Бастард (СИ)

После боя Роберт смеялся, обнимал Неда и пил, но Старк никак не мог перестать видеть промятый шлем с кровавым месивом внутри. Нет, Эддард Старк никогда не радовался войне.
* * *
Он, наверное, наизусть знал дорогу в покои сестры. Войти со двора, повернуть налево, две лестницы вверх, направо по коридору, затем снова налево и вот — её дверь. Он не мог удержаться и прокрался к ней на цыпочках, чтобы резко распахнуть и услышать удивленный визг, превращающийся в смех. На него смотрели любопытные темные глаза.
— Угадай, что я тебе принес.
Лицо Арьи приняло настолько предвкушающее выражение, что Джон разболтал бы ей военную тайну. Жаль, в его руках была лишь голубика.
— Не знаю, — Арья замотала головой, не переставая улыбаться и глядя на Джона исподлобья.
— Закрой глаза и открой рот, — Арья подозрительно на него взглянула, но послушалась. Джон положил ей на язык две крупные синие ягоды. — Ешь.
— Сладкие! — Арья улыбнулась, жуя, и рот Джона наполнился слюной.
Он с сожалением пощупал языком пустоту в зубах — у него выпало сразу два передних зуба, и теперь от ягод было больше боли, чем вкуса.
— Держи ещё, — Джон протянул ей кулек, — только не ешь все сразу.
— А…
— А я уже объелся, — соврал Джон. Он провел рукой по волосам Арьи — видел, отец часто так делал с леди Кейтлин. Сестренка улыбнулась еще шире, если это было возможно.
От улыбки Арьи в его груди всегда странно теплело.
Её глаза смотрели на него с таким восхищением, что Джон забыл, что являлся бастардом. Жаль, что этот взгляд вскоре перестанет появляться — Арья скоро узнает, что значит слово "бастард".
Когда об этом узнала Санса, она подошла к Джону и попросила вернуть отцу честь. Джон тогда разозлился, и, наверное, очень напугал сестру. Он не помнил, что кричал ей, но с тех пор Санса не обращалась к нему иначе, чем "сводный брат".
— Обязательно поделись с Сансой.
Джон вышел из комнаты сестры и побежал во двор.
Вечером, когда Робб уходил в кабинет отца — лорд Старк учил старшего сына править Севером — Джон шел во двор, избивать учебным мечом куклу. Сир Родрик как-то сказал, что у Джона талант к обращению с мечом, и это было первым, на памяти Джона, в чем он превзошел законнорожденного брата.
Джон расспрашивал сира Родрика о том, как биться разным оружием, расспрашивал мейстера Лювина о том, как следует бойцам учиться, читал в библиотеке все, что было написано о великих воинах. Джон даже у старой Нэн спросил совета.
И все, что ему сказали, он применял. Разве что, разумеется, Джон не смазывал каждую полночь меч собственной кровью — так делали злые воины из сказок старухи Нэн.
По словам мейстера, Криган Старк носил броню сутками, поэтому Джон иногда спал в кольчуге, которую специально подогнал Миккен, подмастерье кузнеца. Каждое утро Джон в той же кольчуге бежал до Желудевой реки, заставляя себя дышать полной грудью — он до сих пор так и не смог добежать туда без остановок. Там Джон снимал кольчугу и плавал в речке — Теон Старк, по прозвищу Голодный Волк, один из величайших королей Севера, мылся в Долгом озере даже зимой. После Джон снова надевал кольчугу и лазал в ней по деревьям — у Желудевой реки дубы росли настолько плотно, что можно было перебраться с одного берега на другой, не замочив ног. Дейрон Таргариен, Юный Дракон, завоевавший Дорн, писал, что его руки сильнее крепли, когда он лазал по деревьям, чем когда размахивал мечом. В замок Джон возвращался к полудню и, едва успевая что-то перекусить, отправлялся учиться к мейстеру. Даже есть Джон старался больше мяса и меньше хлеба — это был совет Джона Амбера, тот говорил, что с мясом в людей попадает звериная сила.
Сегодня вечером Джон не следовал советам — он следовал своим желаниям. Мальчику казалось, чем раньше руки привыкнут к настоящей стали, тем лучшим воином он станет.
Он держал двумя руками затупленный одноручный меч, но даже так клинок был для него слишком тяжел. Джон расставил ноги пошире — сир Родрик учил его, чем шире ноги, тем больше сил будет в ударе — и рубанул. Джон пошатнулся, но через вдох рубанул снова. Он повторял все удары, которым научил его мастер над оружием.
