Начало Новой Мировой (СИ)

— Ишь как побежал! — прокомментировал увиденное Костя.
— Ротный вызвал. — догадался Сергей.
— Видимо, насчёт пополнения что-то… — Константин кивнул на приехавшие грузовики.
— Это что с ними приехало? — снова нахмурился Дима и принялся, насколько мог, разглядывать непонятные машины.
— Ты из деревни что ли? — усмехнулся Костя.
— В технике не очень разбираюсь. — честно признался Дмитрий.
— «Тунгуска». Зенитка с пушками и ракетами. Что ракеты пригодятся, не думаю, а вот пушки — наверняка.
Из люка снова показалась голова Стаса. Первым делом он бросил взгляд на дорогу, где солдаты уже грузились в БМП, затем повернулся на остальных и проговорил:
— Значит так, сейчас к вам прибежит пополнение от грузовиков. Садите народ на броню, пока место не кончится. Через несколько минут выезжаем.
— Точно в ту деревню? — оживился Дима.
— Да, я уточнял у взводного. Так что терпи, скоро прибудем.
Когда в глаза бросилась большая группа солдат, бегущих по обочине в сторону бронетранспортёра, Стас вздохнул и чувственно протянул:
— Ох-х-х, точно движку пиздец придёт… — он повернул голову на борт. — Поможете им залезть, задача та же: наблюдаете, когда проедем КПП, стрелять в любое подозрительное шевеление.
Когда прибежавшие солдаты начали погрузку, Диме показалось, что на такое количество народа не хватит места. Десантное отделение забили сразу, места на борту занимали немного дольше. Вопреки ожиданиям, на их машине уместились подошедшие четырнадцать человек пополнения. Вооружение и форма сильно не отличались: те же утеплённые шинели, бронежилеты, разгрузочные жилеты, автоматы (иногда с подствольными гранатомётами), пара СВД и пулемётов. У некоторых за спинами висели реактивные гранаты, в моделях которых Дима также не разбирался.
Стоять долго не пришлось. Уже через несколько минут впереди взревели двигатели лёгкой гусеничной бронетехники, облепленной людьми в тёмно-зелёной форме, и колонна начала движение. За двумя БМП поехала одна из «Тунгусок», за ней — три БТРа, два грузовика с крытыми кузовами, а затем своё место заняла и машина отделения Димы.
По пути до КПП на границе «карантина» среди десанта поползли разговоры. Участником одного стал и Дима. Молодой солдат с покрасневшим от холода лицом повернулся к нему и спросил взволнованно, с долей отчаяния:
— Слышал, наших на границе «карантина» обстреляли.
— Когда? — резко заинтересовался Дима.
— Часа два назад. Сейчас зону эту хотят обнести сооружениями оборонительными. Со всего округа, говорят, стягивают силы.
— А обстреляли-то кого? — не понял Дима.
— Тех, кто позиции сейчас готовит. Сапёры или инженеры, не помню…
— А откуда слышал?
— Зам. ком. взвода рассказал. Он у нас отделением командует.
— Понятно.
В голове и без того нервного Димы сразу возникла неприятная картина: из обломков домов в деревне выбираются люди, чудом пережившие обстрел, начинают вытаскивать раненных и пытаются вызвать помощь, как вдруг на них вновь начинают сыпаться снаряды… Среди выживших сознание нарочно рисовало Лизу. Ту самую дорогую сердцу Лизу, без которой Дима уже не представлял себе привычную жизнь. До последнего хотелось верить, что она жива и едет он туда не напрасно…
Как бы не хотелось это признавать, неприятные мысли помогли Диме избавиться от ощущения тягучести поездки. О том, что они приближаются к периметру «карантина», понял только когда его за плечо дёрнул Костя.
— Вид у тебя вообще никакой. — заметил тот, когда удалось привлечь внимание.
— Догадываюсь. — угрюмо отозвался Дима, опустив взгляд на бегущее под колёсами покрытие.
— Сейчас будем проезжать КПП. Так что готовься, на опасную территорию заезжаем.
Усилием воли рядовой поднял хмурый взгляд над дорогой и принялся смотреть по сторонам. Проснулся интерес к происходящему на линии соприкосновения с территорией, на которой против неведомого врага разрешено применять что угодно.
