Три подруги и таинственный жених (СИ)

Меня едва не передернуло от гадливости.
- Я сделал это для того, чтобы разрушить привязанность Мари ко мне. Это как вскрыть гнойник, - мужчина потянулся за кофе, и я обратила внимание на кольцо на его руке с изображением чего-то, похожего на кошачью голову. Может быть, льва. А может быть, и ягуара. Но, что самое главное, по своему стилю оно напомнило мне другое украшение, тоже кольцо. И тоже виденное мною на мужчине. - Знаете, это как вскрыть гнойник - первое время сильно поболит, но без хирургического вмешательства будет становиться только хуже.
Я оставила свое мнение при себе и продолжила расспрос:
- Что было дальше?
- Дальше? - переспросил мужчина, отпивая кофе. - Дальше Мари сделала правильные выводы, мы с Элли еще пару раз встретились, а после я уехал, пообещав старшей сестре, что мы еще встретимся. Вернулся я не так давно, меня попросил об этом старинный друг семьи, ему нужна была срочная замена в преподавательском составе. И я согласился некоторое время побыть светочем, который рассеет дремучую тьму в головах студентов.
- Как мило, - скривившись, оценила я. - А вот эта девушка вам знакома?
И положила на стол рядом с первым второе фото.
- Да, - даже без намека на тревогу ответил Лозовский. - Это одна из моих студенток, к сожалению, тоже покойная.
- И погибшая при тех же обстоятельствах, что и Элли, - холодно отметила я.
- Мне подробности не известны, - спокойно ответил мужчина, одним легким движением откидывая со лба длинную прядь густых темных волос. - Смерть — это не то, чем я предпочитаю интересоваться.
- Даже если это смерть близких вам людей? - искренне удивилась я.
- Они не были мне близки, - сухо ответил Дмитрий, ставя уже пустую чашку на столик. Я к своей так и не притронулась, мало ли чем тут предпочитают заправлять напитки идейных врагов. - Ольгу я знал только как свою студентку, которая появлялась на моих занятиях реже, чем пролетает комета Галлея. А Элли... она была мне дорога исключительно, как сестра моего хорошего друга. Не больше, не меньше.
- А у меня есть информация, что вы не только обещали мари возобновление отношений, но и проявляли к своей погибшей студентке повышенный интерес, мужской, я бы сказала, интерес. И даже приглашали на свидание.
Несколько минут мужчина молча рассматривал меня, а после громко и заливисто расхохотался, запрокинув голову и еще больше став похожим на киношного героя.
- Дайте угадаю, - сквозь смех проговорил Лозовский. — Это вам её подружка наговорила?
- А если и так?
- Знаете, чем вы отличаетесь от моих студенток? - вдруг подался ко мне на встречу мужчина с шальной улыбкой, играющей на губах.
- Возрастом? - мрачно отозвалась я, с неприязнью наблюдая за этими маневрами.
- У вас не такая уж большая с ними разница, - отверг эту версию Лозовский. - Умом. И четким осознанием себя, своих сильных и слабых сторон, своих желаний и целей. В вас это видно. По глазам.
- Я бесконечно счастлива, что вы оценили мой богатый внутренний мир, но при чем тут это к тебе разговора? - проговорила я, пытаясь удержать на лице выражение вежливой заинтересованности.
- В отличии от вас, мои студенты умом не отличаются, - вздохнул мужчина с явным сожалением. - Наталья увидела во мне способ, как кардинально изменить свою жизнь. И попыталась реализовать свой план по заманиванию меня в свои женские сети. Но она не знает то, что знаем мы с вами, правда?
Последние слова он произнес доверительным шепотом, все еще нависая над столиком и явно пытаясь сократить расстояние между нами.
- И что же мы с вами знаем? - деланно удивилась я.
- Что взрослого мужчину одним только молодым телом, находящимся в сомнительном состоянии, не заманишь. Ни в кровать, ни под венец, - он откинулся назад и заговорил уже нормальным голосом, а не таинственным полушепотом: - Надо быть личностью, а у неё этого нет. И вряд ли когда-нибудь появится. О чем я ей и сообщил. А она обиделась и, видимо, ложными сведениями решила мне отомстить.
- То есть, вы не пили на кухне у Натальи и Ольги чай, не разговаривали по душам, не подвозили ни одну из них домой?
