Однажды в Логосе (СИ)
Анвар Дони был опытным и умным бойцом, поэтому он ещё около покоев графа Мартелла заметил мальчишку, который неловко и шумно пытался следить за ним. Он точно понимал, что этот парень один из предателей, которых выслеживает его заказчик Германн.
— А мне — то какое дело до их разборок, — подумал Анвар, — мне платят за запугивание человека в подвале. Этот малый, кем бы он ни был, не может помешать мне сделать обещанного.
Анвар еще немного прошел в сторону подвала, но на последнем повороте решил, что отсутствие свидетелей в его работе — это самое важное, и изменил конечную точку маршрута на собственную комнату в трактире, где ему точно никто не мог помешать.
— Лучше схожу на рассвете. — Твёрдо решил Анвара, но никакого виду не подал.
Нортен уже представлял себе, как отберет в жестокой драке ключ, спасет Эдриана Дали и получит благодарность от короля Джеймса, как вдруг его подопечный совершенно неожиданно пошёл в противоположную сторону.
— Что — то здесь не ладно, — подумал юноша, — странно, что он не пошёл выполнять заказ.
Несмотря на то, что наемник явно шёл в другую сторону от крепости, Нортен решил проводить его до конца маршрута.
Анвар же спокойно покинул крепость, дошёл до трактира и умиротворенно закрылся в своей комнате. Предугадывая, что следящий за ним юноша захочет украсть заветный ключ ночью, когда все будут спать, надежно спрятал его в тайную выемку в постели.
Нортен был опустошен и расстроен. Он рассчитывал, что сейчас сможет забрать ключ и уже ночью освободить Эдриана, но поведение Анвара перечеркнуло все его планы. Нортен стал придумывать, как незаметно забрать ключ, и решил, что он подождёт наступления глубокой ночи, когда наёмник будет крепко спать. Он затаился на одном из высоких деревьев, которое располагалось недалеко от него и с которого было видно весь второй этаж, на котором и жил наёмник графа.
Нортен терпеливо просидел несколько часов, но в окне Анвара все также горел свет и мелькали тени. Юноша продолжал спокойно сидеть на дереве, пока резко не почувствовал, что если он сейчас не ляжет в кровать, то просто упадет на землю и заснет. За длинный и тяжёлый день он был так утомлен, даже подавлен, поэтому он попросту поплелся в крепость. В окне наёмника наконец — то потух свет.
Часть 22
Практически весь день с самого утра Элизабет Дали не было видно. Отсидев скучное занятие по музыке, она хотела было встретиться с Алексом, чтобы заняться чем — нибудь интересным и незаконным. Мысли о будущей встрече с Алексом занимали её все учебное время. Однако новость о взрыве на жилом этаже, которая быстро облетела всю академию, сразу надоумила ее, что виной возгоранию могли сделать или Джо, или Ромул.
Элизабет, вообще, была из тех людей, которые, на первый взгляд, кажутся легкомысленными и холодными, но на самом деле, они невероятно умны и добры к своим близким и жестоки к врагам, обидевшим их. Поэтому она пулей полетела на печально известный этаж, чтобы узнать хотя бы что — нибудь от очевидцев. Толпа зевак, стоящая там действительно сообщила ей, что при взрыве пострадали двое. Один из них, который по описанию был крайне похож на Ромула и которого на руках унес тот самый страшный и импозантный граф. Элизабет сразу узнала в этом описании Геру. Практически сразу же она оказалась в его покоях. Граф спокойно впустил ее, а потом, не говоря ни единого слова, продолжил лечить ее несчастного дядю Ромула.
Отношения Геры и Элизабет вызывали определённое непонимание как со стороны окружающих, так и со стороны графа. Бесцеремонно жестокий Гера питал к Элизабет какую — то еле заметную даже для него самого слабость. Он сам не понимал происхождение этой слабости. Он, конечно, уважал ее мать (которая кстати была Рэдлом по происхождение и приходилась Джордан родной тетей), и имел, безусловно, любовь ко всем магам огня, благодаря Джордан. Однако его отношение к девушке нельзя было назвать банальным уважением её происхождения или любви к дальним родственникам. Это было нечто более запретное и таинственное. Гера всеми силами старался скрыть свое неуместное влечение, у него неплохо это получилось.
