Навсегда твоя (СИ)

– Да, малыш, – улыбаюсь я сыну и вновь его целую, – залежались мы сегодня.
Митя хихикает, словно понял мою "высокую" мысль, а затем смотрит в сторону двери и дергается в моих руках:
– Слявя!
Оборачиваюсь, смотрю в самые красивые на свете глаза и… конечно же, бесконтрольно улыбаюсь. Вновь. Похоже, сегодня тот самый день, когда сложно сдерживать свои чувства. Что хорошо и плохо, учитывая то, что нас ждёт вечером.
Слава мне подмигивает, от чего очень хочется глупо хихикнуть, и направляется к нам:
– Видел, как отец куда-то свалил. Какие планы на день?
– Слявя! – требовательно тянет к нему руки Митя.
– Привет, пацан, – ухмыльнувшись, перехватывает он его у меня и хочет наклониться ко мне, чтобы… поцеловать, но замирает и смотрит в сторону Зои.
Я тоже. Та стоит с каким-то одухотворенным выражением лица, глядя на нас, но тут же, словно отмирает и отворачивается к комоду с вещами Мити. Я успеваю поймать её улыбку, а в следующий миг чувствую тепло губ Славы у виска.
От них по телу прокатывается ласковая волна тепла, я поднимаю глаза на него, несколько секунд купаюсь в нежности, что вижу в его взгляде и… поддаюсь порыву: быстро целую его в губы, а затем и Митю в пухлую щёчку:
– Предлагаю устроить поздний завтрак на веранде!
Как хорошо, что Свят куда-то уехал. Хоть бы на весь день!
– Звучит отлично, да, пацан? – смеётся Слава, щекоча… нашего сына.
Мысль возвращает на землю, добавляет горчинки в счастливую смесь владеющего мной безрассудно счастливого настроения. Впрочем, достаточно лёгкого встряхивания головы, и горечь испаряется. Слава обязательно узнает о том, что он отец Мити, просто не сегодня, не сейчас.
Через полчаса мы все устраиваемся на веранде. Здесь нам со Славой приходится быть осторожнее, потому он садится напротив меня, с Митей на руках. Балуясь, кормит его, ест сам, а мы с Зоей, словно смотрим очень увлекательный фильм, один из любимых, не в состоянии оторваться от зрелища. Изредка ловлю таинственный взгляд женщины и тихо улыбаюсь. Чтобы не спугнуть то счастье, что на меня в один раз обрушилось. Пусть приживётся, освоится и останется навсегда.
Нет, я не бросаюсь в омут с головой, держу часть разума холодным. Помню, что за углом поджидают все нерешенные проблемы. Но сегодня, хотя бы несколько часов, мне жизненно необходимо их игнорировать. Взять передышку. Глотнуть свежего воздуха. Всего одно мгновение погреться в лучах горячего солнца. А затем с новыми силами в бой…
После завтрака мы отправляемся в сад, где Митя нам устраивает "визгливые догонялки". Мы по очереди качаем его на качели, вместе валяемся в траве и снова гоняемся по саду за нашим супер энергичным непоседой. Когда Славе кто-то звонит и он заходит в дом, чтобы ответить, я предлагаю сыну порисовать. Конечно, мы рисуем Славу, нашего нового любимчика. От себя я добавляю ему хвост. Дьявольский. Закрученный плавной петлёй, с кончиком в виде острой стрелы. Надеюсь оценит. Вот Митя оценил – звонко рассмеялся.
Я буквально теряю счёт минутам – так мне хорошо.
– Над чем хохочем? – интересуется Слава, заглядывая нам через спины.
– Не над чем, а над кем, – выразительно замечаю я и, поднявшись из-за стола, вручаю ему его же портрет.
Слава садится на моё место, Митя тут же забирается к нему на руки и вместе с ним сосредоточенно разглядывает своё творение.
– Похож! – выносит он вердикт, вызывая радостный смех малыша.
И как насмешка судьбы – эхо от слова Славы, прозвучавшее другим голосом, глухо и как-то поражённо:
– Похож…
Я резко оборачиваюсь и вижу в дверях веранды… мужа. Он цепким взглядом всматривается в картину перед ним, в Славу и Митю. В отца и сына. Которые действительно похожи друг на друга. Свят столько лет игнорировал своим вниманием моего сына, а теперь, наконец, увидел. Насколько это плохо?
Хочется заслонить мальчиков собой, броситься грудью и укрыть от этого хищного взгляда, спрятать и никогда не показывать их никому, в особенности ему. Но я остаюсь стоять с прямой спиной, не выдавая истинных чувств. Разве что… Делаю малюсенький шажок в сторону. По инерции. Не осознанно. Этого оказывается достаточно, чтобы глаза-цепни вонзились уже в меня.
 