Справа от пути, вдоль всё того же леса, по плану пролегала линия укреплений. На пологом склоне, укрытом пожухлой травой, работала непривычная взгляду техника Инженерных войск и множество солдат. Сейчас их личным оружием были лопаты, которые те усердно сбивали о промёрзшую землю, выкапывая траншеи.
 
Немного впереди, на более ровной местности, среди травы угадывались ещё такие же солдаты. Отчётливо они виднелись только у МТ-ЛБ выше по склону. К ней то и дело подбегали солдаты, брали ящики (как правило, двое один) и бежали обратно.
«Минируют.» — мысленно догадался Дима.
Вопреки слухам, воронок от снарядов не видно ни справа, ни слева. Появилось предположение, что, раз тут всё чисто, обстреливали какой-то другой участок. Скептическая же часть мужчины предполагала, что обстрела не было вообще и все эти слухи — выдумка какого-нибудь напуганного солдата.
Контрольно-пропускной пункт особого доверия не внушал. Единственные укрепления представляли из себя окопы с насыпями, укрывающие только лежачего, и несколько стен из мешков с песком. За одним из таких укрывался расчёт крупнокалиберного пулемёта «Утёс» на станке-треноге, за другим лежали несколько «Шмелей» и реактивных гранат. Единственным представителем бронетехники был БТР-80А, перед которыми так же было несколько низких стенок. Заграждения на дороге были не самыми надёжными: путь нежелательной технике были призваны преградить бетонные плиты высотой до колена. Два передних перекрывали полосы посередине, в паре метров позади — одна, по центру, ещё две — по стыкам с обочинами.
Колонна остановилась, когда головная БМП почти упёрлась в преграды блокпоста. Издалека было видно, как кто-то подбегает к командиру отделения на КПП. Возникало навязчивое желание крикнуть «Поехали уже!», но вряд ли это что-то изменило бы. Обитатели блокпоста принялись убирать с дороги передние заграждения настолько быстро, насколько позволяли озябшие от холода конечности. Немного в стороне эту ситуацию пытались исправить попытками разжечь костёр из веток, что имелись в соседнем лесу.
— Вот и «карантин»… — проговорил Костя, чей взгляд упёрся в лес в сотне метров от КПП.
— Угу… — промычал Дима, сжимающий детали автомата от нетерпения.
— Предчувствие у меня нехорошее. — проговорил кто-то к задней части борта.
— Вот и оставь его у себя! — отозвался знакомый равнодушный, высокомерный голос снайпера.
Как бы Дима недолюбливал этого человека, сейчас он был с ним полностью солидарен. Среди солдат итак слухи об обстрелах расползаются, а кто-то ещё и своими предчувствиями воду мутит.
Относительное спокойствие нарушил короткий, но пронзительный свист. Когда до всех дошло, что такой может издавать только падающая мина, одна из них подтвердила опасения. Первый столб земли с грохотом взмыл вверх ближе к лесу, через несколько мгновений с тем же свистом с другой стороны.
— Все с бортов! В укрытие! — раздалась чья-то команда.
Синхронно с ней и её повторами другими голосами солдаты принялись спрыгивать с бортов, а те, кому посчастливилось занять места в десантных отделениях, остались на местах.
— Рассредоточиться! Занять укрытия! — продолжали командовать голоса сквозь свист и взрывы.
Слишком частое падение снарядов сеяло панику. Те, кому не нашлось места за бронёй, метались по округе в поисках укрытий. Кто-то залегал в ближайших углублениях, кто-то пытался уместиться в воронках от уже взорвавшихся мин, а кто-то просто падал на землю, закрывая голову, в надежде пережить смертоносный дождь.
Как и все, Дима сначала растерялся и не знал, куда деться от рвущихся всё ближе и ближе снарядов. С каждым взрывом содрогалось всё тело, сознание, скованное страхом, отказывалось соображать и осмысливать происходящее. Широкие от испуга глаза то и дело врезались в новый столб земли или таких же перепуганных солдат.
— Не стой же, ну! — крикнул кто-то знакомый позади.
Снова неведомая рука цепкой хваткой схватила плечо, казалось, окаменевшего от ужаса и растерянности солдата и потянула назад. Тело поддалось усилиям, голова повернулась на обладателя руки. Глаза узнали Костю. Такого же испуганного и дёрганного, но собранного. Куда более собранного, чем множество людей вокруг.