Капкан (СИ)

– Нет, нет, нет, – орет он и колотит подушку кулаками, – не могу, – произносит уже осипшим голосом и затихает.
После исповеди Власа я не могу уснуть. Беру телефон и набираю сообщение:
“Спокойной ночи, котенок. Скучаю. А ты?” Немного подумав, добавляю сердечко. Стоит ли отправлять? Я же согласился с решением Маши, а теперь снова преследую ее. Была ни была. Нажимаю отправить. Вздыхаю. Надо хоть немного поспать. Завтра тяжелый день.
***
С утра нахожу Власа на кухне.
– Привет, – нервно смотрит на меня, – я это… ты это…хмм… – кашляет. Вижу парень в полной растерянности.
– Что, совсем ничего не помнишь? – наливаю себе кофе.
Задумывается. Я тем временем наслаждаюсь горячим напитком.
– Помню, – опускает глаза и тяжело вздыхает. – Ты это… прости меня за вчерашнее. Что вылил на тебя свои проблемы.
Пожимаю плечами и молча продолжаю пить кофе.
– А как ты тут оказался? – задает он свой вопрос, спустя пару минут.
– Мой партнер согласился на сделку. Нам нужно от тебя гарантийное письмо. Забыл? Ты обязуешься заключить с нами контракт на условиях отсрочки платежа. И только после этого мы можем взять ссуду в банке на расширение бизнеса. А потом уже заключить с тобой контракт на поставку древесины.
– Хорошо. Нет проблем. Сейчас поедем в мой офис. Прости, что тебе пришлось самому приезжать.
Звонок Инги прерывает наш разговор.
– Привет, сестренка, – поднимая указательный палец вверх, чтобы Влас подождал.
– Привет! Как у тебя дела и где ты вообще? Совсем забыл о нас, не приходишь, – с обидой произносит она.
– Прости, но я весь в работе и нахожусь в Омске в данный момент.
– Ясно. Как всегда, весь в делах. Надеюсь, как вернешься, сразу придешь к нам. На днях Никита возвращается. Посидим все вместе.
– Хорошо. Сейчас я немного занят. Позже созвонимся, ладно?
– Ладно, пока. Целую.
Завершаю вызов и чертыхаюсь. Слова Инги “огрели” меня, словно обухом по голове. Твою же мать, это же и Вадим, урод, возвращается. Злюсь. Он будет опять подкатывать к Маше, тем более сейчас, когда путь открыт.
– Что случилось? Дома неприятности? Ты даже в лице изменился? – спрашивает настороженно Влас.
– Нет, с родными все в порядке, но один паренек приезжает. Он таскается за моей девушкой, а мы с ней сейчас в ссоре.
– Понятно, – немного подумав, продолжает, – если у тебя действительно серьезные намерения, то мой тебе совет, не тяни резину, девушку в охапку и в ЗАГС. Если бы я мог вернуть время назад, то в первую очередь женился на своей Принцессе…
Вздрагиваю, услышав последнее слово.
– Принцессе? – переспрашиваю я.
– Да она была моя Принцесса…
– А как звали твою девушку?
– Ма… – Влас не успевает договорить, потому что снова звонит мой телефон. На этот раз это Игорь. Беру трубку. Влас выходит из кухни.
– Как продвигаются дела? Ты нашел Севостьянова? Не забывай, тебе надо быть на следующей неделе дома, для подписания банковских документов, – тараторит он.
Успокаиваю его и говорю, что все под контролем. Поговорив с ним немного о делах, прощаюсь и завершаю вызов. Смотрю на телефон в своей руке и решаю написать Маше смс:
“Доброе утро. Все еще не простила меня? Скучаю”. Отправляю.
– Кому ты пишешь и лыбишься так мило? – спрашивает Влас.
– Своему котенку, – отвечаю я.
Влас напрягается и тяжело вздыхает.
– Извини, – ему итак нелегко, мог бы и промолчать.
– Не извиняйся, хотел бы я… да нет, у меня не получится уже ни с кем построить отношения, – произносит с грустью, – давай лучше позавтракаем, а то мой желудок от спиртного скоро превратится в одну большую язву.
После завтрака мы едем в офис, где я получаю от него все необходимые документы.
Спустя час в кабинет Власа входит мужчина лет пятидесяти с сединой в волосах.
– Лев Николаевич Троицкий, а это Марк Бруннер – представляет нас друг другу Влас.
После этой встречи у меня на руках еще одно гарантийное письмо на заключение контракта. День сегодня на редкость удачный. Еще бы Маша ответила на мои сообщения, и я могу считать себя счастливчиком. Проверяю свой телефон. Но нет, от нее ни единого слова.
 
Перед отъездом решаю с Власом заехать в кафе и пообедать.