— С ним все будет в порядке? — Взволнованно шепнула она.
— Он поправится, не беспокойся, — холодно ответил он.
Повисла тишина. Гера, закрыв глаза, что — то рисовал руками в воздухе, вероятно, он накладывал какое — то поддерживающее заклинание на бедного Ромула, который был плох, несмотря на заверения графа. Девушка с надеждой смотрела на него.
— Элизабет, ты же знаешь, что я не враг тебе? — Неловко произнес он и виновато опустил глаза.
— Конечно, знаю. — Она вытерла чересчур длинным рукавом рубахи слезы. — Ты это к чему? — Она подняла на него свои опухшие, но безмерно красивые зелёные глаза. Он даже ненадолго задумался, любуясь ими.
— Скоро может случится нечто плохое для тебя… Я не могу сказать точнее и не спрашивай. Просто будь осторожней…
Он неожиданно встал с прежнего места и вплотную подошёл к девушке.
— И знай, что я всегда готов тебе помочь, — он продрал горло.
Они сошлись взглядами, и, казалось, они стояли бы так миллионы лет, но Гера резко отвернулся.
— Я с ним закончил, — он указал пальцем на тело Ромула, — я пойду, а тебе лучше остаться здесь с ним…
Элизабет не слышала уже ничего, что он говорил, только любовалась его красивым профилем. Гера действительно был хорош собой. Они сейчас стояли так близко, что Элизабет чувствовала тепло, которое источало его тело. Она сделала шажок вперёд, оказавшись прямо перед его благородным острым носом. Когда Гера резко повернул голову, посмотрев перед собой, он вздрогнул, не ожидая увидеть её лицо так близко. Элизабет испуганно взглянула ему в глаза и заметила в них странное смущение. Она немного вытянула шею и почти коснулась его пухлых губ. Девушка почувствовала его дыхание на своей щеке… В её нечистых мыслях они были уже на кровати, уже раздеты. Она подалась ещё вперёд… Но в самый последний момент граф отстранился от нее.
— В моей жизни достаточно несносных магов огня.
Он поторопился выйти из комнаты. Элизабет попыталась остановить его, преграждая ему дорогу. Однако он был настойчив, поэтому, оттолкнув её, покинул свои покои.
— Что эта девочка со мной творит? — Он вытер ладонью пот со лба. — Неужели она не понимает, что происходит…
Элизабет осталась в комнате, расстроенная и брошенная, она вспомнила, зачем все же пожаловала в покои графа. Поэтому присела к Ромулу, взяла его за трупно холодную руку и приняла печально — скорбящий вид.
Глава 4
Часть 1
Рано утром, когда еще вся академия спала, когда даже солнце еще не выглянуло из — за гор, Анвар Дони, одетый в кожаный плащ с накидкой на голову и кожаные штаны с высокими сапогами, тихо и осторожно спускался к подземелью. На поясе у него, помимо обычного набора оружия, висела огромная фляга с водой и незажженный факел. Когда он уже приблизился к заветной двери, он предусмотрительно огляделся, чтобы убедиться, что за ним никто не следит, как вчера вечером.
Он спустился вниз, замер у порога, вынул свои стальные полумясяцы из ножен, начал затачивать их друг об друга, издавая грозный, но чарующий звук.
— Кто здесь? — Раздался испуганный голос Эда, он начал вертеться на стуле.
— Я пришёл казнить тебя за предательство, — он намеренно делал свой голос низким и замогильным, — ты умрёшь здесь, как крыса, в черном промозглом подвале.
Эдриан все это время прыгал на стуле, пытаясь вывернуться из цепей. Когда его изнуренное тело перестало его слушаться из — за голода длиною в несколько дней, он из последних сил выдавил из себя слабую вспышку. Этого и ждал Анвар: ничуть не испугавшись, он вытащил из — за косяка факел, тот ярко вспыхнул и загорелся. Подвал озарило тёплым светом. Анвар вплотную подошёл сзади к Эдриану, обессиленно висящему на стуле. Наёмник схватил пленника за рыжие мокрые волосы и резко откинул голову назад. Кости Эда хрустели, он тихонько взвыл.