Сентарионские игры (СИ)

Эрик только пожал плечами.
— Магистр ясно сказал — он не хочет вмешиваться. Зачем ему ухудшать положение девочки.
А между тем кукурузное поле уже запестрело своими жёлтыми колосьями. Вот старая мельница лениво вращает своими ветхими крыльями. Солнце уже светило в пол силы и под навесом повозки было уже свежо и прохладно.
— Я и не думала, что умирать может быть
так печально, — призналась Элли, тяжело дыша. — У меня ещё недавно была мама, отец и братья. Братья часто меня доставали, но сейчас я очень по ним скучаю… Как жалко умирать, когда такой чудесный вид на поле и мельницу. Я хотела бы остаться там, в лесу и жить тихой мирной жизнью. Есть кукурузную кашу по утрам и собирать землянику в лесу…
Она хотела сказать ещё что-то, но у неё началась горячка. Девочка закрыла глаза и только иногда из её уст доносилось что-то невнятное.
До села добрались уже под вечер. Первые ряды деревянных домов показались путникам спасительной пристанью.
— Нам нужна ворожея, — обратился Ден к первой же проходившей девчонке.
— Езжайте за мной, — селянка махнула рукой и побежала показывать дорогу.
Ворожея жила в деревянной избушке. Рядом с домом на верёвках сушилось большое количество разного вида трепья, а вход в дом охранял толстый рыжий пёс. Заметив приближающуюся повозку, пёс залаял.
— Тихо, тихо, Пирожок, — успокоила пса, вышедшая на крыльцо ворожея.
Это была сухощавая женщина средних лет. Однако горб и челма, намотанная вокруг головы её сильно старили.
— С чем ко мне пожаловали? — спросила ворожея.
— С девочки больной нужно метку Мараны снять, — без церемоний выпалил Денис.
— Метка Мараны. Да, нелёгкая это будет работёнка. Заносите её ко мне в избу.
Эрик взял на руки Элли и пошёл за женщиной.
— Давно это я метки богини не сводила. Ну да ладно, если такое дело, вспомню. Клади её на стол.
И она указала на длинный деревянный стол. Эрик аккуратно положил девушку и перевернул её на живот. Ворожея стянула с больной сарафан и разорвала рубаху. На спине чернела метка: череп и серп.
— Сейчас я буду просить духов земли, воды, леса и всего, что ни есть живого защитить её. А тебе, этот разговор слушать не к чему.
С этими словами она указала Эрику на дверь. Касия и близнецы встретили его молча. Никто даже не стал спрашивать, что произошло и почему его выставили.
Остаток вечера четверо провели в харчевне. Ловкая девушка-прислужница предложила им рагу с мясом молочного поросёнка. Проголодавшиеся с дороги путники сразу согласились.
— А что ты знаешь про ворожею? — обратился Эрик к девушке.
— Про ворожею… да много чего. Ещё младенцем её оставили на дороге. Суеверные люди избавляются от детей с увечьями, а у неё такой горб. Тогдашняя ворожея подобрала малышку и воспитала как свою, передав свои знания. Да только та ворожея, только сводить людей умела, да лечить народ от всяких недугов. А нынешняя может и с духами говорить и дождь вызывать. Её даже беловолосая госпожа из дальних земель к себе в услужение звала. Хотела у ворожеи колдовству учиться, да только та не пошла. Сказала, мол, злая та была госпожа и глаза у неё холодные, лиловые.
— А не Лилит ли ту госпожу звали? — спросила Касия.
— Как звали не ведаю, господа не преставилась, — ответила девушка и ушла к другому столу, где её уже давно звали.
— Сдаётся мне, кельманы хотят одержать победу всеми правдами и неправдами, — сказала Касия, ковыряя рагу вилкой.
— Может, это и не принцесса была. Среди кельманов есть и другие альбиносы. Да и девушки с лиловыми глазами среди них тоже есть, — рассудил Эрик.
— Долго это мы до Грозового Утёса добираемся. Снимем метку с Элли и вперёд на всех парусах.
— А Элли мы здесь одну оставим? — негодовал Денис.
— А Элли — уже дело третье. Скоро игры, а вы меч держать толком не умеете, — Касия как-то по старчески тяжело вздохнула.
— Хоть бы Торен не сильно опоздал. Кто лучше него сумеет вас подготовить.
Над селом взошёл жёлтый месяц. Мириады звёзд рассыпались по тёмно-синему полотну неба. Путники стояли у избушки и ждали, когда выйдет ворожея и вынесет свой вердикт. Никто не знал что могут сделать духи в случае, если что-то пойдёт не так, и поэтому все не без волнения смотрели на заветную дверь старой избушки.
 
