Двойня для босса. Стерильные чувства (СИ)
При этом я не собирался банкротить Враговых и оставлять Милану ни с чем. Хотел всего лишь обезопасить себя. Разойтись с женой тихо и мирно. В конце концов, мы на хрен не нужны друг другу. Мне бы хватило своей половины дела, развивал бы самостоятельно. Да, тяжело, но Алиса того стоила — твердо постановил для себя.
В то время, когда в моем мозгу крутился сложный механизм, рыжая лгунья реализовывала какой-то свой план. На пару с муженьком. Алиса играла мною, имея полноценную семью с детьми, стоит признать, прекрасными, в отличие от подлых родителей.
Благо, вовремя вскрылась правда. И уничтожила меня.
Зато мне легко было отказать плачущей лицемерке в помощи. Я не верил Алисе больше. И не желал видеть ее в своем офисе.
Но было нечто, что не давало мне покоя. Оставив Алису рыдающей в кабинете, я никак не мог выбросить из головы ее бледное личико, покрытое веснушками, заплаканный взгляд, проникающий в сердце, лихорадочно подрагивающую точеную фигурку, будоражащую кровь.
Алиса слишком хорошо исполняла свою роль. Реалистично.
Настолько, что к концу дня я сидел в приемной органов опеки и попечительства, сам не понимая, как там оказался.
Мне твердили, что начальница отдела сегодня не принимает. Но один звонок от депутата Щукина и пару купюр с изображением набережной Хабаровска сотворили чудо. Двери кабинета распахнулись, как по волшебству. Начальница забегала вокруг меня, не жалея доброжелательной улыбки. Пригласила к себе, предварительно выпроводив всех вон.
— Вчера ваши сотрудники провели проверку у Антипьевой, матери двоих детей. Я хочу знать подробности, — выдал я резко и безапелляционно.
При этом мысленно материл себя на все лады. Вот на черта это мне? Я ведь был уверен, что проверка и ее условия, о которых мне слёзно вещала Алиса, — сплошной обман.
Готовился почувствовать себя полным идиотом, когда начальница не отыскала бы нужного дела. С другой стороны, это развязало бы мне руки окончательно и успокоило совесть. Однако…
— Та-ак, — протянула женщина и зарылась в бумаги. — Да, есть такая, — неожиданно заявила, выудив одну папку из целого скопища подобных ей.
Да какого..?
Не выдержав, выхватил у нее акт проверки и быстро пробежал взглядом. Зацепился за фамилии детей: Антипьев В. С. и Антипьева В. С.
Алиса на девичью их записала? Странно как-то. Жаль, отчество не полностью указано. Впрочем, я все равно не запомнил имени ее бывшего мужа. Да и почему вообще это меня должно волновать?
— Мать-одиночка? — все же уточнил, при этом отругав себя за несдержанность.
— Да-да, все верно, — поспешно отозвалась начальница.
Пропустив ненужные выдержки из закона, я нашел, наконец, что именно инкриминировали Алисе.
— Вы серьезно? — рявкнул так, что стекла в старом шкафу затряслись. — Это бред собачий, — не стеснялся в выражениях, потому что внутри все взрывалось. — Алкоголизм? Доказательства где? Фотографии «пустых бутылок»? Анализ крови на содержание алкоголя? Да что угодно! Про намек на нетрадиционную ориентацию, потому что Антипьева с подругой живет, — я вообще молчу. Вы тут совсем?..
Начальница поспешно вырвала у меня папку и сама прочитала содержание. Словно видела впервые. Судя по ее нахмурившемуся лицу, так и было.
— Мы… — сглотнула нервно начальница и вжала голову в плечи, — разберемся.
Я поднялся с места и навис над столом, уперевшись кулаками в его деревянную поверхность.
— Мы, в свою очередь… — нарочито сделал я паузу, — проверим. И поможем «разобраться», если вы сами не справитесь, — многозначительно посмотрел на женщину, дождавшись ее понимающего кивка. — Жалоба от кого поступила?
Женщина молча написала мне фамилию воспитательницы детского сада, куда ходили Антипьевы-младшие. Но я подумал, что все гораздо сложнее. Кто-то пытался подставить Алису, запугать, манипулируя ее детьми. И я обязательно выясню, кто это.
— Надеюсь, Антипьеву больше не потревожат? — уточнил я перед уходом.
— Считайте, что никакой проверки не было, — пролепетала начальница.
