Помолвлены понарошку (СИ)
Бен обходит всех мужчин, которых я знаю и с которыми никогда не было настолько же легко и комфортно. Он обходит отца, с которым я общаюсь по часу раз в пару месяцев и который этот час притворяется, что слушает, или говорит сам. Даже отчим, который семь лет отрадно выполняет роль папы, стоит в рейтинге после Бена.
Дела обстоят таким образом, потому что Бен лично знаком чуть ли не с каждым тараканчиком в моей голове, и эти букашки охотно обсуждают важные вопросы с собратьями из его черепушки.
И да, почему-то именно эта часть вопиющих обвинений мистера Бенкса задела меня больше всего.
— Возможно, — сухо согласился он, — но я не слепой, Лоис. Я знаю, как мой сын ведет себя с девушками, когда у них романтические отношения. Вы не входите в их число.
— Возможно, вы знаете своего сына хуже, чем вам кажется.
Не уверена, стоило ли так говорить. Понятия не имею, аукнется ли это. И все же мне было слишком больно, чтобы дать (точнее, прошипеть) другой ответ.
Слезы пеленой застелили глаза, а ноги сами понесли меня к Бену. Он выпустил сестру из рук, и я тотчас ухватилась за черную рубашку.
— Лоис, что случилось?
Слеза-предательница потекла по щеке, и я спрятала ее, прижимаясь к мужскому плечу. Заиграла песня «Alone, Pt. II» в исполнении Alan Walker и Ava Max. Лить слезы под одну из любимейших композиций — кощунство, а потому я вытерла влагу о черную ткань и натянула улыбку. Однако, подняв голову, увидела, что взгляд Бена устремлен на отца. Тот все еще стоял у камина и со скучающим видом потягивал виски.
Я погладила гладко выбритую щеку, привлекая внимание друга:
— Потанцуй со мной.
Бен обернулся, но не спешил выполнять просьбу.
— Что он сказал?
— Ничего.
— Лоис, — требовал он.
— Пожалуйста, Бен, прошу, потанцуй со мной.
Горячая ладонь скользнула по моим волосам, губы нежно коснулись щеки. На секунду я обомлела, но тут же вспомнила, что первая позволила себе подобное. Похоже, поцелуем на дне рождения мистера Бенкса я взломала своего рода печать.
На этом и остановимся. Ни к чему прикасаться к остальным шести [22].
— Ты можешь делиться со мной всем, — доверительно шепнул Бен, прислоняясь лбом к моему.
— Знаю.
Почему-то плакать захотелось даже больше.
— Но сейчас мы можем…
— Потанцевать? — закончил он за меня и, словно юлу, покрутил под своей рукой.
Я взвизгнула от неожиданности и врезалась в мускулистую грудь.
— Конечно, можем, — согрел мягкой улыбкой Бен, теснее прижимая к себе.
Примечание:
[22] Речь идет о семи печатях, которые закрывают Книгу жизни перед Агнцем, закланным в библейском «Откровении Иоанна Богослова» («Апокалипсисе»). Первые четыре печати из семи известны как четыре всадника апокалипсиса.
30
С тяжелым сердцем я заставила себя поднять все вещи с пола и взялась за пылесос. Модель у Бенксов довольно тихая, а потому не должна оторвать Бена от работы. Он обосновался в гостиной, полулежа на диване и закинув ноги на один из чемоданов, которому «не следует стоять без дела».
Меж темных бровей пролегла морщинка сосредоточенности, внутренняя сторона щеки закушена, а пальцы ловко скользят по клавиатуре, как у профессионального пианиста, в исполнении которого на фоне играет фортепианный концерт Моцарта. Не картина — загляденье!
Оторвавшись от созерцания «жениха», я включила аппарат поглощения отмерших клеток и как вихрь промчалась по маленьким комнатам. Спальня, кухня-гостиная и уборная. Пыль, однако, не вставала дыбом за мной, а исчезала в желудке тихонько гудящего приспособления. Бен что-то недовольно буркнул, когда я бесцеремонно подняла его ноги и отодвинула чемодан, чтобы убрать около дивана, а как только в домике стало непривычно чисто, последовал за мной в комнату.
— Мне казалось, уборка для тебя — каторга.
— Так и есть, — согласилась я и принялась усыпать чистый пол одеждой, словно лепестками роз. — Но это не значит, что я не знаю, как пользоваться пылесосом. Просто делаю это редко и избегаю мытья полов. Ужасно выматывает, знаешь ли. Келли меня понимает. Одна из черт, которые определяют ее как отличную соседку.
— Это и мне понятно, — поспешно заверил Бен, — но что ты делаешь сейчас?