Но вот на пороге показалась горбатая ворожея. Её тёмные волосы как знамя развевались на ветру.
— Она будет жить! — объявила колдунья. — Но… духи одарили её даром. Теперь она станет моей воспитанницей, будет видеть то, что не может увидеть ни один живущий на земле. Но её глаза больше никогда не увидят ни политые солнечными лучами поля, ни зелёные шепчущие леса. Она не сможет боле увидеть ваши лица, но сможет прочитать сердца.
— Покажи нам её! Покажи Элли! — в сердцах сказал Денис.
Ворожея ничего не сказала, только поманила за собой пальцем. Там, на том же дубовом столе полуобнажённая, в одной порванной рубахе, лежала Элли. Её болокурые волосы почернели и сделались такого же цвета, как и у колдуньи. Когда-то ясные голубые глаза теперь застилала мутная плёнка. Услышав знакомые голоса, девочка улыбнулась. Это была как и раньше нежная, добрая улыбка.
— Я ждала, когда вы придёте. Я ещё очень слаба, что бы подняться, но когда
силы вновь вернуться ко мне, я обязательно обниму вас всех, — сказала она, медленно шевеля губами.
— Сейчас девочке нужен покой. Но придёт время и она станет великой провидицей, — предлекла её судьбу ворожея. — Остановитесь на постоялом дворе и приходите завтра утром.
Ночь была не спокойная. Ёрзая на жёсткой скамье, Кира так и не смогла уснуть.
— Касия, ты спишь?
— Нет.
— Как ты думаешь, что чувствует человек, когда лишается зрения?
— Не знаю. Даже не знаю, как представить такое.
Утром первыми проснулись Денис и Кира. Близнецы быстро собрались и побежали на окраину села, туда, где жила колдунья. Они без спроса вбежали в дом. Элли стояла у окна и мило улыбалась.
  
Глава 25
 
Торен уехал из деревне, не дождавшись рассвета. Зачем? Он и сам не знал. Какая-то неведомая сила гнала его вперёд. Впрочем, всё можно было объяснить гораздо проще. Охотник не хотел ещё раз сталкиваться со старостой и выслушивать упрёки, почему он, Торен, не смог поймать, досаждающую его односельчанам чудь.
Накануне он без обиняков подошёл к главе деревне и сказал, что не нашёл существо, так как оно, должно быть, уже как несколько дней перекочевало. Ливень смыл все следы и теперь монстра отыскать почти невозможно.
Трусливый староста напал на него с упрёками. Мол, знать ничего не знаю, ты охотник — твоё дело отыскать и обезвредить.
Но не всё так просто. Как он, Торен, мог убить эту девушку, почти ребёнка? Его самого подобно ей тоже когда-то продал отец. Он хорошо понимал, что ни он, ни она стали теми, кто они есть не по своей воле. Продай отец его не Стригобору, а мастеру по производству монстров, ему бы могли пришить не только трёхпалые лапы, но и что-то похуже.
Окунаясь в такие размышления он вспоминал свою семью: мать, отца, сестру. Родителей он не видел около двадцати лет. Что с ними стало? Наверное, они уже мертвы. А сестру, Терезу, он видел как-то случайно в Энсберге. Тогда ему было около двадцати. Сестра увидела его в толпе и закричала. Она стала женой состоятельного человека. Если память не изменяла Торену, её мужем стал купец. Тереза выбилась в люди и жила недурно. Родителей она навещала редко, да и то только матери и была рада.
Из её слов Торен узнал, что у отца с возрастом начал сильно портится характер. Он стал много ворчать и проявлять ничем не обоснованную агрессию. Старый охотник на монстров, получив травму, не дающую ему заниматься ремеслом, стал срывать злость не на монстрах, а на жене и подрастающей дочери. Поэтому Тереза поспешно вышла замуж и покинула родительский дом.
 
Сестра даже пригласила Торена в гости.
У неё было очень уютно. Так уютно, как и должно быть дома. Аккуратная резная мебель, светлый тёплый ковёр и