Мы оба понимали, что грозит соцработникам, составившим акт, и ей самой, если весь приписанный Алисе бред выплывет наружу. При наличии опытных юристов…
— В акте было что-то о неподходящей для детей квартире, — остановившись на пороге, задумчиво бросил я. — В каких условиях Антипьевы живут?
— Та-ак, жилье съемное, договор оформлен на подругу, — медленно сообщила начальница, заглядывая в папку. — Квартира небольшая по квадратуре, расположена на окраине, — пробубнила еле слышно, осознавая, что аргументы, мягко говоря, хромали. На обе ноги.
Но я спрашивал не затем, чтобы еще раз ткнуть носом органы опеки в разведенную ими же грязь. Я преследовал личные мотивы.
Выяснив, что Алиса не живет с мужем, а ютится вместе с детьми у черта на куличках, я решил это исправить. И у меня был подходящий вариант: моя квартира рядом с офисом. Я ночевал там, когда задерживался на работе допоздна или просто не хотел ехать домой.
На следующее утро ключи от квартиры ложатся на стол Алисы. Правда, жилье выдаю за служебное. Иначе ведь откажется, рыжая гордячка. Будет дальше мучить себя и малышню ранними подъемами и долгой дорогой на работу.
Не до конца понимаю, что мною движет. Но хочу помочь крохотным человечкам, которые почему-то стали ненужными их отцу, а заодно поддержать чересчур хитрую и боевую лисицу, что, как оказалось, действительно попала в беду. Хотя бы в этом не обманула.
Алиса ведет себя обезоруживающе искренне. Принимает мою помощь с благодарностью. Даже улыбается в какой-то момент.
Потом и вовсе ныряет в мои объятия. Льнет ко мне всем телом, сминает пальчиками рубашку, что-то лепечет, потираясь щекой о мою грудь.
Вдыхаю чертов жасмин, провожу рукой по шелковистым волосам А-Лисы, почти прощаю ей ложь о моем отцовстве. Ради детей она готова была пойти на все, поэтому и дергала за любые нити, чтобы повлиять на меня. Не одобряю, но принимаю ее поступок.
При этом не разделяю позиции бывшего мужа Алисы, который наплевал на ее проблемы. Да, они в разводе, но ведь общаются до сих пор: камеры слежения тому свидетели. Значит, сохранили какие-никакие отношения. В конце концов, речь идет об их общих детях!
При этом Алиса официально числится как мать-одиночка, а малышей и вовсе записала на свою фамилию. Ради социальных выплат?
Хочется напрямую задать Лисе мучающие меня вопросы, но сейчас неподходящий момент. Если она соврет мне, то разочарует. А если скажет правду, то… наверняка сделает больно.
Лучше дожму Диму, который неожиданно стал «загадочным», и вытяну из него максимум информации. Кроме того, не лишним будет наведаться в ту самую проклятую клинику. И убедиться, что Алиса все-таки сделала ЭКО от мужа. Это станет моим железным аргументом на случай, если она опять решит «повесить» на меня своих детей. Я понимаю, что доктор Андреев не имеет права разглашать подобную информацию. Но ведь в нашем мире все решают деньги и связи. Если я не ошибаюсь, у депутата Щукина в медицинской сфере тоже контакты имеются.
Что касается Алисы, то ее дальнейшая судьба в компании пока что остается под вопросом. Сейчас я знаю лишь одно: она необходима мне исключительно как ценный сотрудник.
— Ты говорила, что отработаешь…
Намеренно перехожу на деловой тон, чтобы себя остудить. А-Лиса трепещет в моих руках. Близко. Вплотную. Опасно. Сорвусь же! Сгребу хрупкое, податливое и такое горячее тело в охапку. И возьму прямо здесь. На гребаном столе. Как в дешевых фильмах.
Да, я хочу лисичку, до острого покалывания во всем теле и застилающего взор безумия. Но, подчинившись животному инстинкту, я жестко проиграю.
Нет, не посмею. Не позволю себе так обращаться с А-Лисой… Поэтому делаю глубокий вдох.
— Тебе есть, с кем оставить детей на ночь? — спрашиваю серьезно, при этом беру Алису за плечи и заставляю ее отстраниться.
Она мгновенно мрачнеет и отскакивает от меня, как от прокаженного. Сжимает губки, морщит аккуратный носик, стискивает кулачки.