Выдыхай (СИ)

— Я не могу просто взять и положить трубку сейчас. Хочу слышать тебя, — сознается он. Кир говорит то, о чем думаю сама, только не могу озвучить.
— Можем обсудить мою свадьбу, — я пока не разучилась быть занозой в заднице. Провокация удается на все сто — я слышу его нервный вдох.
— Давай, — не стоит забывать, что это Кир. Человек, силе воле которого можно только позавидовать.
— Как так вышло, что я замужем, но не в курсе? — это совершенно точно не тот вопрос, который он ожидал услышать.
— Я думал, ты знаешь, — сознается абсолютно спокойно.
— Откуда бы? — звучит гораздо более обиженно, чем мне хотелось бы.
— Не знаю, просто был уверен, что отец объяснил тебе все. Прости.
— У тебя есть какие-то документы, подтверждающие это? — мне нужно знать наверняка.
— Да. Свидетельство. Анна Мария Арафат. Моя бейгали, — его голос немного срывается на фамилии. И меня раздражает, что его фамилия рядом с моим именем звучит… правильно.
— Если его просто сжечь, Кир? Так же можно.
— Это ничего не изменит, Мари. Палера ближе к общинному строю, чем к конституционному. Люди видели тебя рядом со мной, этого достаточно.
— Я ничего не подписывала, — говорю скорее для себя, чем для него.
— Ты пришла в мой дом и жила там, — спорить с такими аргументами кажется невозможным. Небо голубое, потому что оно серое. Кир не дает мне вставить ни слова, впрочем. — Я не буду мешать тебе, Мари. Если ты хочешь за него замуж — это твой выбор. А у ребенка должен быть отец.
Я готова поклясться на любой священной книге этого мира, что не могла бы на его месте рассуждать вот так благородно. Потому что я предпочла бы, чтобы у Джамиля не было отца. В конце концов, я выдаю сдавленное «спасибо». Надо прощаться, все это слишком. Для всех троих. Он тоже понимает это.
— Береги себя, мое сердце.
И я говорю то, что не должна. Осознанно говорю по-палерски, словно Алекс не догадается:
— Я люблю тебя, — и сбрасываю звонок.
Поднимаю взгляд на Алекса, на жутко расстроенного Алекса:
— Он обещал не мешать нашей свадьбе, сказал, что у ребенка должен быть отец, — никакой реакции. — Алекс, — я пересаживаюсь к нему на колени, зарываюсь пальцами в волосы, целую в висок. — Я с тобой.
Он, наконец, сбрасывает оцепенение, прижимает меня к себе и предлагает сменить тему. Да, так лучше.
АЛЕКС
Какого черта этот щенок звонит ей? Я, конечно, ожидал чего-то подобного, но… Если он отпускает ее и у ребенка должен быть отец, какого хера он продолжает лезть в нашу жизнь? Дэниел Стоун никуда не исчезает опять же. И последняя фраза Мари. Я не знаю, что именно она сказала, но это то, что она хотела от меня скрыть. Признание в любви? Обещание новой встречи? Сам факт, что она не говорит открыто, отдается болью в сердце. Но принцесса все еще здесь, со мной. Не отдам.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍
— Три недели до свадьбы, — меняет тему Мари. — Обсудим?
Выдыхаю, стараясь успокоиться, и улыбаюсь ей:
— Конечно. Что мы успеваем за такой короткий срок?
— На самом деле много. Мы с мамой и Лиз уже купили платье, — хвастается малышка. — Оно немного необычное.
Мари копается в телефоне и предлагает мне варианты костюма, выбираю один, почти не раздумывая. Мои мысли все еще крутятся вокруг долбаного Арафата. Чего он добивается? И способен ли увезти ее снова? К тому же я вижу, что Мари тоже не совсем искренна сейчас, тоже думает о нем. Не сомневаюсь, что ее мысли не такие злые и матерные, как мои.
Но постепенно мы увлекаемся планированием свадебной вечеринки и забываем о неожиданном звонке. Мне нравится идея с выездной регистрацией и кейтерингом на небесном пляже. Это место много значит для Мари и оно красивое, почему нет? Список гостей почти не отличается от того, что на мой день рождения, только добавляется несколько ее подруг и родственников. К тому же, с учетом скоропостижности даты и неожиданности приглашения, скорее всего многие не смогут и откажутся. Меню меня интересует в последнюю очередь, да и во всем остальном я полностью доверяю малышке — ее вечеринки всегда были идеальны.