 
- Нет, конечно, - рассмеялся мужчина с таким видом, как будто услышал очень похабный анекдот в очень приличном обществе. - Во-первых, я не пью чай. Во-вторых, я не пью чай в сомнительной компании. В-третьих, я работаю с восьми утра до десяти вечера шесть дней в неделю. С таким графиком я не могу себе позволить проводить ночи без сна. Единственное, в чем я могу покаяться, так это в том, что действительно подвозил девочек один раз на своей машине. Тогда на улице шел сильный дождь, а они обе были без зонта, мне просто стало жаль этих дурех.
- А что вы скажете по поводу этой девушки? - и я выложила на стол третье фото, с которого радостно улыбалась Ниса. Оно было сделано на её прошлый день рождения, поэтому на фото она стояла в обнимку с огромным клубничным тортом, который обычная девушка в жизни не удержала бы, и в праздничной цветастой шляпе из бумаги на голове.
- Эту девушку я не знаю, - покачал головой Лозовский, выглядя при этом, ну, очень правдоподобно.
- Удивительно, - иронично произнесла я. - А вот она вас знает.
Глава XXVI
Когда я ехала на встречу с Лозовским, мне позвонили сразу двое.
Первый звонок был от Миши.
- Уверен, ты хочешь это знать, поэтому решил не дожидаться твоих надоедливых вопросов, а сразу сообщить самому, - не утруждая себе такими мелочами, как приветствие, с ходу начал он.
- И? - подтолкнула я его к развязке, предчувствуя нечто поистине впечатляющее.
- Лидия Григорьева, управляющая баром “Белый кролик” умерла от остановки сердца, вызванной неустановленными причинами, - официальным тоном зачитал мне Михаил.
- И все? - разочарованно протянула я.
- А что ты еще от меня ждала? – возмущенно воскликнул Миша, оскорбленный, очевидно, до самой глубины своих плавок. - Волшебства и цирковых фокусов? Ди, не на все вопросы можно получить ответы, смирись. Правда... кое-что все же есть. Нам удалось выяснить с откуда поступил телефонный звонок, на который Григорьева ответила за пару минут до своей смерти.
- Ты хочешь, чтобы я сама от остановки сердца умерла? Говори уже! - не выдержав, прикрикнула я.
- Из ресторана, расположенного тремя кварталами к югу от “Белого кролика”, - произнес Миша. - Звонили со стационарного телефона, установленного на бывшем посту охраны. Этот ресторан когда-то был очень элитным заведением, назывался “Пирамида”, может быть, помнишь его? Он и выглядит соответствующе своему названию. Постройка напоминает пирамиду у входа в Лувр в Париже. На данный момент ресторан уже два года как закрыт, потому что у собственника территории, на которой стоит «Пирамида» и у того, кто владел рестораном возникли имущественные споры. Они судились, суд вынес решение не в пользу ресторатора и заведение пришлось прикрыть. Но самое здание стоит до сих пор, ветшая и медленно разрушаясь.
- Вы узнали, кто имел доступ внутрь? - загорелась я.
- А в связи с каким делом нам это узнавать, Ди? - недовольно пробурчал Мишка. - Смерть не криминальная, дело не заводили. Я все это узнавал только ради тебя, потому что знаю, ты до печенок достанешь.
- Ладно, - я потерла лоб. - Что еще ты смог раскопать?
- Хозяин “Пирамиды”, Бобровский Марк Васильевич, своё добро забросил, и вообще думать о нем давно забыл. Владельцу территории, на которой всё это добро находится, тоже на ресторан поплевать. Стоит себе и стоит, он другим занят, у него торговый центр рядом строится. Я к этой “Пирамиде” съездил, двери там крепкие, а вот замки плевые. Их открыть даже скрепкой можно. Когда заведение общепита еще работало, внутри постоянно дежурила охрана, но сейчас, естественно, никто ничего уже не охраняет. Только пауки свои сети вьют, да мыши мебель доедают. Зайти может любой, кто способен вскрыть то, что чуть сложнее бабушкиной шкатулки. Даже не обязательно ключи при этом иметь. Но даже если предположить, что звонивший отпирал замки родными ключами, остаться они могли у любого из бывших сотрудников. Сейчас их уже не найти. Надо поднимать внутренние документы, а без постановления тебе никто не даст этого сделать.