проклинаю того, кто, черт возьми, собирается свернуть мне шею и бросить умирать в этом забытом коридоре.
Я думаю обо всем, что я оставлю позади. Утренние прогулки на лошадях и розовые закаты. Первые поцелуи и первые драки. Запах старых книг и свежепоменянных простыней. Звездные ночи и теплые бризы. Смеяться до слез с любимым человеком. Плакать до слез над тем, кого ты должен ненавидеть.
Я думаю о людях, которых я никогда не смогу узнать. Мой отец. Моя сводная сестра. Мой лучший друг. Мой телохранитель. Мой… У меня нет слов для Картера, но он тоже там, эти голубые глаза впечатались в мою память, как клеймо.
 
И наконец, и, возможно, самое удивительное из всего… Я думаю о своей стране. О моей прекрасной Германии, вновь сломленной потерей последней надежды. Я думаю о лицах моих соотечественников, о всех жизнях, которые я могла бы изменить, будучи их кронпринцессой, обо всем, что я могла бы сделать, став их королевой, когда-нибудь.
Я не готова умереть.
Мне так много еще предстоит сделать.
Рука, закрывающая мне рот, сжимается, заглушая мои крики. Рука прижимает меня к нему так крепко, что бороться бесполезно. Когда пара губ касается мочки моего уха, чистая паника берет верх над моими чувствами, и я замираю, как олень, попавший в свет фар, ожидая своей участи.
Паника сменяется ошеломленным неверием, когда через несколько секунд я слышу голос нападавшего, до боли знакомый хриплый голос.
— В следующем коридоре двое охранников. Так что если ты не готова к тому, чтобы это маленькое ночное приключение закончилось… если ты не хочешь, чтобы тебя отвели обратно в твою комнату и назначили круглосуточную охрану с этого момента… я предлагаю тебе держать рот на замке, когда я убираю руку. Поняла?
Признание врезалось в меня. Я в равной степени чувствую облегчение от того, что не собираюсь умирать, и злюсь на него за то, что он напугал меня до полусмерти.
Уф.
УГХ!
Этот чертов человек…
Я бы хотела его убить. Более того, я бы хотела накричать на него… но он прав. Последнее, чего я хочу, это чтобы меня застала не в постели королевская гвардия. Это только даст Бейну оправдание, чтобы снова посадить меня под полный замок, как это было до того, как я договорилась о большей свободе.
Картер слегка встряхивает меня.
— Ты меня слышала?
Я киваю.
Его рука убирается от моего рта, и я мгновенно поворачиваюсь к нему лицом. Несмотря на темноту, я могу различить все его раздражающе идеальные черты. Эти нахмуренные брови, эта сильная челюсть. Его волосы, уложенные в прическу. И, самое главное, эти смелые голубые глаза, устремленные на меня с такой силой, что я чувствую это каждым своим атомом.
На нем толстый свитер в рыбацком стиле и темно-серые треники. Целую минуту мы просто молча стоим и смотрим друг на друга. Я хочу отвести взгляд почти так же сильно, как и запомнить каждую его деталь, вплоть до маленького шрама, рассекающего левую бровь, и упругого изгиба нижней губы.
Чем дольше я смотрю на него, тем сильнее становится боль в моей груди. Такую же боль я испытываю каждый раз, когда прохожу мимо него в коридоре и заставляю себя не заступить ему дорогу; такую же боль я испытываю каждый раз, когда оказываюсь в двух шагах от него и понимаю, что не могу прижать его рот к своему.
Интересно, наступит ли когда-нибудь день, когда один только вид Картера Торна не будет выбивать меня из колеи, как удар исподтишка прямо в сердце?
Я искренне сомневаюсь в этом.
С трудом сглатывая, я отгоняю эти мысли и хватаюсь за свой гнев — он гораздо безопаснее, чем другие эмоции, бурлящие во мне в данный момент.
— Ты напугал меня до полусмерти! — шепчу я, глядя на него. Он пожимает плечами, совершенно не извиняясь.
— Ты последовал за мной сюда?
Картер ворчит, выражение его лица каменное.
— Что, черт возьми, с тобой происходит?
Он вскидывает брови.
— Я? Это не я тайком крадусь из постели посреди чертовой ночи.
— Я не кралась. — Я закатила глаза. — Я хотела подышать воздухом.
— На вершине чертовой турели? Что, ты теперь слишком хороша для обычных террас? Или, может, ты надеешься, что какой-нибудь прекрасный принц заметит тебя там и прилетит, чтобы сбить тебя с ног — это бы действительно завершило этот маленький сказочный сценарий, который ты разыгрывала…
— Боже! — Я срываюсь, мой голос повышается вместе с моим темпераментом. — Ты такой невероятный мудак, что иногда это просто поразительно.