Я не смотрела на него, но в низком голосе слышался смех.
— Возвращаю все на места.
— Я думал, ты шутила, когда сделала так при заселении. Вы с Келли так развлекаетесь? Разве бардак не образуется сам по себе во время жизни? Зачем ты создаешь его намеренно?
Я пожала плечами:
— У всех свои причуды. И нет, Келли из тех, кто ждет, пока хаос посетит ее сам.
— А ты, стало быть, из тех, кто берет все в свои руки? — допытывался Бен. — Почему ты любишь, когда все вверх-дном?
— У тебя дома тоже кавардак, — хмурилась я, закидывая пару топов в дальний угол, — хотя и недостаточно большой. Ты мне скажи.
— В моем случае это лень. Как и у Келли, полагаю. Я не чувствую дискомфорта, живя в бардаке, но ты чувствуешь себя неуютно при его отсутствии. Почему?
Я встретилась взглядом с Беном. Мужчина изучал меня так пристально, словно мог прочитать ответ на моем лице.
Маловероятно, дорогой мой друг, он и мне самой неведом.
— Я никогда об этом не задумывалась, — промямлила слегка растерянно.
— Накопление старых вещей может говорить о боязни перемен…
— Едва ли, — недовольная развитием беседы, разом перестала мямлить, уперла руки в бока. — Единственное, чего я боюсь, так это волосатых слюнепроизводителей твоей мамы.
— Или, скажем, нежелании отпускать прошлое….
— Я бы с радостью отпустила тебя сейчас обратно к работе.
Бен снисходительно, а оттого раздражающе, улыбнулся и шагнул ко мне:
— Это как-то связано с Марком и Трэйси?
— Что? Нет!
С чего бы? Что за вздор? Разве что, я могла бы похоронить их в груде тряпья. Но не своего же! Они не заслуживают такой чести.
— Твоим отцом? — Бен приближался ко мне с каждым озвученным предположением. — Вещей на полу сейчас больше, чем при заселении, потому что и мой приложил руку?
— Из тебя никудышный психолог.
— Может, беспорядок вокруг создает иллюзию меньшего беспорядка в жизни? Больше вещей, меньше незахламленного пространства — меньше пустоты. Так в стиле Люси. Что, если так ты подсознательно делаешь дом похожим на мамин? Создаешь вокруг себя знакомую обстановку. Мир из детства, где было безопасно, беззаботно. В таком случае логично, что количество вещей увеличивается пропорционально повышению уровня стресса в твоей жизни.
Я хотела возразить. Даже рот открыла, но слов выдавить не смогла. Пришлось закрыть его и недовольно хмыкнуть.
— Не такой уж и плохой из меня психолог, мм? — Бен провел рукой по моим волосам. — Если наш с Максом проект прогорит, буду консультировать.
— Какой толк от твоих консультаций, если они ничего не меняют?
Я сделала шаг назад и скрестила руки на груди, отгораживаясь от него.
— Ты и раньше знала, зачем все это делаешь? — друг обвел рукой пол с кучей вещей.
— Допустим, ты прав. И что с того? Выходит, я уже нашла выход из ситуации. Сама. Без консультаций.
— Нет, ты просто убегаешь от проблемы. Вернее, прячешься за горами одежды.
Я прищурилась, желая напугать мужчину своим негодованием.
Постановил мне какой-то невроз и продолжает рассказывать, что я все делаю не так! Мозгоправ-самоучка. Надо сказать Роуз, что один из ее сыновей пропускал уроки хороших манер.
— Ты все еще злишься на Трэйси, — Бен утверждал, а не спрашивал, — как и на Марка. Я прав?
— А если бы тебя всю жизнь донимали, а потом выложили видео 18+ с тобой в главной роли в интернет? — мой голос повысился сам собой. — Если бы тобой воспользовались по пьяни, а потом изменили с той, которая делала все предыдущее? Господи, да сам факт измены — это дно. Низ, который, я думала, пробить невозможно, но им удалось. И сейчас они женятся, а я должна идти и смотреть на это. Словно плевок в лицо! И отцу, конечно же, до лампочки мое состояние. Ничего удивительного. Он всегда игнорировал чувства женщин, когда с такой охотой ходил налево. И вот сейчас он снова сошелся с матерью Трэйси! Мало того, что изменял моей маме, когда они были в законном браке! Мало того, что так просто ушел, оставив ее беременной! Мало того, что всю жизнь сравнивал меня с этой заразой Трэйси! Так теперь он защищает ее и говорит мне, что мы семья и я ей что-то должна! Если собственный отец ко мне так относится, то чего диву даваться, что такие как Броуди вытирают об меня ноги? Злюсь ли я? А кто бы не злился?!