Сила Воли (СИ)
«Молодожёны» внимательно вчитывались в полученные бумаги, особенно Шульга старался, ещё и осматривая каждую со всех сторон. От него же и пошли уточняющие вопросы:
— Договор составлен вчера?.. Сразу после нашей свадьбы?
— Так часто бывает. Особенно когда молодые женились против мнения родных или в результате беременности и решили стать самостоятельными. Вот и вербуются на работы на край света. К тому же, как я понял, вам следовало уехать как бы именно ещё вчера?
— Ну да… Но нельзя было обойтись без этих справок о беременности?
— Никак! Иначе по возрасту нужны паспорта, а вам ещё нет шестнадцати лет. Зато на справках вы ещё несколько месяцев можете путешествовать куда угодно. А как только осядете на месте, там и оформите всё новое в паспортном отделе. Крайне удобно и безопасно. Никто к вам больше не подкопается.
— А вот почему школьные и комсомольские характеристики, словно под копирку писанные?
— Такие обычно выдаются.
— И одним почерком пишутся?
— Так вы же с одной школы! — ухмыльнулся Гарик, он же Григорий Андреевич Каргазян. — А мне здесь и сейчас посторонних привлекать, как-то не с руки. И так невероятно рискую, всё это оформляя задним числом. Если вдруг будет проверка в ближайшие дни, гарантированы крупные неприятности. При этом не только я один пострадаю. Так что вы уж ребятки держите рот на замке и обо мне никогда, ни единым словом не вспоминайте.
Анастасия вообще сидела пунцовая от сведения о своей, якобы беременности и явно стеснялась хоть о чём-то спросить. Киллайду было тоже наплевать на подобные детали, но память Александра подсказывала о несуразности такого документа, особенно если подруга оставалась девственницей. А если уже женщина? Как об это спросить при посторонних? Да и наедине — крайне неудобный, сугубо интимный вопрос.
Хорошо, что мемохарб Паркс достаточно много знал о тонкостях продолжения рода и решил этот вопрос отложить на потом. Вернее обсудить с Бельских его наедине. Поэтому сейчас просто сжал её локоть и успокаивающе кивнул, мол, потом всё объясню.
Тогда как сам задал ещё несколько уточняющих вопросов и заверил:
— Всё ясно и понятно. Спасибо огромное за помощь! Как только появится возможность с нашей стороны, отблагодарим по-царски.
— Дай-то бог, дай-то бог! — заулыбался чиновник. Но его кузен, напустив на себя угрюмый вид, заверил:
— Не переживайте, ребятишки, мы тут уже как-нибудь по-родственному сочтёмся.
Григорий Андреевич выскользнул наружу первым, явно не желая, чтобы кто-нибудь его заметил рядом с образовавшейся парочкой молодожёнов. Хотя сам и приложил к этому руку, так сказать. Ещё через пять минут дядя Эдик вывел своих протеже на улицу и ткнул рукой в сторону продмага:
— Вам туда. Обниматься не будем. Ну и не забудьте написать письма, сразу как устроитесь. Ждём! Удачи! — и поспешил к своему грузовику.
Пока парочка дошла до конца улицы, Настя не выдержала, и засыпала приятеля вопросами:
— Сань, а почему нас так далеко направили? Там же глухая тайга! Никто не живёт!
— Разберёмся на месте. Главное, что там уж точно нас никто искать не станет.
— И какие там вообще могут быть работы? — после чего процитировала отрывок из договора: — «Подготовка сельскохозяйственных угодий…» Это как? Зачистка корней после вырубки кедра?
— Может и зачистка. А может и уход за животными. Там тоже об этом писалось.
— Ну если за животными, то ладно. А если с корнями возиться заставят?.. Зима же на носу! Мороз в Сибири жуткий!
— Не волнуйся, Настюха, мы в любом случае не хуже устроимся, чем дядя Эдик с дядей Гариком. Уж поверь мне. И вообще, постарайся не говорить ни о чём таком при этом извозчике. Мало ли…
— Почему бы и не приютить, — бормотала женщина, осматриваясь во все стороны на улице, а потом распахивая калитку на всю ширь. — Входите, люди добрые, милости прошу!
Извозчик вошёл во двор следом, на ходу интересуясь:
— Митяй где?
