Новая эпоха. Аур. Том 3 (СИ)

Таким образом, Данталион решила немного подыграть своему контрактору — просто для того, чтобы растянуть развлечение на больший срок…
  
Глава 17.1
 
«При прочих равных, мне никогда не победить. И другому мне — тоже» — такая мысль уже не первый раз мелькала в мыслях чернокнижника, но сейчас, после нескольких совершенно неэффективных стычек, она казалась несколько более весомой.
Говорят, что каждый человек приходит к совершенно иным выводам и поступает иначе вне зависимости от того, одинаковы ли обстоятельства или в них есть незначительные различия. Так, дети растут совершенно разными даже в идентичных условиях, и на этом, казалось бы, всё: не могут обладающие одними и теми же знаниями, похожие друг на друга как дев капли воды существа точно знать, что сейчас будет делать их «близнец». Но как бы Аур не извращался в своих попытках зацепить взращенную из частицы личность, все эти попытки терпели крах. Точно так же он сам безо всяких откровений свыше останавливал любые атаки оппонента, будто бы тот действовал в строгом соответствии с намеченным ранее планом. Это было столь же странно, сколь и страшно, ведь раскрытие его планов для Аура всегда было одним из самых неприятных кошмаров.
И тот факт, что раскрытием занималось нечто, выросшее из его собственной души, едва ли что-то меняла. Чернокнижнику всё так же хотелось обратить могущественную частицу демонического естества в прах, и, желательно, сделать это до того, как его тело на той стороне прикончит Каролина. Поджимали сроки, мешал необычный, можно сказать — уникальный противник, и за всем этим наблюдала Данталион, поступившая точно так же, как и любой другой демон… за одним исключением: магия контракта, способная обратить нарушителя его положений в ничто, сегодня оказалась бессильна. Словно прозревший слепец, Аур осознал, что «опасаться высших демонов» — не значит просто быть с ними предельно осторожным.
— «Но, конечно, чернокнижники прошлого могли говорить более прямолинейно — всеми силами избегайте встреч с этими монстрами, над которыми даже контракт не имеет власти!». — Приготовившись к проведению очередной бессмысленной, но самой оригинальной из всех пришедших к нему на ум атаки, Аур… замер, так как его демонический визави так же неожиданно остановился. — …?
Несмотря на захлестнувшее его удивление, чернокнижник не спешил сбавлять концентрацию, внимательно наблюдая за всем вокруг. Впрочем, здесь, в, фактически, собственной душе Аура, не было ничего, что могло бы укрыться от его цепкого взгляда. Он буквально ощущал каждую частичку, из которой было соткано необъятное море души и даже две противоположные силы, сейчас отчего-то замершие в ожидании. Но Аур не позволял чувству всезнания затмить его взор, подозревая, что бдительность лишней не будет. Душа — это то, изучению чего он посвятил всего себя, но демоны по своей сути обладали над этой материей значительно большим контролем. А это указывало лишь на то, что частица принадлежащего им естества вполне могла обладать силой, которая у Аура отсутствовала.
— Я хочу договориться. — Угрожающий облик демона в какой-то момент изменился — когти уменьшились, а вытянутая морда приобрела более мирное выражение. — Это бесконечное противостояние может привести лишь к смерти. Нашей смерти.
— Не слишком ли неожиданно ты до этого дошёл?
— Как и ты, я предпочитаю перебрать максимум вариантов перед тем, как идти на компромисс. — Тихий и размеренный голос воплощения частицы демонического естества успокаивал и настраивал на мирный лад, что не смогло укрыться от укрепившего сознание Аура — сейчас ему совсем не хотелось оказаться обманутым из-за, казалось, незначительного ментального воздействия. — И, предвосхищая следующий вопрос, моё предложение позволит выиграть нам обоим.
— Говори.
Ненадолго задумавшись, демон чуть шевельнул уже практически неотличимой от таковой у человека рукой, и перед ним появились стул и длинный стол. Последний, впрочем, сформировался ровно наполовину, предполагая, что чернокнижник самостоятельно дополнит картину, теша свою паранойю. Так и произошло: несмотря на незначительность этого жеста и отсутствие сколь-нибудь веской необходимости превращать пространство над морем души в переговорный зал, Аур создал половину стола и строгое кресло. И продолжился разговор лишь после того, как оба одинаково могущественных существа заняли свои места, перевели дух и приготовились: демон к разговору с придирчивым и въедливым донельзя собой, а Аур — к тому, что его попытаются обмануть. Он понимал, что этот конкретный демон отличается от своих собратьев, являясь, фактически, его полной, стопроцентной копией с иной целью, но вот так просто переступить через свои привычки не мог. Особенно после устроенного Данталион представления. Уж чего-чего, а столь скоро предательства чернокнижник не ожидал совершенно. После того, как легионы демонов ступили бы на землю — да, это было неотвратимо, но уж точно не сейчас…
 