– Ярослава, на пару слов. Будь добра.
Бросаю осторожный взгляд на Славу, тот сильнее прижимает к себе Митю, думаю, что неосознанно, а в его глазах плещется едва сдерживаемая злоба. Хорошо, что Свят не сводит взгляд с меня, плохо, что от него не укрывается мой манёвр разведать обстановку:
– Святослав приглядит за мальчиком, раз его няня отсутствует. Да, сын?
– Да, – глухо откликается Слава, когда его отец разворачивается вглубь дома.
– Всё нормально, – произношу я одними губами, когда он смотрит на меня и тоже направляюсь в дом.
Стоит мне войти в гостиную, как меня тут же припирают к стене:
– Так мальчик от моего сына?!
– Вас ведь не интересовали подробности, – напоминаю я дрожащим голосом.
– Он знает?
– Нет. Слава считает, что Митя ваш сын.
Свят разжимает пальцы на моём плече, делает шаг в сторону, минуту о чём-то напряжённо размышляет. А я душу нестерпимое желание сорваться и прямо сейчас рассказать Славе обо всём.
– Хорошо, – в итоге выносит мужчина вердикт. – Пусть так и останется. Не думаю, что моего сына обрадует новость, что от него столько лет скрывали наличие сына. Ты же не глупа? Понимаешь, что это выведет его из себя? Пусть он и дальше думает, что это его брат. Да.
– Это всё?
– Что? – смотрит он на меня отстранённо. – Да. Нет. Полагаю, тебе давно пора готовится к приёму, а не развлекать… Найди няню, напомни ей о её обязанностях и отправляйся готовиться. Теперь всё.
Я быстро покидаю гостиную, но прежде чем отдалиться на достаточное расстояние от мужчины, слышу его недоумевающее:
– Внук…
Горячее солнце спряталось за равнодушными к моим желаниям тучами. Пора вернуться к проблемам, к которым добавилась ещё одна.
  
Глава 20
 
Слава… 
– Думаю, надо идти спасать твою маму, да?
Пацан серьёзно кивает, я его быстро перехватываю, делаю несколько шагов по направлению к дому, и от сердца отлегает – Яся возвращается. Чёрт, даже не осознавал насколько сильно беспокоился о том, что ей пришлось уйти с отцом.
– Что он хотел? – спрашиваю я, по лицу Яси понимая, что разговор был не из приятных.
Впрочем, она быстро берёт себя в руки и нагло врёт:
– Ему не понравилось, что я гуляю в саду вместо того, чтобы готовится к приёму.
– Но это ведь не всё? – скреплю я зубами.
Яся замечает, её взгляд становится виноватым:
– Прости, но это из разряда того, о чём я сейчас не могу говорить. Пожалуйста.
Делаю глубокий вдох, чтобы успокоится, напоминаю себе, что обещал не давить и медленно выдыхаю. Этот урод… Чёрт, спокойно, Слав, все целы и живы.
– Ладно. Но, если он снова станет угрожать тебе или Мите, ты мне расскажешь?
– Н-наверное… Да.
– Обещай.
– Обещаю.
И тут к нам подбегает запыхавшаяся Зоя:
– Свят… Он… он вернулся…
Я усмехаюсь, а Яся перехватывает у меня Митю:
– Мы уже в курсе, Зоя, спасибо. Он как раз мне напомнил, что нужно готовится к приёму. Пойдёмте в дом.
Женщины уходят, а я возвращаюсь к столу. Беру в руки рисунок и долго его разглядываю. Эти несколько часов с Ясей и её сыном… Офигенно. Так великолепно я себя чувствовал только в юношестве. Опять же, когда рядом была Яся. И как же круто к этому вернуться. И как же страшно этого лишиться вновь.
Нужно что-то делать. Не сидеть сложа руки. Я должен вытащить их из цепких рук своего больного на всю голову папани. Нельзя затягивать, они и так уже натерпелись.
Впрочем, кое-то я сделать успел.
Если мой отец не хочет отпускать Ясю, шантажируя её тем, что отнимет у неё ребёнка, то и мы вопле сможем его чем-нибудь шантажировать. Дело за малым – выяснить то, что на него стопроцентно подействует. А заначит, нужно покопаться в его прошлом, понаблюдать за настоящим – ему есть, что скрывать, факт. По другому не может быть.