 
Его рубаха промокла, как и волосы, пот лился по всему его телу. Джон продолжал бить. Его руки горели от напряжения, плечи сводило, даже ноги устали быть постоянно согнутыми. Джон продолжал бить. Мозоли на ладонях начали кровоточить, его шея затекла, а кисти болели, будто по ним ударили молотом. Джон продолжал бить.
Замахнувшись, наверное, в тысячный раз, он понял, что не может двинуть мечом.
— Чем ты занимаешься, мальчик?
Джон вздрогнул, когда услышал голос мастера над оружием. Сир Родрик редко кричал, и Джон уже научился понимать, когда в его голосе есть гнев — вот как сейчас.
Он обернулся и посмотрел рыцарю в глаза — ничего хорошего они не предвещали. Кассель держал меч одной рукой, за острие, будто тот был не тяжелее спицы.
— Тренируюсь. Ай!
Гарда меча ударила его прямо по макушке.
— Я учу будущих рыцарей, а не вздорных мальчишек. — Джон внезапно почувствовал, что на улице уже прохладно. — Передо мной стоит вздорный мальчишка.
Рыцарь замолчал, но Джон не знал, что сказать. Сир Родрик говорил, и не один раз, что сталь они возьмут, лишь когда придет время. Джона снова прошиб пот, но рыцарь вряд ли это заметил — рубаха и так была мокрой и липла к телу.
— Завтра я должен видеть будущего рыцаря.
За ужином Джон хотел спросить отца, как ему быть "будущим рыцарем", но рядом с отцом сидел сир Родрик. Они оба были мрачны и говорили негромко, и оба ушли раньше, чем ужин закончился.
Едва ушел отец, Джону стало неуютно. За столом остались леди Кейтлин, младшие Старки и он сам. И, видят боги, чем чаще ему улыбались Робб и Арья, тем холоднее становились глаза их матери. Когда Джон и леди Винтерфелла все-таки встретились взглядами, бастард тут же поднялся из-за стола, поклонился и, всеми силами заставляя себя не бежать, ушел в свою комнату.
Джон лежал в постели и, несмотря на до смерти уставшее тело, не мог уснуть. Что, пекло побери, имел в виду сир Родрик, когда говорил "будущий рыцарь"? Бастард не был глупцом — если до завтрашней тренировки он не решит эту загадку, его просто не пустят туда. Самонадеянным идиотом бастард тоже не являлся — без сира Родрика Джон Сноу так и останется вздорным мальчишкой с куском стали в руках. Несколько раз Джон видел, как сражался отец. Эддард Старк мог одолеть сира Родрика и Джори Касселя одновременно, мог победить в единоборстве любого из своих знаменосцев, даже великана Джона Амбера — лорд Эддард кружился вокруг гиганта, а потом сбивал его, запутавшегося в ногах, на землю. Отец одолел Белого Быка и Эртура Дейна. Джон хотел быть таким же. Но отец больше десяти лет тренировался в Орлином гнезде с мастером над оружием, который исправлял его ошибки и учил, как с каким противником следует биться.
Из мыслей его вырвал скрип.
Дверь открывалась медленно, и Джон уже успел вспомнить сказки старой Нэн об иных, которые питаются маленькими детьми.
В комнату заглянуло маленькое испуганное лицо. Оно огляделось, убеждаясь, что в комнате никого, кроме Джона, нет. После этого к маленькому лицу добавилось маленькое тело.
Арья стояла у двери и смотрела на Джона, её глаза блестели, отражая пламя очага. Джон не мог не заметить — его сестра почти плакала.
— Арья, что…
— У меня… у меня снарк под кроватью! — шепотом прокричала она.
Как это можно было сделать — Джон не представлял. Он перегнулся и показательно заглянул под свою кровать.
— У меня нет снарков, иди сюда.
Арья стрелой пронеслась через всю комнату, запрыгнула на кровать и вжалась в угол, спрятавшись за Джоном.
— И-грамкин-в-шкафу. — скороговоркой протараторила она, недоверчиво косясь на сундук Джона.
Он со вздохом поднялся. В сундуке грамкина не было. Вообще-то, Джон подозревал, что это грамкин испугался как раз его сестры — потому и прятался в шкафу.