— Тебе уже должно быть известно, кто я и чего хочу, но, на всякий случай, повторюсь. Изначально я был очищенной частью естества Данталион; чистой, незапятнанной частью. Уже после слияния с твоей душой я начал заполняться твоей памятью, твоими желаниями, стремлениями и сожалениями. И теперь единственное, что отличает тебя от меня — это противоположное отношение к потере человечности…
— Ошибаешься. — Аур качнул головой. — Мне не нужна человечность, я презираю её. Но отказаться от неё при таких условиях? Пусть это и лицемерно, но я не хочу обратиться демоном просто так, потому, что этого пожелала Данталион. Она ведь сейчас смотрит за нами, верно?
— Так и есть. Ты тоже можешь ощутить её взгляд, если рассредоточишь своё внимание. — Последнее предложение демон произнёс с непередаваемой улыбкой, застывшей на лице: он понимал, насколько бессмысленен его намёк на то, что до сих пор абсолютно все силы Аура были настороже. Чернокнижник не позволял себе даже «выглянуть» наружу и озаботиться состоянием своего тела, целиком отдавшись противостоянию, перешедшему в менее активную фазу. Будто бы он совсем не боялся того, что кто-то в Инферно решит его убить. — Что касается лицемерия… Уж поверь, я знаю, какие мы на самом деле. Я долго обдумывал, что делало тебя — тобой, и… понял. Ты никогда не позволял чужим словам и поступкам сбить тебя с избранного пути. Упрямство, подкреплённое жарким стремлением к абсолютному знанию — вот, что сделало тебя тобой, а меня — мной.
— Красивые слова, но больше всего меня интересует причина, по которой ты, будучи мною же, выступаешь против меня. Продолжишь?
— Не об этом меня нужно просить. — Демон сверкнул глазами, смиренно продолжив: — Моё происхождение тебе известно. Что до твоего вопроса, то, в каком-то смысле, на него можно ответить, если узнать, чего же я желаю всем своим демоническим естеством. — Выдержав небольшую паузу, — к театральным эффектам он был неравнодушен ровно настолько же, насколько к ним тяготел сам Аур, — демон продолжил: — Выжить и минимизировать риски, Аур. Всё, чего я хочу — это оставить Зерхана в мире, полном демонов, и больше никогда с ним не встретится. Риск не стоит того.
— А, отринув человечность, вернуться я уже не смогу. — Чернокнижник размеренно закивал, ненадолго уйдя в свои мысли. — И это — всё, чего ты хочешь?
— Верно. Но ты на это никак не согласишься…
Аур ухмыльнулся тому, насколько правым сейчас был его собеседник. Да, он не был готов отвернуться от угрозы, не был готов продемонстрировать свой страх и тщательно маскируемое, вызывающее отвращение благоговение перед тем, кого он когда-то называл учителем.
 
— Сбежав от своего страха, я уже никогда не получу возможности его побороть. Если подумать, то я считаю, что лучше сделать и пожалеть, чем не сделать — и, опять же, пожалеть.
— Весьма иронично слышать это из уст того, кто вплоть до самого возрождения предпочитал ожидание действию.