— Ша выйдет. Перед ночной сменой отсыпался… А ты, парень, вноси чемоданы в светелку, неча их на крыльце оставлять! Время-то какое…
Из-за слишком узких дверей, Александр вначале вообще лишь вещевые мешки в дом занёс. Пока Настю усаживали за стол, да всякими незначительными прибаутками осыпали, вышел за первым чемоданом. Когда вносил, чуть не столкнулся в тёмных сенях с высоким и длинным мужиком, выходящим наружу. Как стало понятно, тот самый Митяй. Но вот разило от него сивухой так, словно он только что стакана три гадостной самогонки в себя опрокинул.
Направляясь за вторым чемоданом, Киллайд немало озадачился, рассуждая:
«Если этот тип спал настолько пьяный, то как он в ночную смену работать станет? Если пил — то где?.. В светелке чисто и прибрано. Хотя дом огромный, мало ли в нём комнат… А вот о чём с ним Пётр пообщаться хочет?.. Надо на всякий случай прислушаться…»
Так что, возвратившись за вторым чемоданом, не стал выходить на крыльцо, а замер у приоткрытой двери в сенях. Конечно, переговаривающиеся возле калитки мужчины, стояли слишком далеко. И переговаривались тихо. Никто из людей с нормальным слухом ничего не услыхал бы, как ни старался. Но мемохарб возрадовался своей удаче, вовремя подкинувшей хотя бы мизерную частичку его прежних умений. Потому что удалось расслышать каждое слово:
— …кто такие? — гундосил Митяй.
— Бегунки. Дитятки врагов народа. Хе-хе! — шипел смехом мордатый извозчик. — Так что никто не знает, куда они и как. Искать не станут.
— Как обычно?
— Ну да. Барахлишко и хавка — ваши. Всё бумажки — наши. И постарайтесь ни одной квитанции не потерять, и тем более не испачкать… Как в прошлый раз!
— Ну дык… Всё бывает под луной, — философствовал гнусавый хозяин дома. — И уж больно живучий мужик тогда попался.
— За сколько управитесь?
— Фи! С этими малолетками-то?.. На них одного чая хватит. Усыпим, девкой попользуемся, и удавим.
— Тогда я через три часа вернусь, заберу вещи. А пока покручусь вокруг, чего подработаю
— Добро, Петюня, езжай.
Нарочито громко топая, Шульга вышел на крыльцо, подхватил чемодан и попёр его в дом. Через минутку и Митяй вошёл следом, улыбаясь щербатым ртом и сразу наехав на женщину:
— Машка, ты чего наших гостей чаем не потчуешь? А давай ка им нашего малинового взвара! Да погорячей, позабористей. И душицы добавь, не жалей пряностей.
Женщина на это лишь горестно закивала и молча отправилась в соседнюю комнату. Оттуда несло кухонными запахами и жаром топящейся печи. А сам Митяй двинулся к другой двери, со словами:
— Иду переоденусь, а то на работу скоро выходить.
Но когда вышел из светлицы, и плотно закрыл дверь за собой, Александр лишь ухватил за руку Настю, пытавшуюся заговорить, и знаком приказал молчать. А сам вновь задействовал свой слух, направляя его именно на дверь. После чего глухо, крайне неразборчиво, но услышал тихие переговоры сразу трёх человек. Только и разобрал несколько слов:
— Моя очередь первым с девкой!..
То есть в спаленке, помимо хозяина, сейчас таилось ещё двое. Причём — не простые работяги-квартиранты. В свете недавно подслушанного во дворе разговора, вырисовывалась вообще крайне мрачная картина.
«Бешеные созвездия! Да мы никак в притон бандитский попали?! И всё по наводке этого Гарика? Не иначе. Недаром у него в сейфе кипы документов скопились… И ведь ничего гады не боятся! Действуют с размахом! И куда только милиция смотрит?..»
Неуместный вопрос. Милиция, как и прочие службы надзора и пресечения, больше прессовала честных граждан за неудачно сказанное слово и помогала государству с тотальным геноцидом, чем вылавливала матёрых уголовников за убийства, грабежи и изнасилования. Тяжёлое время, жуткие нравы, кошмарная жизнь.
Но общими рассуждениями или констатацией фактов горю не поможешь. Следовало немедленно что-то предпринимать, иначе тут и закопают на огороде. Разве что броситься наружу, открыть калитку да сбежать в посёлок? Или сразу ломиться на станцию? Бросив при этом так нужные вещи с не менее нужными документами? А получится ли? Мало ли кто уже встал на часах во дворе и запер калитку на замок? И вот-вот сам Митяй вернётся в светлицу. А если сразу сюда со своими дружками вломится?