– Почему ты сразу не развелся, как только узнал правду? – спрашиваю я у него, пробуя лазанью.
– Хотел, – вздыхает, – но оказалось все не так просто. А если быть честным до конца, то я хотел наказать эту семейку… Алену, чтобы она посмотрела, какого мужа выбрала и помучилась от ревности, оказалось, по ее признанию, она меня любила давно… А также из-за бизнеса ее папочки… хочу разорить их. А потом можно и разводиться, – коварно улыбается, – мне терять теперь нечего, тут дело принципа. Вендетта, – опускает голову и задумывается. – А потом поеду разыскивать родителей своей любимой, уже решил для себя, пусть убивают, хочу найти могилку моих родных, – руки его дрожат, голос срывается. – Хочу рядом с ними быть…
Я давлюсь едой. Твою же мать! Не влипнуть бы нам с этой сделкой. Парень вообще голову потерял от горя.
– Не бойся, тебя не брошу, все как надо сделаю с документами, – подмигивает.
Дальше разговор заходит о бизнесе, о котором мы говорим практически до конца обеда. Расплачиваемся и уже идем к выходу, но тут Влас получает звонок на мобильный. Я смотрю, как он постепенно бледнеет и держится за колонну.
– Хорошо. Скоро буду, – завершает разговор.
– Что случилось? – подхожу к нему.
– Моя жена… – сглатывает, – разбила градусник и выпила ртуть. Ее не смогли спасти, – произносит он мертвецки-бледными губами.
***
Практически неделю я провел в Омске. Не смог оставить Власа в такую трудную минуту. После похорон и поминального обеда я прощаюсь с ним. Договариваемся с Власом связаться в ближайшее время для решения последующих вопросов, и я решаю заехать еще в одно место, уже для того чтобы попытаться наладить свою личную жизнь.
Глушу двигатель и смотрю на деревянный домик. Всю ночь я думал о том, что предпринять, и единственным разумным вариантом кажется поговорить с матерью Маши. Надеюсь, она не посчитает меня сумасшедшим. Но после всех событий за прошедшую неделю я боюсь не успеть, а потом жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
Выхожу из машины и в калитке сталкиваюсь со Светланой Александровной.
Приветствуем друг друга. Она естественно удивлена, увидев меня. Начинает расспросы о Маше. Я уверяю, что с ее дочерью всё в порядке. Говорю, что заехал сюда по пути.
Интересуюсь о состоянии здоровья отца Маши, который все еще находится в больнице. Надо заехать туда на обратной дороге, отмечаю про себя. Радушная хозяйка приглашает меня за стол. За обедом мы говорим в основном о Маше.
– Светлана Александровна, а что вы скажете о нашем браке с Машей? Не будете против? – наконец решаю спросить то, зачем сюда приехал.
Удивленно моргает глазами.
– А Маша согласна? – отвечает вопросом на вопрос.
– Она еще не знает об этом. Мы поругались – и это моя вина. Мне нужно знать ваше мнение и получить благословение. Потому что у меня самые серьезные намерения насчет вашей дочери, – выкладываю все как есть на духу.
– Марк, ты прекрасный человек, добрый и отзывчивый. Любая мать желает такого мужа для своей дочери. Но… в этом вопросе последнее слово за Машей.
Я не могу не согласиться со Светланой Александровной.
– Я хотел вас заранее предупредить, чтобы потом не шокировать, – улыбаюсь, – но прошу вас пока Маше ничего не говорить.
После сытного обеда я возвращаюсь домой. По дороге заезжаю в районную больницу. Врач отчитывается о состоянии здоровья отца Маши и, решив с ним кое-какие денежные вопросы, я еду в сторону Омска.
Ближе к городу начинается моросящий дождь. Он меня не останавливает, и я проезжаю Омск. Но, спустя километров пятьдесят, дождик переходит в ливень. Решаю проверить по навигатору ближайшую гостиницу, съезжаю с дороги. Звоню Игорю и сообщаю ему, что остаюсь на ночь в гостинице. Потому что ехать под таким дождем совсем невозможно и небезопасно. Прощаюсь с другом и вижу в дали свет фар от встречной машины. Как в замедленной съемке она на высокой скорости резко поворачивает и скатывается в кювет. Ух… Ни хрена себе! Подъезжаю ближе и останавливаюсь в метрах двадцати от автомобиля. Из-за ливня и темноты ничего толком не видно. Выхожу из машины и вижу покореженную груду металла. Адреналин тут же выплескивается в кровь. В висках стучит. Бросаюсь к машине, боясь, что она загорится. Заглядываю в окна, стекла которых разбиты. Кругом много крови. Я стараюсь не паниковать и помочь людям. Надеюсь, они живы. В темноте сложно разобрать сколько пассажиров в автомобиле.