 
Единственное, на чем настаиваю — это отель для первой брачной ночи, тот самый, куда мы ездили весной. Мне понравилось там. Марку, правда, придется поиграть с расписанием, чтобы освободить для меня дополнительные сутки, но я твердо настроен провести день после свадьбы со своей принцессой.
Два с половиной года назад мы планировали выезд на острова на несколько дней с сотней приглашенных гостей, известными исполнителями и огромным тортом. Тогда казалось прикольным и важным. Сейчас самое важное — ее «да» и подпись в документах. Время меняет нас.
— Я записалась на скрининг послезавтра, — говорит принцесса неожиданно.
— Что это? — напрягаюсь, вдруг проблемы с беременностью. Мари смеется.
— Это плановое обследование, проверят, все ли в порядке с малышом. Возможно, уже узнаем пол. Ты же пойдешь со мной?
— Ты сомневалась? — эта идея радует, интересно узнать, кто же у нас будет.
— Спросила из вежливости, Алекс, — показывает язык маленькая язва. — На самом деле у тебя нет выбора.
Да, это точно, выбора у меня нет — я влип давно и навсегда. Не замечаю, что произношу эту мысль вслух. Мари не обижается, смеется громко:
— Пожизненно, милый, пожизненно, — и мне нравится, как звучит этот приговор.
29
МАРИ
Для дня рождения Алекса мы арендовали небольшой пляжный бар в пригороде Кио — там неплохая кухня и своя музыкальная банда. Солистка — стройная женщина невысокого роста с очень сильным и низким, почти мужским, голосом. Мне очень нравится, но Алекс подозревает, что эта леди бывший мужчина. Какая разница, главное — она классно поет. Мы приезжаем в бар намного раньше того времени, когда должны собраться гости, чтобы закончить все приготовления. Музыканты уже здесь и я с удовольствием болтаю с этой интересной дамой неопределённого возраста — она очень общительная, и буквально за полчаса я узнаю всю её биографию. Перед тем, как я отправляюсь с Алексом встречать гостей, Таяна выдыхает сигаретный дым и говорит:
— У тебя мальчик и у него будет два отца.
— Что? — смотрю на нее удивленно.
Она кивает на мой живот:
— Мальчик, родишь в октябре, — сказать, что я в шоке, значит, ничего не сказать — я в свободном платье и живот совсем незаметен пока. — Не переживай, все наладится, — подмигивает певица. Больше мы в тот вечер не общаемся, но из головы не идет фраза про двух отцов. Да, ну, к чёрту! Хотя, мы же уже договорились с Нейтом, что он будет крёстным. Так что, даже если это какая-то цыганка-предсказательница, то все вполне объяснимо.
Вечеринка проходит в штатном режиме. Я с удовольствием общаюсь с друзьями и родственниками Алекса, Нейт тоже здесь. Паола, моя будущая свекровь, так и светится — рассказывает, как рада, что Алекс пришёл в себя и бросил пить. Сожалеет, что мы выбрали Кирию, и она не сможет часто видеться с внуком или внучкой. У нас с ней всегда были довольно сдержанные отношения, но не холодные, скорее взаимно уважительные. Теперь же она словно оттаяла и окончательно приняла меня в семью. На этой вечеринке родители Алекса впервые встречаются с моими лично. И, кажется, они поладили.
Свой подарок — раритетную красную гитару с автографом Хендрикса — я вручила Алексу еще утром, но на вечер у меня тоже заготовлен сюрприз. Когда на пляж опускается темнота и мы танцуем в свете разноцветных лампочек на открытой площадке, для него самое время. Таяна, по предварительной договорённости, поёт «Шедевр», вообще это песня с мелодичным женским вокалом, но с её голосом выходит даже интереснее. Когда-то я дразнила Алекса этой песней, намекая на его популярность. Сейчас решила довести идею до абсурда, заказанный портрет в стиле известной картины, упоминаемой в тексте, обрамлён в позолоченную раму. Алекс на портрете получился до жути милым и смешным. Когда Нейт помогает мне вынести довольно крупный презент, Алекс поначалу недоумевает. Потом, как следует разглядев, смеётся так заразительно, что невозможно к нему не присоединиться. Музыка стихает, потому что мне есть, что сказать: